Трэвис поторопился опередить Алисию, пока она не успела все испортить своей честностью.
— Он тоже недавно женился и наконец выпустил нас из-под своей опеки, разрешил нам сыграть свадьбу и жить отдельно. Он просил передать привет и свои извинения, что не поехал с нами. У него появился шанс наконец родить сына.
Трэвис с усмешкой посмотрел на ахнувшую Алисию:
— Неужели ты думала, что Летиция позволит тебе остаться единственной наследницей состояния Стэнфорда?
— Ах ты, негодник! Почему ты мне ничего не сказал? Почему вообще никто не говорил мне об этом?
Смех заглушил эти сбивчивые упреки и облегчил переход к сближению отца с сыном. Лорд Ройстер с гордостью и любовью смотрел на его сына. Мальчик превратился в мужчину, которым мог гордиться любой отец. И жену он выбрал себе под стать, такую женщину нельзя не заметить и не заинтересоваться ею. С любовью глядя на красивую молодую чету, он перешел к вопросу, больше всего занимавшему его:
— Я получил всего одно письмо от Скотта после того, как он нашел тебя. Он писал, что ты не можешь немедленно отправиться в путешествие, поскольку у тебя родился сын. Он здесь? Ты привез его с собой?
Трэвис с невозмутимым видом ответил:
— К сожалению, мы оставили Скотта где-то к северу от Натчеза. Уверен, он появится здесь со дня на день.
Алисия прикусила язык и обменялась взглядом с леди Ройстер, после чего они обе закатили глаза к небесам. Неудивительно, что отец и сын никогда не ладили. Они были слишком похожи.
— Дейл спит в одной из комнат наверху. С ним наша служанка, но я буду счастлива показать его вам в любое время, только скажите. — Поскольку Трэвис не был настроен отвечать по существу, Алисия взяла на себя смелость ответить вместо него.
— Дейл? — обратился к сыну лорд Ройстер, вопросительно вскинув брови.
— Делейни Рочестер Трэвис. Мы зовем его Дейл.
— Делейни? — Лорд Ройстер выглядел уязвленным. — Это что, очередная шутка?
Трэвис, усмехаясь, пожал плечами:
— Да нет, просто проявление американского отношения к титулам. Алисия не очень-то уверена, что я тот, за кого себя выдаю.
Это еще сильнее озадачило графа, но он решил оставить выяснение деталей на потом. С утонченной галантностью он вновь приложился к руке Алисии и попросил удостоить его чести согласиться на танец с ним. Не желая отставать от отца, Трэвис пригласил на танец мачеху, и две пары вышли в танцевальный круг.
Воодушевленная хорошим началом вечера и очарованная музыкой и партнером, Алисия вся отдалась танцу. Зная, что Трэвис ревниво следит за каждым ее шагом, она радостно улыбалась, ощущая, как ее охватывает счастье. Возможно, Трэвис не любит ее, но ведь на других женщин он не смотрит. Это придало ей еще больше уверенности в себе. Если сегодняшняя встреча закончится так же успешно, как началась, значит, когда они доплывут до Англии, она сумеет добиться его любви.
Каждый раз, как заканчивался танец, Алисию окружала толпа молодых людей, упрашивавших лорда и леди Ройстер или других учредителей бала представить их ей. Чтобы подойти к жене, Трэвису пришлось пробиваться сквозь толпу, но когда Алисия подняла на него глаза, он увидел в них счастливый блеск и успокоился. Трэвис выхватил ее из-под носа поклонников и, сопровождаемый криками «Это нечестно!», увлек жену в танцевальный круг. Слишком долго он проявлял терпение. Сегодня его вечер.
Оркестр заиграл вальс, и Алисия растворилась в объятиях Трэвиса, двигаясь с ним под музыку в едином ритме, как единое целое. Она чувствовала, как напрягались мышцы его руки, когда возрастал темп, и он, двигаясь со звериной грацией, вел ее в танце с безошибочным инстинктом. Ощутив биение его сердца, она подняла на него глаза и уже не могла отвести их от его пылающего взгляда.
— Ты имеешь хоть какое-нибудь представление о том, как сильно я тебя люблю? — вдруг спросил Трэвис и сжал ее талию, почувствовав, как она удивилась.
