того времени. Именно пережитое в эти годы впоследствии легло в основу его многих замечательных кинофильмов.
Отец Чаплина, тоже Чарльз, сообщал о своих предках, что они бежали из Парижа после Варфоломеевской ночи. Отец был комическим певцом, баритоном-эксцентриком. Мать, урожденная Ханна Хилл, была родом из полуирландской, полуеврейской семьи. В 16 лет она ушла из дому и поступила танцовщицей в оперетту. От первого мужа у нее было трое сыновей, из них один лишь Сидней (на четыре года старше Чарльза Спенсера) был вместе с ней. Выйдя замуж за Чаплина, она выступала с ним в комическом дуэте в мюзик-холлах.
Родители развелись, когда Чарльзу исполнился год, а в пять лет он впервые вышел на сцену и запел. Это случилось при трагических обстоятельствах, когда его мать внезапно потеряла голос прямо во время представления. В тот вечер родилась его практичность: он объявил, что сначала подберет монетки, которые ему накидали слушатели, а потом продолжит выступать.
Голос к матери так и не вернулся. Бедность сменилась нищетой, вместе с Сиднеем и маленьким Чарльзом Ханна была вынуждена отправиться в работный дом. Потом детей перевели в Хэнуэллский приют для сирот и бедных детей. Унижения, наказания, розги… Мать заболела душевным расстройством, которое затем сопровождало ее всю оставшуюся жизнь, детей отправили к отцу, их тиранила мачеха Луиза…
Одновременно это были годы учебы в школе: Чарльз любил историю, поэзию и естественные науки и недолюбливал арифметику, ассоциировавшуюся с клерком-бухгалтером. Не все детали в автобиографии, посвященной детским годам, логически пригнаны одна к другой, есть противоречия и неясности, поэтому Чаплина впоследствии упрекали в возможных выдумках, в желании усилить диккенсовский колорит начального периода жизни.
Под влиянием матери Чарли все больше заинтересовывался театром. Из школы он ушел, не доучившись, в труппу «Восемь ланкаширских парней», которые танцевали в башмаках с деревянными подошвами. Потом он напишет, что на самом деле ему хотелось смешить зрителей, а не танцевать.
Вскоре Чарльз возвращается в школу, потом вновь ее оставляет, чтобы зарабатывать деньги. Рассыльный в мелочной лавке, регистратор в приемной у двух врачей с одновременной обязанностью выливать принесенную на анализы мочу, слуга в доме у доктора, стеклодув, мальчик для закладки бумаги в печатную машину… У матери вновь обостряется психическое расстройство. А Чарльзу всего 11 лет.
Через полтора года счастье улыбнулось ему. Зарегистрировавшись в театральном агентстве, он стал искать работу и получил ее. Для юного актера главное — скрыть от работодателей, что он почти не умеет читать и может разучить роль только с голоса.
Когда ему исполнилось 17, его заметил знаменитый Фред Карно, антрепренер пантомим для мюзик- холла, с ним Чаплин подписал контракт и вначале был занят в «комедии пощечин» под названием «Футбольный матч», а потом и в других.
Чарли не было и 18 лет, когда он впервые влюбился. Однажды он играл благородного пьяницу в скетче «Молчаливые пташки». Это был третий спектакль Чарли за сегодняшний день (комическая труппа Фреда Карно успевала каждый вечер исколесить пол-Лондона) и, кажется, двухсотый за его недолгую актерскую жизнь.
В этот вечер в театре-варьете «Стризам Эмпайэр» было так жарко за кулисами и так пусто в зале, и еще эти «Американские дурочки Берта Кутса» все тянули свои бесконечно унылые песни и пляски, а «Пташек» еще предстояло отыграть в трех местах… И когда девицы наконец прыснули за кулисы, Чаплин было подумал, что выступление окончено, но оказалось, что у них еще сольный номер, и даже не последний. Тут Чарли уже буквально заскрежетал зубами, и наверное, громко, потому что одна из девиц подошла к нему и попросила: «Вы не подержите зеркальце? Мне нужно поправить прическу». Это была Хетти Келли.
Позже Чарли вспоминал: «Внезапно меня пленили два огромных озорно блеснувших карих глаза, которые принадлежали стройной козочке с правильным овалом лица, чарующе полными губами и красивыми зубами. Меня словно током пронзило».
