Марк вздохнул и перебрался повыше – к ногам сестры, на постель, и положил голову ей на колени. Он молчал: что тут скажешь?!
– Поезжай, Марк, – голос Медеи стал низким и мерцающим, как у весталки, – ты многое увидишь и многому научишься, встретишь интересных людей, узнаешь себя. А потом вернешься и будешь счастлив здесь, в Риме. Поезжай.
– А ты?
Она вдруг засмеялась – светло и мелодично:
– Я? Меня нет – я дельфин! Сакральный дельфин Аполлона!
Он кивнул:
– Я понял тебя, Медея. Но я должен привыкнуть к мысли о путешествии. И поговорить с одним человеком.
Медея уже не слушала его и занималась своей пряжей. На всякий случай он добавил, уже в дверях:
– Я попрошу Га я заглядывать к тебе…
Она не смотрела на него.
Решив поскорее воспользоваться приглашением Публия Сципиона, Марк отправился к нему в самый ранний час, ранний даже для Форума, резонно рассчитывая застать цензора дома.
Степенный слуга открыл дверь, впуская гостя, и Марк вступил в атриум Сципиона как в святилище. Цензор, хвала богам, еще никуда не ушел и сам вышел ему навстречу в ослепительно-белой, безупречнейшей тоге с пурпурной каймой, подтянутый по-военному и чисто выбритый, несмотря на раннее утро. Чисто бриться (ежедневно!) он начал в Риме первым, и этой его привычке последние несколько лет с большой охотой следовал весь аристократический Рим.
– Приветствую великого цензора.
– Доброе утро, дружок. Давай обойдемся без велеречий. – Его глаза добро улыбались. – Хорошо, что ты пришел рано и не откладываешь дела в долгий ящик. Ты запасся новыми вопросами?
– Я пришел за советом и с одним вопросом.
– Говори.
– Я размышлял после вчерашнего разговора. Хочу принять решение: будет ли полезным для меня, если я отправлюсь в путешествие? – Сердце застучало сильнее.
Неожиданно Сципион положил руку на его плечо. Это не был жест снисходительности или неодобрения – это была поддержка и щедро даруемая сила. Сила духа, сила убеждений, ясность видения цели, уверенность в достижимости намеченного! Марк почувствовал это несомненно!
– Путешествие – один из надежных способов получить образование. Это удачная мысль. Я одобряю ее. Я сам всегда любил путешествовать. Вот и сейчас, кстати, кое-что планирую: после окончания срока моей цензуры Сенат предлагает мне отправиться с посольством на Восток. Надеюсь, это будет предприятие не только полезное Риму, но и приятное для моих друзей и меня самого. Так что, если твой усыновитель не будет возражать, думаю, путешествие – это лучшее, чем ты можешь сейчас заняться. Отправляйся за знаниями, за книгами, за впечатлениями и не забывай про чувства!
– Про чувства?!
– Да-да! Ты ведь так молод! Не испытав своих чувств, как ты получишь опыт жизни, как познаешь себя? Желаю тебе не только знаний, но и любви. Итак, отправляйся за опытом, Марк! Это совет. А в чем твой вопрос?
– Ты сказал за столом обо мне: «уста ребенка…» Я столь неразвит? – со смущением спросил Марк.
– Нет, Марк, вовсе не это я имел ввиду: душа-дитя! Всё впереди. У тебя все получится. Последний совет: общайся с теми, с кем соединяет тебя истинная дружба, то есть единство устремлений и схожесть жизненных принципов. Это превыше кровного родства. Это – родство духовное. И книги: читай больше. К примеру, работы Сульпиция Галла об астрономии. Пифея, современника Аристотеля, – об иных землях. Может быть, Пифей и не во всем правдоподобен, зато описанные им земли хочется увидеть своими глазами. Да и самого Аристотеля почитай. И конечно – Ксенофонта и Платона. Попробуй исследовать поглубже труды Пифагора. Ну и хватит для начала. А чтобы не искать далеко – возьми всё в моей библиотеке. Мой слуга проводит тебя. А мне пора, я оставляю тебя.
И уходя, добавил напоследок:
– Хорошо, что ты зашел. Я рад был тебя повидать.
«В том, как разрешились мои затруднения с домашними, как легко нашлось для меня „убежище“ на несколько дней – я увидел прямое вмешательство Фортуны. И вмешательство самое благоприятное!
Я благодарен Фортуне и… Юноне – за Юлию!»
К Юлии Марк заявился со всеми свитками и книгами, которые выбрал в библиотеке Публия Сципиона. Сказать, что Юлия была удивлена – значит, промолчать. Сначала она выронила стопку деревянных мисок, что держала в руках, и когда они с грохотом покатились по полу, отступила и от мисок, и от Марка на несколько шагов в глубину комнаты.
– Я без приглашения и, скорее всего, не вовремя. Так что ты смело можешь гнать меня прочь, – предложил Марк.
Она замотала головой: «Нет-нет!»
– Можно пройти?
Она онемело закивала, во все глаза с радостным изумлением разглядывая своего неожиданного гостя. Ее уши принялись наливаться ягодным румянцем. Марк по-хозяйски прошел к постели и разложил принесенное на покрывале, оглядывая свои «сокровища» со сладостным предвкушением скряги, готовящегося пересчитать груду звонких монет. Потом оглянулся на хозяйку:
– Я поживу у тебя? Не волнуйся, у меня есть деньги – я заплачу за кров и беспокойство. А если ты сможешь мне готовить и стирать, чтобы я вообще не выходил из дома, это будет и вовсе замечательно!
Юлия, затаив дыхание, не отрывала от него сияющих глаз и молчала, так что ему пришлось продолжить:
– Ты прислала мне угощение, и я подумал, что ты не будешь против моего визита. Впрочем, повторю, ты вправе выпроводить меня и…
Она наконец выдохнула и без всякой связи проговорила:
– Ты помахал мне рукой, когда уходил, с улицы. Я видела через щель в ставнях! А угощение… Я просто очень захотела посмотреть, где ты живешь, увидеть твой дом и все такое…
«Она хотела увидеть меня», – Марк был тронут.
– Так я поживу у тебя? Мне нужен только кров, на несколько дней. И чтобы никто не беспокоил меня. Больше ничего.
– Больше ничего… – печальным эхом отозвалась Юлия, но, покраснев еще больше, тут же спохватилась: – Конечно, живи, я буду только рада! – И вдруг всполошилась: – Тебя кто-то ищет?
Он расхохотался:
– Вовсе нет, с чего ты взяла?
Она вздохнула:
– У нас… ну, когда я была рабыней… В общем, если ищут, значит – провинился или сбежал.
– Ни сбежал, пока, по крайней мере, ни провинился. Мне нужно решиться на одно предприятие. Весьма непростое. Я почитаю здесь у тебя, подумаю.
Похоже, ей не требовалось никаких дополнительных объяснений. Интуиция верно подсказала ему: Юлия примет его без особых вопросов и будет искренне рада его обществу. И никто не узнает, где он находится. Так что несколько дней уединения и покоя обеспечены.
Марк погрузился в свои размышления и чтение в тот же день.
– Ты занимайся своими делами, – сразу же попросил он. – Будет хорошо, если ты совсем не будешь обращать на меня внимания.
Юлия оказалась прекрасным, если можно так выразиться, товарищем для совместного проживания. Именно товарищем: ненавязчивая, внимательная к его потребности побыть в уединении и молчании, нешумно хлопочущая по хозяйству, она отлично справлялась с тем, на что Марк возложил надежду – не
