Конфликт вокруг «Заставы...» рассосался сам собой. В октябре 1964 года Хрущева отправили на пенсию, и фильм Хуциева, уже под другим названием – «Мне двадцать лет», – вышел-таки в прокат. Сборы у него были скромные: всего 8 миллионов 800 тысяч зрителей (правда, и прокат был не широкий). Зато картина была премирована за рубежом (в Венеции-65), что естественно: там это стало доброй традицией – премировать опальные в Советском Союзе произведения.
Уже в наши дни кинорежиссер и сценарист Ю. Закревский выразил следующее мнение о фильме М. Хуциева:
«Прошли десятилетия... „Весна на Заречной улице“ и „Я шагаю по Москве“ до сих пор хорошо воспринимаются зрителями (их повторы по ТВ подтверждают это), чего не скажешь о нашумевшей когда-то „Заставе Ильича“. Ведь и зрители вольны принимать или не принимать тот или иной фильм и его героев... А может быть, прав был Н. С. Хрущев со своими соратниками, желавшими видеть в новом поколении иную, более оптимистическую, обнадеживающую Правду?..»
Несмотря на скромный успех «Заставы» у широкого зрителя, в годы горбачевской перестройки именно этот фильм был поднят на щит либеральной критикой. О нем было написано столько восторженных статей в СМИ, что ими можно было обклеить стены не одного многоэтажного дома. Столь восторженные отзывы либералов были понятны: именно в фильме Хуциева впервые в советском кинематографе речь велась о молодом, послевоенном поколении советских людей, кто почти не разделял пафоса своих родителей или относился к нему индифферентно. Именно это поколение в итоге приведет к власти Горбачева и угробит великую страну.
Фавориты кинопроката
Между тем пессимизм хуциевского фильма явно входил в противоречие с оптимизмом тех картин, которые были фаворитами кинопроката 1963 года. Например, его безоговорочным лидером стала картина Самсона Самсонова «Оптимистическая трагедия» – экранизация одноименной историко-революционной драмы В. Вишневского, где речь шла о женщине-большевичке, которая перевоспитывала анархиствующих моряков и силой своего убеждения заставляла их перейти на сторону революции. Фильм собрал в прокате 46 миллионов зрителей. И хотя по сравнению с прошлым годом это было явное падение (от «Человека-амфибии» этот фильм отделяли почти 20 миллионов зрителей), однако и эти цифры все равно впечатляли. Поскольку фильмы, занявшие 2-е и 3-е места, отстали от «Трагедии» на 11 миллионов. Это были «Коллеги» Алексея Сахарова и «Три плюс два» Генриха Оганесяна, собравшие по 35 миллионов человек.
Отметим также, что «Оптимистическая трагедия» легла на душу не только советскому зрителю, но и зарубежному, о чем свидетельствуют награды самых престижных кинофестивалей: в Каннах, Сан- Франциско, Мехико, Акапулько, Эдинбурге. Правда, в Каннах вышел конфуз. Никто из тамошних членов жюри не думал давать ему Главный приз, а предполагалось отметить только Маргариту Володину, блестяще сыгравшую роль комиссара. Когда об этом узнал один из руководителей Госкино – Владимир Баскаков (он возглавлял советскую делегацию), он потребовал от члена жюри от СССР (Ростислава Юренева), чтобы тот сделал все от него зависящее и «продавил» решение о награждении фильма каким-либо призом. Но члены жюри и не думали поощрять революционную оду большевикам. В итоге Володина награды так и не удостоилась, а сам фильм наградили всего лишь скромным дипломом.
Не меньшие страсти кипели вокруг фильма и на его родине. К примеру, чем сильнее раздавались восторги рядовых зрителей по адресу картины, тем раздраженнее на это реагировала профессиональная критика. Например, по опросу читателей в журнале «Советский экран» Маргарита Володина была названа лучшей актрисой года. Однако скольких нервов ей это стоило! Цитирую ее собственные слова:
«Объявлен Всесоюзный конкурс на звание лучшей актрисы года. Оторвавшись от других на сотни голосов, я выхожу на первое место. Но редакция журнала „Советский экран“ вызывает меня на какой-то диспут, и там какие-то люди ставят под сомнение мою победу. Кто-то из них с горечью и сожалением в голосе говорит: „И тем не менее вы, Володина, очевидно, получите первый приз“. Выступали невесть откуда взявшиеся, какие-то раздраженные субъекты, которые в глаза резали правду-матку. Они внушали мне, что голос народа – это еще не истина, что народ-де не разбирается в том, что хорошо, а что плохо...
