что в то время как мы здесь мирно беседуем, яды разъедают ее мозг. Если бы вы позволили мне устроить ей кровопускание…
— Ах, чепуха на постном масле! — махнула рукой Лавиния. — Я никогда не одобряла этих пыточных инструментов, которые вы называете пиявками…
— В таком случае, Лавиния, если девочка умрет, это будет на вашей совести, — тотчас предупредил врач и глубокомысленно заключил: — Чем бы ни была Мелисса больна, со временем она либо поправится, либо умрет, либо сможет жить только в сумасшедшем доме. — Он встал, взял свой черный саквояж и цилиндр. — Я должен принять роды, а потому позвольте откланяться.
После ухода врача в комнате воцарилось тягостное молчание. Наклонившись к Джону, Лавиния прошептала:
— Надеюсь, доктор Флетчер не станет мучить этими ужасными пиявками бедного младенца или его мать Похоже, он во что бы то ни стало решил сегодня пустить кому-нибудь кровь.
— А что нам делать с Мелиссой? — спросила бабушка.
— Теперь ее зовут Мисси, — напомнил Джон.
— Зачем нам вообще что-то делать? — проговорил Фабиан. Он почесал подбородок и лениво усмехнулся. — По правде, говоря, такой она мне нравится больше.
— Да, она изменилась, — кивнула Лавиния.
Никто из присутствующих не осмелился произнести вслух, какое это благо.
Направляясь на свою хлопковую плантацию, расположенную по соседству, Фабиан все время размышлял о женщине, которая два часа тому назад назвала его пентюхом. Он был удивлен и обрадован, а также заинтригован и очарован.
Трудно поверить, но благодаря падению в характере его невесты произошли решительные перемены. Кроткая, маленькая мямля Мелисса исчезла; вместо нее появилась вспыльчивая, темпераментная Мисси…
Женщина, которую ему смертельно хотелось узнать получше.
Может быть, он составил о ней неверное мнение? Ведь та, которую он раньше считал бесцветной, как пресная вода, и холодной, как лед, оказывается, обладает и страстной натурой, и внутренним огнем, что способен поглотить их обоих.
Фабиан усмехнулся. Завтра он заново начнет свои ухаживания, очарует ее и завоюет, уповая на то, чтобы это внезапное, удивительное преображение, случившееся с ней, осталось навсегда.
В чреслах его пробудилась жизнь. Всего лишь несколько часов назад его приводила в ужас сама мысль о том, чтобы уложить в постель дрожавшую от страха девственницу. Он намеревался, вступив в брак, завести постоянную любовницу, а супружеский долг исполнять лишь для того, чтобы обзавестись наследником.
Теперь же, когда она так изменилась… Проклятие! В какую маленькую злючку она превратилась! Манеры, позы, ее дерзкий, откровенный ротик — нет, она просто заслуживает страстных, долгих ласк!
Возбуждение сменилось мучительной болью. Мисси. Восхитительно!
— Ну что же, мисс Мисси, — пробормотал он вслух, коснувшись полей шляпы, — сочту за честь покорить вас.
Глава 8
— Что за болван! — воскликнула Мисси и в сердцах чуть не захлопнула раскрытую тетрадь в черной обложке.
Она только что прочла дневник своей дальней родственницы Мелиссы Монтгомери, той самой, что была запечатлена на дагерротипе, стоявшем на туалетном столике у нее дома — где бы и когда бы этот дом ни находился! Ее потрясли мучения и страхи бедной женщины, оказавшейся в руках этого грубого животного Фабиана Фонтено, в 1852 году…
Только все это происходило теперь. А значит — с ней!
Мисси встала с кровати и в злости принялась ходить по комнате. Это уж чересчур! Ничего не понятно!
Если только какой-то садист не устроил невероятно умный и хитрый розыгрыш, она, Мисси, каким-то образом перенеслась в 1852 год, в жизнь своей родственницы Мелиссы, родственницы дальней, но ужасно похожей на нее. Прочтя дневник, Мисси убедилась, что обе свадьбы были назначены на один и тот же день — 29 февраля. А из рассказов обитателей дома ей стало ясно, что эта несчастная Мелисса тоже упала в день свадьбы с лестницы и ударилась головой. Получается, что обе они упали в один и тот же миг, правда, сто сорок лет… Мелисса исчезла, а она, Мисси, каким-то образом попала сюда. И теперь все уверены, что она Мелисса. Черт возьми!.. Может, она умерла и душа ее переселилась в прошлое?
