— Но вы, конечно, читали о том, что золото было заменено портновскими грузиками?
— Читала. Но почему я должна была связать это с Люси Мерриам? Какое она имела отношение к семье Ланкастеров? Все знали, что они не нанимали сиделку.
— А газета с фотографией? Убийство оказало на вас определенное влияние. Вы даже поставили на двери цепочку — на парадную дверь и на кухонную. Однако фотографию увидели только сегодня утром. Ведь вы так сказали?
— Послушайте, — ответила она, приподнявшись в кровати, — я ведь не арестована, если правильно понимаю? Если арестована, я обращусь к адвокату. Если нет, то вы должны верить тому, что я вам говорю. Я рассказала вам об этой фотографии. Зачем мне нужно было ходить сегодня утром в Полумесяц, если мне было что скрывать?
Тут на лице инспектора появилась довольно жесткая улыбка.
— Понимаете, миссис Макмаллен, ведь сундук-то уже уплыл. И деньги тоже!
В это время без всякого предупреждения открылась дверь и в комнату вбежала хорошенькая девушка. На ней была форма горничной, а сверху легкое летнее пальто. Лицо бледное, как мел.
Она сразу поняла, в чем дело, и попыталась убежать, но Герберт Дин опередил ее и захлопнул дверь, не дав ей возможности выйти из комнаты. А потом спросил довольно сочувственно:
— Вы уже знаете, Пегги?
— Значит, это правда?
— Мне очень жаль, но это правда.
Она стояла, опираясь на косяк двери, и смотрела перед собой невидящими глазами.
— Умер! Он умер! Мой муж умер, мама, а у меня будет ребенок.
Все почувствовали себя довольно неудобно. Пегги была в истерике, допрашивать ее было невозможно. Инстинктивно все они вышли из комнаты. В общем, мать произвела на них хорошее впечатление. А была ли Пегги замешана в краже сундука, тогда не имело особого значения.
— Мы занимались убийством, — говорил позже инспектор, — а Холмс не убивал миссис Ланкастер. Он был спекулянтом спиртными напитками и жуликом, но убийцей не был. Поэтому мы дали ей немного времени, чтобы она могла побыть сама с собой.
Они нашли служанку, работавшую в этом доме, и она показала им комнату мисс Мерриам. Дверь все еще была открыта. Так как улик там больше не было, в комнате им делать нечего. Это была комната на втором этаже с окнами со стороны фасада. Из окон все было очень хорошо видно.
— Она могла быть уверена, посмотрев в окно, что никого из знакомых нет поблизости, прежде чем выйти из дома. А это было для нее очень важно, — заметил Дин.
Библиотека находилась как раз на другой стороне улицы.
В комнате почти не было ее личных вещей. Несколько предметов туалета на туалетном столике, книги на полке, полкоробки конфет, пачка писчей бумаги, ручка и чернила на маленьком столике в углу комнаты. Она пользовалась промокашкой, но прочесть на ней было ничего невозможно, хотя Герберт Дин забрал ее с собой, когда они собрались уходить.
Единственное, что они узнали от Пегги, так это то, где находился его деревенский дом: недалеко от Северной дороги, в шести милях от того места, где был найден его труп. Они тотчас же направились туда — инспектор Бриггс, мистер Салливан, человек в штатском, имени которого я никогда не слышала, и Герберт Дин, тщательно оберегавший свою промокашку.
— Будь осторожен, Смит! — предупредил инспектор водителя. — На заднем сиденье сидит мистер Дин, а у него на коленях промокашка, на которой записана вся история этого преступления. Если он выпадет из машины, ты уволен!
Они без труда нашли дом, куда прибыли уже к вечеру. Хотя Холмс никогда не распространялся о своем доме, он и не пытался скрывать, что дом принадлежал ему, так как на дороге, ведущей от шоссе к дому, стоял почтовый ящик, на котором черными буквами была написана его фамилия.
Это было чистенькое и довольно приятное бунгало, построенное из досок. Рядом стоял небольшой гараж. Вокруг дома огород, который теперь зарос сорняками. Осмотрев округу, полицейские направились к дому.
