— Ты решил меня напоить, ковбой? — пошутила Энни. Сэм снял пиджак, оставшись в белой рубашке с кружевами и красном атласном жилете.
— В последнее время нам не так часто удавалось насладиться друг другом, — обронил он, закидывая руку ей на плечи.
— Не знаю, как ты, а я получила здесь массу удовольствия.
— Не буду спорить с дамой. — Он поцеловал ее в щеку. — Но сегодня вечером я был страшно рад, что вывел тебя в свет, хоть и ревновал тебя ко всем мужчинам подряд… кроме разве что Джима.
Энни задумалась.
— Меня немного удивило то, с какой непринужденностью ты держался в таком роскошном окружении. Тебе никогда не хотелось остаться в Денвере и стать меценатом, как Гораций Табор или Уолтер Чисмен?
Сэм ответил не сразу:
— Энни, мне нравится бывать в Денвере, но спустя какое-то время я начинаю чувствовать себя пойманным в клетку зверем. Мне необходимо возвращаться на лоно природы — скакать верхом, вдыхая запах сосновой хвои, смотреть на небо, подставив лицо вольному ветру…
— И ловить бандитов? — продолжила она.
— Точно.
— Я так и думала, — печально улыбнулась она.
— Почему ты вдруг погрустнела, милая? Энни вздохнула.
— Мне кажется, что мои похождения в прошлом веке подходят к концу. Рози и Джим скоро разрешат все свои проблемы… А я все чаще думаю о том, что осталось у меня позади. Мне надо попытаться спасти мой город-призрак… если он еще мой. К тому же я переживаю за старшего брата Ларри. Где-то он сейчас?
— Но он же уже взрослый мужчина, и ему не надо менять пеленки. Почему ты не можешь остаться здесь?
— Пойми, Сэм, я не могу жить в одно время со своей прапрабабушкой. Это полная нелепость! К тому же меня не оставляет ощущение, что я здесь временно.
Он поцеловал руку Энни и с волнением заглянул ей в глаза.
— А я чувствую, что ты предназначена мне судьбой.
— Да, Сэм, я тоже это чувствую. Но мы с тобой случайно пересеклись во времени, а наши взгляды на жизнь сильно разнятся. Ты навсегда останешься искателем приключений, а мне никогда не стать твоей маленькой женушкой-домохозяйкой.
— Но возможно, ты не сумеешь вернуться. Она тяжело вздохнула.
— Мне надо попробовать. Может быть, Хевовитаста заберет меня обратно.
Сэм присвистнул.
— Откуда ты знаешь, как по-шайеннски будет «ураган»? Она улыбнулась.
— Твой родственник, старик Уиндфут, сказал мне это слово перед тем, как я унеслась в прошлое. Какие-то неведомые силы провели меня сквозь время, чтобы я выручила из беды Рози. Как знать, может быть, когда моя миссия будет выполнена, те же самые силы перенесут меня обратно.
Он взял бокал Энни и поставил его на стол рядом со своим.
— Милая, давай не будем пытаться решить все проблемы сегодня вечером. Нам еще предстоит пройти долгий путь вместе…
— Надеюсь на это, Сэм.
Сэм наклонил голову и провел губами по ее обнаженному плечу. По телу Энни пробежали мурашки.
— Может быть, нам и не придется выбирать. Мы сделаем так, чтобы эта ночь длилась вечно.
— О, Сэм, если бы это было возможно! — с чувством прошептала она.
— Ты же смогла пронестись сквозь время. Стоит тебе чего-то сильно захотеть — и все получится.
— Правда, Сэм?
Он прожег Энни взглядом, наполнив волнением все ее существо, и потянул ее в спальню. Там Они обнялись и пылко поцеловались. Энни поспешно расстегнула жилет и рубашку Сэма, залюбовавшись его обнажившимся мускулистым торсом. Она провела кончиками пальцев по темным волоскам и приложила губы к немедленно затвердевшему соску. Сэм хрипло застонал и прижал ее к себе.
— Милая, я так тебя хочу!
Их губы слились в поцелуе. Она утопила пальцы в его густой шевелюре.
Он отпрянул, тяжело дыша, и заглянул ей в лицо потемневшими от страсти глазами.
— Послушай, Сэм…
— Да, милая?
— Ты ничего не забыл?
— Что я мог забыть?
— У меня закончились таблетки. Он только усмехнулся в ответ.
— Подожди! А если я вернусь в настоящее… беременной? Он решительно подхватил ее на руки.
— А что, если я тебя не отпущу?
Сэм завладел губами Энни, не дав ей возразить.
— Сэм, Сэм… — наконец слетело с ее уст.
— У тебя остались какие-то сомнения?
— Нет.
Он отнес ее к кровати и бережно уложил на гладкое покрывало. Атласные юбки тихо шуршали. Присев рядом, он принялся осторожно вынимать из ее волос душистые цветы. Энни села, чтобы ему помочь, и была вознаграждена еще одним опьяняющим поцелуем.
Сэм вновь уложил ее на подушки, и они унеслись в чудесную страну восторга.
— Я люблю тебя, Энни.
— Я люблю тебя, Сэм.
Позже, лежа в объятиях Энни, Сэм целовал ее волосы, вдыхая их чудный аромат, и ласкал нежную грудь.
Однако воспоминания об их последнем разговоре наполняли его отчаянием. Энни ясно дала понять, что не может остаться с ним. Она должна вернуться в свое время… А вдруг она уже носит под сердцем его ребенка?
Нет, ему нельзя ее отпускать! Эта женщина стала его судьбой, она навеки вошла в его сердце.
Черт возьми, ему доводилось ловить самых отпетых бандитов, он не раз заглядывал смерти в лицо и все-таки выжил. Неужели теперь он не найдет способа протянуть мосты между их мирами, чтобы никогда не расставаться со своей любимой?
Глава 45
На другое утро обе пары сидели перед массивным письменным столом красного дерева и дожидались прихода губернатора. В просторном кабинете Бенджамина Итона царила строгая, официальная атмосфера. На стене позади стола висели флаги США и Колорадо, а также печать штата и портрет президента Стивена Гровера Кливленда.
Сэм и Джим были в костюмах, Энни и Рози — в скромных темных платьях. Все четверо были очень серьезны. Рози волновалась больше всех: она крутила в руках перчатки и покусывала губу. Казалось, любая мелочь сейчас способна вывести ее из равновесия.
— Ты уверен, что губернатор готов даровать мне прощение? — уже в который раз спросила она Сэма.
— Успокойся, Рози, все в порядке, — отозвался он. — Я уже говорил тебе, что Бен просто хочет убедиться, что ты решила стать добропорядочной гражданкой.
Рози кивнула. Джим ободряюще улыбнулся, глядя на свою молодую жену, а Энни погладила ее по руке.
— Не волнуйся, Рози. Все будет хорошо, я в этом уверена.
Едва успела она это сказать, как дверь распахнулась и в кабинет вошел приятный мужчина в черном костюме. При его появлении все четверо встали. Энни с радостью отметила, что Бенджамин Харрисон Итон производит впечатление человека, способного сострадать. Удлиненное лицо с кустистыми бровями, прямым носом и острыми глазами выдавало энергию, ум и дружелюбие, а седеющие каштановые волосы и длинная
