антиракетной манифестации, которую устраивала тамошняя компартия. Это мероприятие проходило неподалеку от американской военной базы в Хессельбахе 11 октября. На концерт, который проходил под открытым небом, пришло порядка 200 тысяч человек. Кузьмин, в сопровождении немецкой рок-группы «Паник», спел свою песню «Нам нужен мир!», специально написанную по этому случаю. Пугачева тоже выступила перед аудиторией, спев одну из последних своих песен. В Москву они вернулись 12 октября.
Обычно в заграничные поездки с Пугачевой выезжал ее супруг Евгений Болдин, но он в этот раз остался в Москве. Почему? Дело в том, что Пугачева взяла своеобразный тайм-аут: предложила Болдину в течение года «отдохнуть друг от друга», пожить отдельно. Он вынужден был согласиться. Однако деловые контакты они не прерывали: Болдин продолжал оставаться главным администратором Пугачевой.
16 октября, когда начались гастроли Аллы Пугачевой и Владимира Кузьмина в Куйбышеве, Болдин предпочел остаться в Москве. Концерты проходили во Дворце спорта и были приурочены к 400-летию славного города на Волге, который большую часть своей жизни носил другое название – Самара. Пугачева привезла свой старый репертуар, где только пять песен были новые: «Сто друзей», «Скачки», «Белые цветы», «Надо же…» (две последние принадлежали перу Владимира Кузьмина) и др. Концерты Пугачевой начинались в 20.30, а перед нею (с 17.00) выступал Владимир Кузьмин в компании с Русланом Горобцом и трио «Экспрессия».
Гастроли были в самом разгаре, когда 19 октября из Москвы пришла страшная новость: умерла мама певицы Зинаида Архиповна. Ее смерть была неожиданной, хотя незадолго до этого она и лежала в больнице. В тот роковой день женщина проводила внучку в школу, а сама отправилась в ЖЭК, чтобы присутствовать на собрании местной партийной ячейки. Буквально в двух шагах от дверей Зинаиду Архиповну сразил сердечный приступ.
Рассказывает А. Беляков: «Перед самым концертом, когда Алла Борисовна наносила последние штрихи в своем макияже, в ее гримерке зазвонил телефон. Она сняла трубку – из Москвы звонил Болдин:
– Алла…
– Да, привет, Жекуся. Какие новости?
– Алла, мама умерла…
– Твоя?
– Нет, твоя…
Пугачева выронила помаду, которую держала в правой руке.
Через десять минут она вышла на сцену и начала концерт.
«Она всегда считала, – говорит Болдин, – что обязана выполнять свою задачу, несмотря ни на что – потому что ее ждут зрители, которые не должны ничего знать о том, что там с ней происходит».
Музыканты лишь не могли понять, почему певица как-то рассеянна.
«Она отработала весь концерт на «автопилоте», – вспоминает Борис Моисеев. – Только в конце спектакля она извинилась перед залом за то, что завтрашнее выступление придется отменить, потому что она едет на похороны матери.
А уже после концерта у себя в гримерке Алла ревела как корова».
Ей все чудилось, что где-то звучит мамин голос, напевающий свои любимые «Осенние листья».
А вот как описал тот скорбный вечер журналист газеты «Волжская коммуна» Е. Жоголев:
«Я слушал Аллу Пугачеву не на обыкновенном концерте. Не стал бы об этом писать, но, когда смолк оркестр, певица подошла к краю сцены и сама сказала о том, что сегодня ей было очень трудно петь, что сегодня умер самый дорогой для нее человек, ее мама… Она сказала, что ей предлагали отменить концерт, но она не сделала этого, потому что с нами, зрителями, на народе, ей легче…
Многотысячный вздох пронесся над залом. И все мы, быть может, кто-то в первый раз в жизни, подумали о великой и мужественной странности актерской профессии – смеяться, когда хочется плакать».
Похороны Зинаиды Архиповны состоялись на Кузьминском кладбище 23 октября (там же были похоронены бабушка и отец Аллы Пугачевой). Естественно, скрыть это событие от фанатов певицы не удалось, и они примчались туда еще задолго до прибытия скорбной процессии. Большинство из них вело себя подобающим образом, хотя были и такие, кто даже в такую минуту подошел к певице… за автографом.
