кухонную дверь. Элен подбежала ко мне.
— Я только выскочила на минутку, мисс. Что вам угодно?
— Хотела спросить, как дела у мисс Эмили. Если она спит, не будите ее.
Было двенадцать часов. Когда я вернулась домой, то увидела, что в нашу дверь звонит довольно возмущенный инспектор Бриггс.
— А я думал, что все жители Полумесяца пошли в церковь просить, чтобы им отпустили грехи, — сказал он, увидев меня. — Хочу побеседовать с вами, мисс Холл. Кое-что произошло. Думаю, вы можете мне помочь.
Я провела его в мамину гостиную на первом этаже. В доме Ланкастеров это называется утренней комнатой. После предложения сесть в большое удобное кресло Бриггс присел на краешек и вынул из нагрудного кармана письмо.
— Конечно, — заметил он, — когда мы расследуем подобные дела, то всегда получаем анонимные письма. У всех есть своя точка зрения. Они хотят донести ее до нас, но не хотят быть замешанными в таком деле. Но здесь другое. Это письмо пришло отсюда. Его опустили в ящик на Либерти-авеню. Это во-первых. А потом… Прочтите сами.
Я взяла письмо. Оно было написано карандашом на бумаге в линейку. Такая бумага была и у нас в доме. Обычно на ней пишут меню. Написано было следующее:
«Если вы хотите узнать, кто убил миссис Ланкастер, спросите у ее дочери Маргарет. Спросите у нее также, с кем она встречалась в последние несколько недель ночью у дровяного сарая. Она сделала грязное дело и должна быть схвачена. Деньги были у него, но она взяла их себе».
Я положила письмо и посмотрела на инспектора, который опять пощипывал губу.
— Ну? — произнес он.
— Этому невозможно поверить.
— Может быть. А может быть, и нет. Я готов поставить все свои деньги на то, что она не убивала мать, хотя, конечно, она может быть значительно умнее, чем я думаю. Мы не нашли в доме никакой крови и никакой кровавой одежды. Дэлтон — другое дело.
— Дэлтон?
— Конечно. У них были довольно теплые отношения. Слуги знают об этом, если вы не знаете. Письмо, возможно, написал кто-то из служанок. Может быть, даже и ваших! Запомните, я не говорю, что в этих их встречах было что-то плохое, но они были. А теперь предположим, что Маргарет забирала это золото по мере его поступления, а потом сообщила Дэлтону, что Веллингтон приходит, чтобы посчитать его.
— Но убить свою мать!
— Бывает и хуже в таких делах, — заметил Бриггс. — Или так же. Время от времени любящая дочь взрывается, и случается несчастье. Не утверждаю, что в данном случае это так. Знаю, что вы не болтливы. Иначе я не рассказал бы об этом письме. Но вы здесь живете и можете что-то знать. Вы даже могли сами написать это письмо! Это вы писали?
— Нет, — ответила я, растерявшись и чувствуя, что у меня закружилась голова. — Значит, в эту ночь после убийства миссис Дэлтон…
— Совершенно верно, — согласился он. — Она что-то почувствовала и стала искать. Возможно, письма, а возможно, что-то еще. — Бриггс встал. — Это только теория, конечно. Но не стоит недооценивать чувства пожилых людей, девочка. Иногда они идут на все, делают странные вещи, хотя вы можете не верить этому. Интересная вещь, — добавил он, — как два умных человека могут считать, что можно незаметно крутить любовь. По крайней мере, дюжина людей сразу узнает об этом. Первым на это намекнул садовник Эбен. Но я уверен, что большинство слуг тоже знают.
Вскоре он ушел. Я ничего не сказала о перчатке, считая, что это должен сделать сам мистер Дин, и поняла, что полиция все еще ничего не знает, особенно о золоте. Это подтверждало такое объяснение Бриггса:
— Большее количество денег было в виде золота. Сто пятьдесят фунтов, а может, и двести. Это довольно трудно вынести и спрятать, поверьте мне.
