— Да. Он был добр ко мне.
— Тогда почему вы развелись?
— Полагаю, мы стали друг другу чужими.
— Ты продолжаешь общаться с ним?
— Он приезжает на Рождество и присылает цветы на мой день рождения. Мы остались друзьями, если ты это хочешь знать. И он часто звонит Кетти. Между нами нет горьких чувств. А его родители считают обязательным останавливаться, когда бывают здесь проездом.
— Как мило.
От нее не ускользнул сарказм в его голосе.
— Почему ты так говоришь?
— Потому, что, как бы ты ни пыталась все приукрасить, Коуди, ничего хорошего не получилось. Все равно твоя дочь бегает без отцовского руководства…
— Ой, ты опять начинаешь ссору? — уныло спросила Коуди.
— Нет, я не собираюсь спорить, но я хочу, чтобы ты знала мое мнение.
Он вздохнул и провел рукой по шевелюре.
— Послушай, мне тяжело думать о тебе, когда ты была с другим, но и сам жил не в монастыре все это время. Так или иначе, все останется позади. Но я люблю тебя… Хочу попытаться сначала…
Коуди подняла глаза.
— Что ты конкретно имеешь в виду?
— Не знаю точно, давай встречаться время от времени, если ты не против. Все произошло так быстро. Я должен сначала разобраться со своими делами.
Коуди хотела сказать, что пойдет за ним на край света. Но не сказала. Слишком много осталось неясностей, слишком многое требовало решения. Например, что он собирается делать, когда отработает свой срок в Калгари. Она не могла представить себе жизнь с Кетти в Мемфисе, когда он разъезжает с концертами по триста дней в году. Было и кое-что другое, о чем требовалось подумать.
Неожиданно она обнаружила стоящего рядом Дикона. Он протянул к ней руки.
— Коуди, я думаю, мы сможем все устроить, если у нас будет хотя бы намек на шанс… Что ты скажешь? Хочешь попробовать?
Она была напугана, но храбро улыбнулась и кивнула:
— Да.
Она всего лишь надеялась, что все образуется.
— На этот раз я хочу полной честности между нами, — продолжал Дикон. Никаких уверток и утаиваний. Следующие месяцы будут довольно трудными… Мы выстоим?
— Дикон? — у нее все еще были сомнения и неоконченные дела.
— Только скажи да, Коуди.
— Да.
Глава 7
Прибыв на следующий день домой и запирая машину в гараж, Дикон нашел Кетти сидящей на крылечке, глядя на мир так, словно она потеряла лучшего друга.
— Что так мрачно? — спросил он, остановившись на верхней ступеньке. Кетти смотрела на свои туфли.
— Я под домашним арестом.
— Из-за вчерашнего? Она кивнула.
— И надолго?
— На две недели.
Дикон вздохнул и уселся в одно из плетеных кресел рядом с ней.
— Извини. Это моя вина. Посмотрю, что можно сделать.
— Сейчас с ней нельзя разговаривать — она злая, как черт.
Он выгнул бровь. Ему хотелось видеть Коуди весь день. Когда он последний раз посмотрел на нее, у нее была широкая улыбка. Конечно, они только что занимались дикой, страстной любовью… Хотя он хотел зайти к ней утром, но все же решил, что лишний раз беспокоить не стоит.
— Почему она взбесилась?
— У нас еще один отказ. Когда Дикон с недоумением на нее посмотрел, она продолжала:
— Ты знаешь, мать дает обеды, вечера, ну… и все такое. Ну, так вот, уже трое позвонили…
Какое-то мгновение казалось, что Кетти готова заплакать.
— И все от этой старой толстой Мейбелин Картер, — пояснила девочка. — Она пытается расстроить и мой вечер тоже.
Мейбелин Картер! Имя звучало, как колокол. Когда-то Дикон провел столько времени в ее офисе за опоздания, что и сейчас помнит, какого цвета там стены. Мейбелин считала его ленивым и ни на что не годным. Ей и в голову не приходило, что он мог проспать утром, потому что ему приходилось работать заполночь. Но почему Мейбелин создает трудности Коуди?
— Помедленнее, Кетти. Я что-то не улавливаю. Набери дыхания и расскажи по порядку, что же здесь происходит.
Войдя в кухню, Дикон нашел Коуди громыхающей горшками, сковородками и хлопающей дверьми. Она подняла глаза и удивилась, увидев его.
— О, Дикон, привет. А я вот как раз убираюсь на кухне.
— Больше похоже на то, что ты хочешь разнести ее на куски, — проговорил он.
Она одарила его насмешливой улыбкой.
— Ну, да, пожалуй. Сегодня хочется сделать именно это…
Дикон подошел к ней обнял и запечатлел поцелуй на ее губах.
— Мне тебя не хватало. Коуди могла лишь кивнуть и полностью отдалась удовольствию от его объятий.
— Мне тебя тоже.
Весь день она почти ни о чем другом не могла думать. По существу, она почти весь день только и грезила о проведенной накануне ночи. Они еще раз занимались любовью после разговора на кухне, а затем она проскользнула вниз, моля Бога, чтобы миссис Викерс не услышала, как она уходит от него. В тот день она много улыбалась, несмотря на ноющие сомнения, которые преследовали ее время от времени. Затем Коуди получила еще один отказ, и ее настроение драматически ухудшилось.
— Я напоминаю потного козла, — засмеялся он. — Я еще не принял душ.
Ей было все равно, пусть от него даже пахло бы навозом. Ей нравилось быть рядом…
— Хочешь сначала выпить чего-нибудь холодненького?
Он утвердительно кивнул, они медленно и неохотно разъединились. Дикон уселся за стол, а она тем временем положила в стакан лед и наполнила его чаем. Затем она присоединилась к нему за столом и некоторое время он пил чай в молчании.
Наконец, Дикон поставил стакан и посмотрел на нее.
— Я слышал, ты посадила Кетти под арест?
— Совершенно верно.
— Это моя вина. Ведь я же позвал ее… Она кивнула:
— Да, ты взрослый человек и я не могу тебя контролировать. Но мне хотелось бы думать, что с дочерью у меня такая возможность имеется…
Коуди сделала паузу.
— Кроме того, у Кетти есть своя голова на плечах и ей следовало бы об этом помнить, прежде чем принимать решение.
— Ну, а если мы с Кетти разделим наказание? — предложил он.
Она выглядела удивленной.
