оператора, бдительно наблюдавшего за показаниями датчиков сигнализации где-то там, на основном контрольном пульте, картина ничуть не изменилась. Техника в руках дикаря — кусок железа, прав был мой инструктор.
Интересно, как там дела у Дмитриева? Насколько я понимал, как раз в этот момент он должен был, пыхтя, забираться на холм. Вообще в его задачу входило вывести бензовоз на финишную прямую и, заблокировав руль и педаль газа, покинуть машину на безопасном расстоянии от ворот. Предварительно включив взрывное устройство. Затем он должен был пешим порядком добраться до винтовки, оставленной нами на холме, и оттуда по мере возможностей поддерживать возникший в поместье беспорядок. Бронебойно-зажигательные патроны калибра 12,7 мм очень этому способствовали.
Планировка внутренних помещений дома прочно отпечаталась в моей памяти, так что сориентироваться на местности было проще простого. Третий этаж оказался почти пустым. Единственный обитатель встретился мне в тот момент, когда я уже собирался покидать этот уровень. Коренастый крепыш в белой футболке вышел из маленькой комнатки возле лестницы. И немедленно за это поплатился. Понятия не имею, кем он тут числился, но его короткая прическа мне не понравилась. Насколько я помнил, Давид брил голову наголо. Здоровяк не успел даже пикнуть — на таком расстоянии стальной болт, пущенный из арбалета, прошил его тело, словно воздушный шарик. Больше в той комнатке никого не было, и, вставив новую стрелу, я спустился на следующий этаж.
Дальше события развивались стремительно и для хозяев дома достаточно печально. Двое мужчин, сидевших в холле у телевизора, даже не заметили, что они уже умерли. Снабженный глушителем «Узи» тявкал тихо, словно извиняясь, но от этого он не стал менее эффективным. Не останавливаясь ни на секунду, все время меняя положение тела, наклоняясь, выпрямляясь, я как юла перемещался от дверей к дверям, постоянно контролируя каждый сантиметр окружающего пространства. Очередная дверь, я пинаю ее, в появившуюся щель замечаю фигуру человека и стреляю, не дожидаясь, пока дверь распахнется окончательно. Резко обернувшись, встречаю короткой очередью следующего. Он еще только-только начинал открывать дверь, ведущую в комнату напротив — мгновение и, отбросив его оседающее тело, я врываюсь в эту комнату и из двух стволов поливаю четверых людей, сидящих за столом. Вернее, сидевших за столом. Поменяв магазины, я возвращаюсь в коридор и прохожу его до конца. Чисто. На этом этаже больше никого нет. И Давида тоже нет.
Вот-вот начнут возвращаться люди, побежавшие к воротам, через несколько минут взорвется вертолет — время поджимало меня со страшной силой. Дверь! Короткая очередь, и человека буквально отбрасывает внутрь. Я прыгаю следом и сталкиваюсь лицом к лицу с пожилым седовласым человеком, онемевшим от изумления. Не думая, бью его стволом автомата по печени, разворот — и магазином в висок. Эх, черт, какой мог бы получиться «язык»… Все, поздно. Выскакиваю из комнаты, бегу дальше. Пусто. Пусто. Пусто. Заперто? Очередь в замок, ногой в дверь — пусто. Нет ни Стеннарда, ни Давида. Вообще больше на трех этажах никого нет.
Взрыв, от удара дом сотрясается до основания. Все, вертолеты у ребят закончились. Но следом раздается еще один взрыв, намного более мощный. Ага! Похоже, что хваленый зенитный комплекс тоже сделал хозяевам ручкой. Я бегом направляюсь в подвал, это моя последняя возможность найти Давида. Там находится пульт управления сигнализацией и охранным периметром, там же еще один выход в парк, возможно, и опального финансиста содержат где-то рядом.
Охранника, навстречу мне бегущего по лестнице, я замечаю сверху. Первым. Он на бегу поднимает голову, я замечаю, как расширяются его глаза, в них замирает удивление… Замирает навсегда. Перешагнув через его тело, бегу по коридору. Одна из дверей бронированная. А над ней подвешена небольшая телекамера. Странно, а в доме я их не видел. Пожалели средств, или просто не заметил? Не останавливаясь, стреляю на бегу. Брызги стекла летят во все стороны, а я уже стою перед дверью. Из пуленепробиваемого футляра, лежавшего в специальном кармашке моего жилета, осторожно вытягиваю гибкую полоску пластиковой взрывчатки. Быстро прилаживаю ее на замок, втыкаю детонатор, и пнув дверь рядом, прячусь в соседней комнате. Взрыв. В коридоре плотная дымовая завеса, сработала пожарная сигнализация, из трубы на потолке хлещет вода.
