Бестиарий спального района

Алексий – Леха он, просто Леха…

– Дяденьки, – доложил паренек, – там дерево поваленное валялось, так я его притащил, положил поперек, а то джип какой поедет, джип-то я не остановлю! А народу пока не было, только этот показался, Василий, ну заместо которого я в пруду-то! И в ДЭЗе тоже! Я на него цыкнул, вот так вот, – Леха смешно ощерился, – он и того, дальше почухал! Послал меня, конечно, но так, для виду, а сам-то, видать, застремался!

Водяные переглянулись, а Мансур сказал:

– Мужчина! Теперь не мешай отцам, слушай. Иди сторожи. Молодец.

Леха умчался в туман.

Солнце, казавшееся сквозь пелену маленьким размытым белым диском, выползло на небо полностью, и Аникей произнес:

– Ну что, кажись, закончили?

– Закончили, – подтвердил Тимофей.

И водяные провозгласили хором:

– Встань! Войди в воду! Верь!

Никаких изменений в себе Андрейка не почувствовал, лишь, может быть, полегче стало: не бросят. И будь что будет. Снова навернулись слезы на глаза.

Он встал, двинулся к укрытой туманом водной глади. Пузырь прозрачного воздуха стал расширяться в том же направлении, словно торя жировичку путь.

С противоположной стороны приглушенно донесся высокий голос Алексия:

– Не ходите сюда, гражданин! Тут у нас это, карантин! Да куда ж… Стой!

Андрейка обернулся. Водяные протянули руки в том направлении, и язык чистого воздуха прорезал шапку тумана. Стали отчетливо видны и юный вуташ, и еще одна фигура – крупная, плотная и немного, совсем чуть-чуть, искривленная. Вся в черном. С огромными ножнами на поясе.

– Воин! – воскликнул Мансур. – Э, болотный, пусти человека, да!

Слегка припадая на левую ногу, человек подошел к джинну.

– Я прошел бы и сам, – спокойно сообщил он.

– Здравствуй, воин, – сказал Мансур. – Думал: придешь, не придешь? Пришел, хорошо. Садись, говорить буду. А потом – тебе решать.

– Я пришел – значит, уже решил, – возразил воин.

– Говорить буду, – повторил джинн.

Разговор получился коротким. Жировичку слышно не было, говорили совсем тихо, к тому же над воином торопливо забормотали водяные старцы. Жалко, узнать-то хотелось, о чем они там. «А и ладно, – решил Андрейка, стоя по колено в воде, – они большие, а мое дело маленькое. Главное – его сделать».

Меньше чем через четверть часа жировичок погрузился в воды Божьего озера в сопровождении воина Радомира.

5

Виновод. 9:18. О! Ты чего не спишь?

Гипнопомп. 9:19. Здоров. Да не знаю, не спится. Ночью закончил про старуху, точку последнюю поставил, думал, залягу, отрублюсь, а ни в какую. Хоть развязывайся. Кстати, про старуху тебе заслал.

Виновод. 9:21. Ага, я видел. Нормально. Я тоже закончил, смотри-ка, синхрон какой. Сейчас отправлю.

Виновод. 9:23. Лови.

Гипнопомп. 9:25. Поймал, чайку налью, гляну.

Виновод. 9:25. Ну что, финал остался… Приступаем, что ли?

Гипнопомп. 9:28. Да приступаем… Как договаривались, да? Общая канва есть, пишем порознь, потом смотрим вместе, совмещаем, так?

Виновод. 9:28. Угу.

Гипнопомп. 9:29. Только сдается мне, все не так выйдет. Этот, блин, финал сам нас с тобой напишет… Говорю, хоть развязывайся.

Виновод. 9:29. Слушай, ну вот не верю я в эту лабуду. Не верю и не верю! Хотя…

Гипнопомп. 9:30. Ну-ка колись, чего «хотя»?

Виновод. 9:30. Да хрен его знает. Часов в восемь на крышу я вылез.

Гипнопомп. 9:30. Зачем?!

Виновод. 9:33. Объясняю же – хрен его знает. Ну, посмотреть хотел, откуда дымом тянет, торфяники же как раз по моему направлению, а дом у меня высокий, над местностью господствует.

Гипнопомп. 9:33. И что? Что увидел-то?

Виновод. 9:34. Да чего ты так вскинулся?

Гипнопомп. 9:34. Я к твоей манере уже привык, различаю кое-что. Колись, колись!

Виновод. 9:36. Ну… Да, колбасило меня. Короче, дыма не увидел. Небо такое… аж звенит, такое выцветшее. А в той стороне, где озеро, которое у нас с тобой Божье, там облако. Похоже, прямо на земле лежит.

Гипнопомп. 9:36. Ну и?..

Виновод. 9:36. Ну и слез я оттуда. Не по себе сделалось. Не знаю… А еще до того, ни свет ни заря, Вася приперся. Который вуташ. Идиот. Хорошо, дома сейчас никого, да и я практически не спал.

Гипнопомп. 9:38. Хм. И что Вася? Кстати, он и правда такой, каким ты его пишешь?

Виновод. 9:42. Практически. Только он не сантехник, он водилой был, потом в автомеханики перевели, потом вроде и оттуда выгнали, сейчас – не знаю. А так – прямо с натуры пишу, ага. Позапрошлой зимой он учудил, я тебе не рассказывал? Сдал мне в аренду гараж, недорого. Деньги взял за месяц вперед. А через пару дней жена его является. Гараж, говорит, мой, этот козел, говорит, никакого права не имел, выметайтесь, говорит, я гараж продаю. Не рассказывал?

Гипнопомп. 9:43. Совсем ты мозги пропил. Нет, мне не рассказывал. Ты всем рассказывал. В Клубе эта история лежит уже год. Кстати, зачетная история[1].

Виновод. 9:44. Блин, точно. Что-то я… Да, как там в Клубе?

Гипнопомп. 9:45. Да никак. А тебе я прямо завидую. Точно, развяжусь сегодня. Эх, семь лет ни грамма…

Виновод. 9:45. Ну и дурак. В каком-нибудь смысле – а дурак.

Гипнопомп. 9:46. Не отвлекайся. Так что Василий-то?

Виновод. 9:46. Да что, денег просил. Вонючий весь, уже изгваздаться успел. Пиджак я ему отдал, с тем и отправил. Вот только он и пришел-то в точно таком же пиджаке. Так что ушел с двумя.

Гипнопомп. 9:49. Ну и ну… А говоришь, не веришь… А я вот ночью от чего еще спать не мог: опять чушь какая-то в голову лезла. Между прочим, тоже облако, как у тебя, на земле лежит, плотное такое. Только не на озере ни на каком, а в лесу. Ночью. И так-то темно, так еще и облако это. Черное. Ты с крыши ничего такого не видел?

Виновод. 9:49. Не-а. Так не ночь же. Ночью, может, увижу.

Гипнопомп. 9:50. Вот-вот.

Виновод. 9:50. Слушай, я что-то устал, сил нет. Прилягу-ка.

Гипнопомп. 9:51. У меня тоже сил нет. Сейчас твою главу прочитаю и пойду пройдусь, пока пекло еще не раскочегарилось. Может, и правда развязать?

Виновод. 9:52. Финал писать надо, а не развязывать!

Гипнопомп. 9:52. Финал от нас не уйдет. Или, наоборот, мы от него не