Эти эксцессы не были для меня новостью, но все же такая гадость в редакции «Советского экрана» меня шокировала. Вскоре журнал опубликовал итоги конкурса и беспардонную подборку наших противников...»
На четвертом месте кинопроката-63 расположилась простенькая комедия Алексея Мишурина и Николая Литуса «Королева бензоколонки» (34 миллиона 300 тысяч). И замыкала пятерку фаворитов героическая драма Евгения Карелова «Третий тайм», в основу сюжета которой был положен действительный факт – футбольный матч в годы войны между фашистской командой и командой, состоящей из советских военнопленных (32 миллиона).
Общий итог сборов пятерки фаворитов составил 182 миллиона 300 тысяч зрителей, что было меньше прошлогоднего показателя почти на 45 миллионов.
Среди других фаворитов значились следующие фильмы: музыкальная комедия «Черемушки» Герберта Раппапорта (28 миллионов 800 тысяч); комедия «Штрафной удар» Вениамина Дормана (25 миллионов 600 тысяч); героическая драма о последних днях героической обороны Севастополя в годы Великой Отечественной войны «Трое суток после бессмертия» Владимира Довганя (24 миллиона 700 тысяч); мелодрама «Первый троллейбус» Исидора Анненского (24 миллиона 600 тысяч); киноповесть «Все остается людям» Георгия Натансона (23 миллиона 700 тысяч); комедия «Молодо-зелено» Константина Воинова (23 миллиона 600 тысяч); комедия Леонида Гайдая «Деловые люди» (23 миллиона 100 тысяч); психологическая драма «Порожний рейс» Владимира Венгерова (23 миллиона); мелодрама «Самый медленный поезд» Владимира Краснопольского и Валерия Ускова (21 миллион 900 тысяч); комедия «Каин ХVIII» Надежды Кошеверовой (21 миллион 700 тысяч); производственная драма «Знакомьтесь, Балуев!» Виктора Комиссаржевского (20 миллионов 600 тысяч); комедия «Ход конем» Татьяны Лукашевич (20 миллионов 400 тысяч).
Лидерство среди киностудий впервые поделили две киностудии: «Мосфильм» и его северный собрат «Ленфильм» – за ними значилось по 5 фильмов. По две ленты были у киностудий имени Горького и Довженко, один – у Свердловской киностудии.
Страсти по-итальянски
Тем временем 1963 год оказался чрезвычайно богат на громкие события в кинематографическом мире. Так, в те дни, когда скандал с «Заставой Ильича» был в самом разгаре, произошла очередная реформа киноотрасли. Несмотря на то что кинематографистам удалось отстоять свой Союз, однако это не помешало властям провести меры по ужесточению контроля в области киноискусства. 23 марта был образован Государственный комитет Совета министров СССР по кинематографии. Руководителем Госкино был назначен давний знакомый хрущевского идеолога Леонида Ильичева 55-летний Алексей Романов. В молодости он окончил Высшие государственные литературные курсы и долгое время работал журналистом в газетах «Правда» (там впервые и пересеклись его пути с Ильичевым), «Горьковская правда», «Советская Белоруссия». В 1955 году его перевели на работу в ЦК КПСС, где он курировал вопросы искусства.
Новое учреждение было наделено партийно-государственными функциями, став одновременно и отделом ЦК КПСС, и комитетом по кинематографии. Заместителем Романова по связям с ЦК КПСС был назначен Георгий Куницын (явный ставленник либералов). В самом ЦК курировать кино был назначен (в конце июня) Филипп Ермаш (он стал заведующим сектором кино Идеологического отдела ЦК КПСС). Всего в романовском Госкино трудилось около 400 сотрудников, что было почти в шесть раз больше, чем в киноглавке при Минкульте: тот насчитывал всего 70 сотрудников.
Как уже говорилось, создание Госкино было обусловлено рядом причин. Во-первых, таким образом власть пыталась ужесточить контроль за кинематографом. Вторая причина крылась глубже и была связана с подковерной борьбой внутри кремлевских кланов. Это была попытка набиравшего все больший вес Ильичева (Козлов в апреле надолго слег в больницу с инфарктом) приструнить Фурцеву и Поликарпова, которые своими действиями явно подыгрывали либеральной интеллигенции. О том, сколь далеко зашел этот либерализм, говорит хотя бы скандал, который разразился в апреле 63- го года во ВГИКе.
Как мы помним, о неблагополучной обстановке в этой кузнице кинематографических кадров власть в