В прыжке двумя ногами выбиваю зависшую в металлическом переплете дверь и вбегаю в помещение. С пола начинает подниматься человек, и я, продолжая свое движение, наношу ему сильный удар по лицу, который отбрасывает его к стене. Несколькими очередями разбираю на микросхемы всю эту мигающую и звенящую электронику, выбрасываю автомат. Кончились патроны. Есть неполный магазин во втором, любимая «Беретта» с двумя обоймами и арбалет за спиной. Маловато. Пора прощаться. С тем, что осталось от хозяев. Человек у стены делает какое-то движение, и я, не успев еще толком обернуться, стреляю. К пистолету тянулся, ублюдок. Все. Я победитель, самый-самый, всех прекраснее и лучше. Где, говорите, у вас тут выход?
Раздается призывный писк зуммера. Оглядываюсь и вижу валяющуюся на полу трубку сотового телефона. И вот тут меня пронзает внезапная мысль — черт, свою-то «трубу» я впопыхах оставил в «Мерседесе»! Выходит, что связи с подчиненными синьорины Бономи у меня нет? И все из-за этой суеты со снайпером. Ладно, и до него дойдет черед… Где же Давид? Не понимаю… Времени больше нет. Наверху слышны голоса, похоже, что вернулась «пожарная команда». Устраивать с оставшимися охранниками соревнование по пулевой стрельбе у меня нет ни малейшего желания. В следующий раз, возможно…
Выход в парк я нашел легко, еще проще оказалось открыть замок, ключи просто лежали рядом на полке. Снаружи, сразу у дверей, расположились вольеры с собаками. Судя по доносившимся оттуда звукам, содержали в клетках отнюдь не болонок. И сидели бедняжки на жуткой диете. Оставалось только радоваться, что вся эта гавкающая и рычащая компания находится за забором, а не вне его. Только кросса наперегонки с голодными волкодавами мне не хватало.
В парке сейчас никого не было. Легко передвигаясь от дерева к дереву, я добежал до высокого забора. Три метра — пустяк, если, конечно, хотя бы в общих чертах представляешь, как это делается. В свое время я учился преодолевать и не такие препятствия.
Оказавшись на той стороне, я сразу же рванул в сторону холма, на котором, по идее, меня с нетерпением ожидал Дмитриев. У него был прибор ночного видения, у меня — нет, поэтому он заметил меня первым. Очевидно, майору стало одиноко на вершине, или же у него закончились боеприпасы. Хотя нет, последнее — вряд ли. За все время, пока я упражнялся в человеколюбии внутри дома, я лишь дважды заметил следы от его попаданий. Сочетание зажигательных патронов с обстановкой комнат создавало эффект мгновенный и ослепительный. С автоматом в руках майор выскочил мне навстречу. Мы сошлись вплотную и… остановились. Он с недоумением смотрел то на меня, то куда-то за мою спину, силясь, по всей видимости, разглядеть плененного Давида. Наконец до него дошло, что я стою перед ним в гордом одиночестве.
— Ну… И — что? — спросил он, явно ни черта не понимая.
— Ну… И — все, — столь же глубокомысленно ответил я. — Графиня с изменившимся лицом бежит к пруду… Делаем ноги, генералиссимус, сейчас нас многие будут хотеть.
Он собирался спросить что-то еще, но передумал и, махнув рукой, последовал моему примеру. Около трех километров мы бежали молча. Наконец я счел, что мы уже достаточно отдалились от театра военных действий. И выбрав кочку помягче, с удовольствием на нее свалился. Дмитриев, тяжело дыша, рухнул рядом.
— Что… Что все это значит? — не успев отдышаться, спросил он.
— Давида там не оказалось. Я перекрошил полдома в мелкий винегрет и обшарил вторую половину. Может быть, он там и был. Но сейчас его нет. Что еще вас интересует? — деликатно осведомился я.
— Как мы будем отсюда выбираться? — выдохнул майор, и я невольно восхитился. Вот что значит — аналитик! Зрит в корень мужчина, не разменивается.
— Сейчас попробуем, — пообещал я.
Слава богам, номер Паолы я помнил наизусть. А трубку сотового телефона догадался захватить в разгромленной аппаратной. Пока еще не улеглась суматоха и они не успели взяться за ум, этой связью вполне можно было пользоваться. Паола ответила сразу же, будто ожидала моего звонка. Собственно говоря, так оно и было.
— Андре? Где вы? — быстро спросила она.
— Возле дома. Километрах в трех от дороги. — Я понимал, что нам не до приветствий.