Сразу после поминок Пугачева вернулась в Куйбышев, чтобы продолжить гастроли. Они шли еще почти неделю (24–25, 28–31 октября). Перед последним концертом в гримерку Пугачевой заглянул журналист «Волжской коммуны» Н. Дмитриев, которому певица дала интервью. В частности, она сказала: «Понравился ли мне Куйбышев? Впечатление неоднозначное. Уютный, почти домашний центр старой Самары, прекрасная набережная, любопытная «купеческая» архитектура и… все те же шаблонно-однообразные районы новостроек, безликие многоэтажные коробки. Не обижайтесь, навести чистоту и порядок в родном городе – несложно, было бы желание. А превратить его в единственный и неповторимый – просто дело чести. Напишите (смеется) так: «Париж мне понравился больше». Вот куйбышевские зрители понравились безо всяких оговорок. С такими приятно встречаться…»
В те самые дни, когда Пугачева была в Куйбышеве, в «Советской культуре» была продолжена дискуссия на тему «фанатки Аллы Пугачевой». Как мы помним, начало этой дискуссии уходило в конец августа, а последняя публикация на этот счет была датирована 25 сентября. Тогда на страницах газеты было напечатано письмо страстной поклонницы Пугачевой из Тулы, скрывшейся под инициалами В. Д., которая находила счастье в круглосуточном дежурстве возле подъезда певицы. На этот раз в дискуссию включились другие читатели, приславшие свои письма в редакцию. Приведу лишь два из них, пришедшие от представителей двух противоположных лагерей. Вот что писал 27-летний студент В. К. из Красноярска: «Безусловно, А. Пугачева – талантливая певица, но мне она перестала нравиться. Сколько в ее творчестве появилось ненужной мишуры, излишних внешних эффектов, экстравагантности да и пустых песен, особенно своих.
На безрассудное поклонение кумиру способны лишь люди недалекие. Не имея ни гордости, ни самоуважения, завидуя популярности звезд, можно так вот исступленно ползать в ногах кумира, замирая от «иллюзорного счастья». Такие люди вызывают жалость».
Теперь другое мнение – девушки Юли из Днепродзержинска: «Я такая же поклонница Аллы Пугачевой, как и В. Д. Не пропускаю ни одной передачи, где выступает Пугачева, во всяком случае, стараюсь. Только сейчас она мало выступает. Почему?
Мои родители и бабушка говорят, что нельзя так любить одного человека, певицу. «Ведь у нас же много других певцов и певиц. Ты однолюбка», – говорят они мне. Нередко у нас возникают споры, скандалы по этому поводу… За 3–4 года я так ее полюбила, что все бы за нее отдала.
В классе она почти всем нравится. Но ведь только нравится, а я люблю! Им меня трудно понять… В разговорах я все время стараюсь защитить, отстоять Пугачеву. Нередко слышу: «Господи, ну уж эта Пугачева! Вот Ротару!» Господи, каким же надо быть, чтобы сказать такое? Какое их дело, что носит Пугачева, она ведь артистка, она на сцене, а не где-то. Она в своем платье и со своей прической мне очень нравится. Что касается песен, то они хорошие, разные. Просто надо прислушаться. Хорошо прислушаться. Понять смысл. Когда я поеду в Москву, я тоже, как все, буду сидеть часами возле подъезда певицы».
В октябре свет увидел диск-гигант с участием Аллы Пугачевой. Назывался он «Женский портрет». Наша героиня была представлена на нем песней «Я приглашаю вас на праздник». Музыка песни принадлежала самой Пугачевой, а вот стихи вышли из-под пера не профессионального поэта, а сотрудницы одного из ленинградских музеев Л. Сидоровской. Будучи страстной поклонницей творчества Пугачевой, она прислала ей подборку своих стихов в тайной надежде, что та обратит на них внимание. И не ошиблась. Правда, Пугачевой пришлось приложить определенные усилия, чтобы из двух понравившихся ей стихоторений получилась песня.
Среди других композиций этого альбома выделю также: «Женский портрет»