Високосный год! — вдруг вспомнила она и на секунду остолбенела: мысль была просто безумной. И 1992 -й, и 1852-й — годы високосные! Впрочем, в этой совершенно невероятной путанице была даже какая-то своя логика и некий комизм!
Но если она действительно перенеслась сюда, в прошлое, где же тогда кузина Мелисса?
Ответ напрашивался сам собой, Мисси даже вздрогнула.
— О Господи! — воскликнула Мелисса, найдя в комоде выцветший дагерротип. Это была та самая фотография, для которой она позировала сегодня утром — только «сегодняшнее утро» было, казалось, по меньшей мере сто лет тому назад!
Но еще сильнее потряс ее маленький странный портрет, найденный ею в ящике ночного столика. Кусочек плотной бумаги походил на фотографию, причем был ярким и красочным, как рисунок! А ведь каждому известно, что сделать цветную фотографию невозможно.
Но самым удивительным было то, что запечатленная на портрете женщина вполне могла бы стать двойником Мелиссы — у нее были такие же вьющиеся белокурые волосы и яркие голубые глаза. Если бы не краска на ее губах, не румяна на щеках, и не эта несусветная одежда, Мелисса могла бы поклясться, что смотрит на самое себя. Улыбаясь, женщина обнимала за шею Джеффа Дэльтона. На обороте значилось: «Мисси Монро и Джефф Дэльтон на открытии галереи на улице Биль, 13 января 1992 года».
1992! Невероятно! Этого просто быть не может!
И все же в ней крепло убеждение, что произошло нечто ужасное. На коленях Мелиссы лежала записная книжка хозяйки — Мисси Монро, — которая, очевидно, жила в этом доме. Доме, который был домом Мелиссы и в то же время им не был. Судя по записям дел и встреч, Мисси жила в 1992 году и намеревалась выйти замуж за Джеффа Дэльтона в тот же день, 29 февраля…
И что же случилось? Из рассказов домочадцев следовало, что эта самая Мисси упала в день свадьбы с лестницы, в точности как и она. А потом Мисси странным образом исчезла. Она же, Мелисса, в свою очередь, перенеслась сюда, и теперь все уверены, что она и есть Мисси!
Милосердный Боже! Есть отчего перепугаться: она живет вместо женщины, которая появится на свет через сто сорок лет!
— Священная корова, это действительно Тара! — изумилась Мисси.
Спрятавшись в тени изгороди из цветущих азалии в саду позади дома, она увидела, как с поля выехала повозка с чернокожими, влекомая двумя лошадьми.
— Невероятно! — пробормотала Мисси.
Она решила прогуляться и получить подтверждение или опровержение своим догадкам насчет того, что попала в прошлое. Дело в том, что ее сильно озадачило отсутствие вокруг автомобилей, выключателей, телефона и даже туалетов. Подозрение, что она просто-напросто потерялась или попала куда-то не туда в своем времени, — это подозрение быстро улетучивалось. Даже на старой «декоративно-исторической плантации», где она побывала однажды со своими родителями, были современные удобства — кассовые аппараты в магазине сувениров, телефоны, комнаты отдыха, кондиционеры и так далее. Она, стало быть, находилась в той же географической точке, даже в том же доме — но не в своем времени! Пытаясь успокоить расходившиеся нервы, Мисси оглядела свою смешную одежду. У себя в комнате наверху она порылась в платяном шкафу среди висящих там старинных шелковых и атласных платьев. Целая вечность ушла на то, чтобы отыскать более-менее удобное платье. Еще вечность потребовалась ей, дабы облачиться в странное, жесткое нижнее белье — кружевную сорочку, панталоны до пят и широченную нижнюю юбку. Только после этого она с трудом влезла в льняное платье с очень узкой талией и высокие ботиночки, которые с презрением отвергла бы даже ее бабка. В таком вот виде, несколько раз запутавшись в длинной