И уже у дверей он заверил меня, что убийство миссис Ланкастер совершено не случайным сумасшедшим и не в состоянии аффекта. Оно было спланировано и хорошо продумано.
— Можно утверждать единственно: если ее убили из-за денег, то это очень ловкое убийство. Если же нет, то где-то здесь есть безумный, которого мы должны поймать.
Когда мама вернулась из церкви, она нашла меня запертой в спальне и на грани истерики, дозволенной для молодой женщины Полумесяца. Я больше не сомневалась, что Маргарет Ланкастер убила свою мать или с помощью Дэлтона, или одна, при пособничестве Холмса. Й я чуть не завизжала, сидя за обеденным столом, когда Лидия Тэлбот, пришедшая к нам, чтобы рассказать о странном приключении Эмили Ланкастер этой ночью, навела маму на мысль, что следует опять попросить Холмса спать у нас в доме.
— Только не Холмс, мама! — воскликнула я. А мисс Лидия посмотрела на меня с любопытством.
— Почему не Холмс? — возмутилась мама. — Ну уж кричать-то он может!
По этой причине Холмса не обвинили во втором преступлении, совершенном той ночью. Он очень не хотел ночевать у нас в доме, и мама вынуждена была приказать ему это сделать. Позже, когда он уже уснул, мама послала меня вынуть из его двери ключ и запереть его снаружи! Когда мы признались в этом, полицейские рассмеялись.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Именно в ту ночь, в воскресенье двадцать первого августа, мисс Эмили Ланкастер была убита на задней дороге нашего поселка. Вспоминая об этом дне, я не могу не думать о том, насколько мирным он выглядел, не предвещая того, что произошло. Если не думать о трагедии, которая произошла в четверг, он ничем особенно не отличался от всех остальных воскресных дней.
Как обычно после обеда, который состоялся в середине дня, мама пошла к себе отдыхать. Обеденное меню всех жителей Полумесяца включало жареную курицу и мороженое. Это летом. А зимой мы ели в воскресенье жареное мясо и фруктовый пирог. Как обычно, Лидия Тэлбот сидела у нас довольно долго. Она старалась никому не мешать, но, тем не менее, не уходила. Она часто приходила к нам в воскресенье и сидела до тех пор, пока что-то на заставляло ее уйти.
Но в тот вечер она свела меня с ума. Мы сидели на крыльце, и она не переставала говорить об убийстве и связанных с ним неприятностях, которые она испытывала.
— Можно было бы предположить, — говорила она своим монотонным невыразительным голосом, — что нас позовут, чтобы помочь. Ведь мы — единственные близкие родственники девочек. Но, представляешь, ни я, ни Эстер не разу не были в доме после случившегося! И они не могут теперь надеяться на полицию. Полицейские ушли.
Она была возмущена до глубины души, даже вспотела. Одна из ее седых кудряшек развилась и висела над глазом. Она, сколько помню, всегда была верховной жрицей на всех похоронах, и я, понимая ее возмущение, старалась успокоить гостью, как могла.
— Конечно, вы расстроены, мисс Лидия, — говорила я.
— Именно сейчас, если подумать, они нуждаются в поддержке семьи. А ведь я их тетя, Луиза. Но им все равно. Когда у Эмили неприятности, она бежит к нам, как это было прошлой ночью. И все.
Что же касается ночного побега Эмили из дома, Лидия не стала распространяться об этом.
— Откуда я знаю, что произошло? — сказала она в ответ на мой вопрос. — Или кто такие эти «они»? Может быть, ей приснился сон. Хотя Джордж считает, что это не так. Вот что скажу тебе, Луиза: как только я смогла ее успокоить, она замолчала. Она всегда была очень скрытной, но тут закрыла рот, как устрица.
Она сменила тему, полагая, что сказала больше, чем было нужно.
— Я слышала, Хелен Веллингтон вернулась?
— Да.
— Думаю, она считает, что все деньги у Джима.