Он пригласил ее на свидание. Она согласилась. Он ждал на трамвайной остановке, мучаясь, что не узнает ее без грима, и на всякий случай снимал шляпу перед всеми сходившими с трамвая девушками. А она без грима оказалась еще лучше — с лебединой шейкой и капризными локонами… Чарли окликнул кэб, и они покатили в Вест-Энд в роскошный ресторан «Трокадеро». Накануне Чаплин взял в банке целых три фунта из накопленных за последний год двадцати — это была гигантская сумма для недавнего обитателя нищих кварталов и воспитанника сиротского приюта. Всю дорогу он с упорством дрессированного попугая повторял: «Я знаю, что еще пожалею об этой встрече, но это сильнее меня. Ваша красота вскружила мне голову!»
Извиняет его только то, что шел 1907 г. и, когда дамы поднимались по лестнице, мужчины жадно ловили волшебное движение, коим они прихватывали юбку, на краткий миг являя взору лодыжку. И хотя в актерских кругах с моралью было попроще, Чаплин из своего театрального отрочества почерпнул скорее как раз обратное: пафосно-возвышенное восприятие любви — в духе кульминационных монологов в конце второго акта.
Спустя всего три дня Хетти Келли охладела к своему пылкому кавалеру. Чувствуя, что теряет любимую, Чаплин во время последнего свидания бросил свою судьбу к ее ногам, попросив руки и сердца. «Но мне же пятнадцать лет!» — резонно возразила Хетти. «Вот видите! Я же говорил, что пожалею о нашей встрече! — воскликнул Чаплин. — Но скажите хотя бы, вы любите меня?» Хетти колебалась с ответом: «Вы мне нравитесь, Чарли», — нашлась она наконец. На том они и расстались, и, право, Хетти Келли грешно в том винить. Замуж она вышла через восемь лет, и очень удачно: за лейтенанта Алана Хорна, молодого человека из весьма влиятельной семьи. А Чаплин еще много дней после разрыва караулил Хетти у дома в надежде увидеть, как она входит в дверь.
Его сердце было разбито. По сути, Чарли так никогда и не оправился от этого удара: «Хотя я и встречался с нею всего пять раз, это короткое знакомство произвело на меня неизгладимое впечатление». До конца своих дней он оставался неравнодушен к несовершеннолетним девушкам.
На протяжении последующих сорока лет модель отношений с женщинами не претерпела у Чаплина почти никаких изменений. Он успел трижды жениться и развестись, обзавестись двумя детьми и всемирной славой, но так и не смог совместить любовь и секс под крышей собственного дома. И за сексом он ходил в бордели, а ради любви, бывало, с бьющимся сердцем караулил женщин у чужого подъезда.
Меньше чем через год труппа Карно отправилась с гастролями в Париж, где старшие товарищи обучили Чарли паре-тройке нужных французских выражений и ознакомили с местным прейскурантом на уличных девиц. Почин оказался успешным, и в следующих гастролях — теперь по США — Чаплин был уже одним из главарей набегов на окрестные бордели, где о его энергии и изобретательности начали слагать легенды прежде, чем он стал известен остальному населению земного шара.
В 1910 г. в Америке он был замечен будущим боссом компании «Кистоун Копе» Маком Сеннетом и через три года уже дебютировал в фильме «Зарабатывая на жизнь» — такие фарсы штамповались на киностудии по паре в неделю. Сюжет их должен был быть смешным и занятным, система мимики и жестов отработана в деталях. Это был настоящий эксцентрический балет в бешеном ритме, язык которого сейчас уже малопонятен и давно утрачен. Для второго фильма — «Невероятно затруднительное положение Мейбл» — Чаплин придумал образ, который потом узнавали повсюду. Костюм Бродяги родился в общей грим- уборной, где Чарли позаимствовал широченные брюки толстяка Арбакля, крохотный пиджак Чарлза Эйвери, огромные ботинки Форда Стерлинга, маленький котелок тестя Арбакля и приклеил чужие усы. Походку Чаплин перенял у старика Чудилы Бинкса, который присматривал за лошадьми у кабачка его дяди в Лондоне.
За год работы на студии Мака Сеннета Чаплин сделал 35 фильмов, многие из которых сам ставил по своим же сценариям. В этот период на любовные удовольствия у него почти не оставалось времени. Тем не менее у Чарли был короткий роман с Пегги Пирс, инженю Мака Сеннета, и актрисой Мейбл Норман. В 1915 г. он подписал контракт со студией «Эссеней» (там платили гораздо больше) и выпустил фильм «Бродяга», где его фирменный персонаж приобрел окончательный вид, а сама картина стала считаться первым шедевром Чарльза.
В 1916 г. Чаплин отправился в Нью-Йорк заключать контракт с «Мючуэл Филм Корпорейшн» и остановился в отеле «Плаза». Его популярность была уже неимоверна. На протяжении всей дороги от Лос-