Алисия недоверчиво моргнула — она подумала, что, возможно, ей это послышалось, и решила уточнить.
— Не помню, чтобы мне доводилось слышать об этом, — ответила она неуверенно. — Когда я должна была заметить это?
Наблюдая за пришедшей в замешательство женой, Трэвис хищно ухмыльнулся:
— Я бы сказал, в самый первый раз, когда я увидел одетую в черное изящную леди, сурово выговаривавшую экипажу килевой лодки по поводу их плохого поведения. Но тебе придется извинить меня за то, что я не признался в этом тогда же. Я не привык говорить об этом, потому что никогда не любил других женщин.
У Алисии перехватило дыхание, а сердце готово было выскочить из груди, и она с трудом отвела зачарованный взгляд от его лица.
— Что дает тебе основание думать, будто ты любишь меня сейчас? Может быть, это просто несварение желудка? Или ты выпил слишком много шампанского?
— У меня было как-то несварение желудка, и шампанское тоже приходилось пить, — мрачно ответил Трэвис. — Но при этом я не чувствовал себя так, будто мне принадлежит весь мир, и от этого так сильно не кружилась голова, что я не знал, стою ли я еще на земле. Понадобилось много времени, прежде чем я признался в этом самому себе, поэтому не думаю, что ты тоже сразу поверишь мне. Просто помни об этом, если я начну буйствовать — все это от любви к тебе.
Нахлынувшие эмоции побудили Алисию протянуть руку к тому месту, где на галстук ниспадали волосы, и погладить неприкрытую кожу на шее. Последовала незамедлительная реакция, и Алисия оказалась так близко прижатой к Трэвису, что ощутила трение его бедер о свои.
— А я сначала влюбилась в твою золотую серьгу, — в свою очередь, призналась Алисия, на что последовала неожиданная реакция ее мужа.
С радостным возгласом он остановился посреди зала и прижал ее к себе. Затем, к удивлению и восторгу окружающих, он наклонился к ней и страстно прильнул к ее губам.
Объятия высокой красивой пары посреди танцевальной площадки привлекли внимание всех гостей бала. Но когда под финальные аккорды молодой лорд, закружив свою даму в вальсе, повел ее из толпы к лестнице, от ликующих криков мужчин затрепетал огонь свечей. Молодые влюбленные не хотели терять времени, держась за руки на публике, когда в гостинице было полно мест для уединения. В ту ночь многие пары также удалились в свободные номера.
Приподняв узкую юбку, Алисия начала подниматься по лестнице, а Трэвис легонько подталкивал ее сзади. Следя за покачиванием обтянутых скользящим шелком изящных бедер, он стонал от нетерпения и, наконец, не выдержав, подхватил ее на руки.
— Трэвис! Ведь на нас смотрят! — Увидев смеющиеся лица внизу, она спрятала пылающее лицо на его плече;
— Пусть смотрят. Зато они перестанут сомневаться в том, чья ты женщина. А к рассвету и у тебя не будет в этом сомнений.
Произнесенное хриплым голосом обещание не оставило Алисию равнодушной, и она вцепилась в плечи Трэвиса, пока он открывал дверь их комнаты и вносил ее внутрь. Не выпуская ее, он ногой захлопнул дверь и снова жадным ртом прильнул к ее губам.
Алисии, у которой от его страстного поцелуя перехватило дыхание и закружилась голова, показалось, что она тонет. Ее губы раскрылись под его требовательным натиском, и она охотно подчинилась его страстному порыву.
Трэвис уложил ее на кровать. Быстро сняв и отбросив сюртук, он присоединился к ней. Его рука переместилась с изящного бедра на полную грудь, и Трэвис снова впился в ее губы.
Под ловкими пальцами Трэвиса шелковое платье Алисии мягко сползло с плеч, и она ахнула, когда его рука прикоснулась к ее обнаженной груди. Не удовлетворившись этим, Трэвис быстро нащупал застежки лифа и, расстегнув их, спустил шелк до пояса вместе с сорочкой.
Желание было слишком сильным, и они не могли больше сдерживаться. Трэвис приподнял ее бедра и принялся стаскивать с нее остатки одежды, покрывая поцелуями обнажавшиеся части тела, а она, как