Он был заперт, причем так надежно, что даже Герберт Дин, который, по мнению инспектора, был одним из лучших взломщиков замков, конечно, из тех, кто был на свободе, не смог его открыть. Пришлось выбить окно, и один за другим они залезли через окно в дом.
В доме был беспорядок, но обставлен он был уютно: гостиная, спальня, кухня и столовая, которая явно использовалась для других целей. Инспектор огляделся вокруг, понюхал и сказал:
— Здесь он паковал свою продукцию. А где подвал?
— Думаю, под домом, — весело ответил ему Салливан. — Подвал всегда находится под домом, за редкими исключениями.
Трое мужчин спустились по лестнице в подвал и нашли там, что и предполагали: маленький самогонный аппарат, огромное количество бутылок и все такое прочее. Герберт Дин не стал туда спускаться. Он внимательно осмотрел гостиную и спальню, что не дало ему почти ничего, если не считать полдюжины детективов, коробку с этикетками прекрасного английского виски и записную книжку, в которой среди прочих были записаны и имена нескольких наших уважаемых граждан.
На кухне ему повезло больше. Холмс делал в своем деревенском домике все что угодно, только не ел. Плита на кухне служила ему помойкой. Там был какой угодно мусор, начиная от битого стекла и кончая старыми газетами. Когда остальные поднялись из подвала, они нашли Дина на кухне согнувшимся над простыней, расстеленной на грязном полу. Он рассматривал использованные лезвия бритвы, старые пробки и что-то напоминавшее книгу. Раскрыв ее, Дин увидел, что это своего рода коробка, подобные которой продаются во многих магазинах и используются обычно для хранения сигарет.
— Вижу, ты доволен, Дин, — мрачно заметил инспектор.
Герберт улыбнулся и протянул ему коробку.
— Вот то, о чем я говорил вам. Он сам ее смастерил. Но работа довольно чистая. Интересно, как долго он наблюдал за этими походами в библиотеку, пока начал подозревать Эмили Ланкастер?
Мужчины осмотрели коробку. Это была обычная книга среднего размера. Центральная часть каждой страницы была аккуратно вырезана, а с боков оставлены поля примерно в дюйм. Эти поля со всех сторон были склеены, листок к листку. Внутренняя часть книги укреплена клейкой лентой. Таким образом получилась довольно большая коробка, которая выглядела потрепанной книгой.
— Очень просто, правда? — спросил Дин. — Каждый раз, идя в библиотеку, она несла с собой две или три книжки, и среди них была обязательно книга, напоминавшая эту. Книги, вероятно, были связаны шпагатом или тесемкой. Наверно, шпагатом. Потому что он однажды разорвался на дорожке, ведущей к Юклид-стрит.
Инспектор не был настроен по отношению к книжке так же скептически, как по отношению к промокашке. Он взял ее в руки и внимательно осмотрел.
— Это он сам сделал? А откуда вы знаете, что это не та книжка, которой пользовалась Эмили Ланкастер?
— Потому что мисс Луиза Холл видела, как он мастерил эту коробку. Это было прошлой субботней ночью.
Инспектор разозлился.
— Послушайте, Дин, — сказал он. — Признаюсь, вы человек полезный. Возможно, у нас с вами есть разногласия по этому делу, но я рад, что вы с нами работаете. Тем не менее, я не позволю скрывать от меня улики, связанные с делом. А вы именно это и делаете.
— Если бы я что-то рассказал вам о Холмсе, вы немедленно посадили бы его, инспектор. А он был мне нужен. Раз он знал, каким образом золото и деньги утекают из дома, он мог знать, куда они утекают. Я очень внимательно за ним следил.
— Да что вы говорите? И не уследили за ним?
— Вы правы. За ним следил мой человек, и в воскресенье утром на кладбище он потерял его из виду.
— И он погиб!
— Здесь вы неправы, инспектор. Я считаю, что смерть Холмса — несчастный случай. Она не была
