и возненавидели, когда она убежала в Париж с юношей по имени Ален Делон. Жаль, что она стала продажной девкой…»
Семья смирилась. Влюбленные поселились в крохотной квартирке Алена и были счастливы. Делон мужественно перенес «пытки» помолвкой, которая произошла в Лугано 22 марта 1959 г. Отчим Роми обставил это событие с буржуазной помпой: стрекот кинокамер, вспышки фотоаппаратов, ликование газет и телевидения. Ален откровенно грустил в этом балагане. Позже он с досадой вспоминал: «Роми принадлежит к тому слою общества, который я ненавижу больше всего на свете. Правда, нет в этом ее вины, но все равно она дитя этого общества. За пять лет я не смог искоренить в ней того, что внушалось ей все двадцать лет ее предыдущей жизни… В ней было две Роми. Одну из них я безумно любил. Вторую так же безумно ненавидел…»
Спустя годы Роми тоже критически оценила их союз: «Никто не в состоянии до конца преодолеть влияние своего круга. Ни Ален, ни я не оказались на это способны, поэтому наши отношения с самого начала были обречены. Но в ту пору мы еще об этом ничего не знали, или, вернее, не хотели знать… По крайней мере, я». Но это слова женщины, которая уговорила сама себя в необходимости расстаться с единственным любимым мужчиной.
Первое время их совместная жизнь была безоблачной. Правда, несколько тучек все время напоминало о возможном ненастье. Несмотря на то что каждый год Шнайдер снималась в трех фильмах, у французской публики она успеха не имела, тогда как Ален с каждой новой картиной становился все более знаменит. Роми понимала, что ей надо изменить свое артистическое амплуа, влиться в новаторскую, творческую атмосферу французского кино. Но «провинциалку» принимали только как спутницу восходящей звезды — Алена Делона. А еще Роми мечтала о замужестве, о настоящем семейном счастье. Помолвка же затянулась на пять лет.
Шнайдер поначалу смирилась, попыталась отказаться от привычек, связей, известности и славы. Женщина на время вытеснила актрису, пока ее не заметил Лукино Висконти. Он открыл Делона, а затем «занялся» Роми. Знаменитый режиссер создал из «маленькой симпатичной булочки» женщину, полную шарма, и актрису, «сдирающую с себя кожу». Законодатели французской моды Коко Шанель и куафер Александр превратили любимицу западногерманских бюргерш в новый образец женщины, соединив изящество и шик с обольстительностью и элегантностью. Теперь ее лицо поражало благородством пропорций и красотой, которую называли мерцающей, — чем больше зрители вглядывались в него, тем более притягательным оно казалось.
Великий Лука, как звали в кинематографических кругах Висконти, привлек Роми вначале на театральную сцену («Как жаль ее развратницей назвать»). Именно в этот период она почувствовала, что многие из окружения Алена заинтересованы в ее судьбе. В театральной игре Роми не хватало школы, но она полностью раскрылась как актриса в одной из новелл фильма «Боккаччо-70» — «Работа». Висконти подарил Франции новую звезду.
Теперь у Роми было все: любовь и работа. Правда, видеться они с Делоном стали реже, но уж такова актерская судьба. Она снималась в Италии, Англии, США. Роми тосковала по Алену, чувствовала, что разлука затягивается, становилась агрессивной, устраивала скандалы на съемочной площадке и ощущала себя «невыносимым маленьким монстром». Телефонные разговоры и короткие встречи не предвещали ничего дурного.
Последнее свидание «вечной невесты Алена Делона» и ненавидящего брачные узы «жениха» состоялось в Риме. Он был нежен и внимателен, она — беззаботно счастлива, а вернувшись в Голливуд, Роми обнаружила во всех американских газетах объявление о помолвке Алена и актрисы Натали Бартелеми. Делон прислал вслед трогательное пространное письмо с благодарностью за счастливые совместные годы и сожалениями по поводу необходимости расстаться: «Благоразумие заставляет меня сказать тебе „Adieu!“ Наш брак с самого начала был обречен. Из-за нашей профессии он не мог быть долгим. Возвращаю тебе свободу и навсегда оставляю тебе свое сердце!» В августе 1964 г. Ален женился, а 1 октября уже стал отцом…
После предательства Делона и пережитой трагедии Роми решила, что пора учиться жить «вне кино и сцены», и казалось, что ей это удалось. Она покинула Париж, окунулась с головой в работу. Снять тяжесть с души и творческое перенапряжение ей давно уже помогали лишний бокал вина, а иногда и таблетки. Вне павильона она оставалась безучастной и вялой, пока в апреле 1965 г. на роскошном приеме в новом ресторане отчима в Берлине не познакомилась с немецким актером и театральным режиссером Гарри Мейеном (настоящее имя Гарральд Гаубеншток). Она убедила себя, что «смогла бы прожить всю жизнь» с ним. «Годы, проведенные с Аленом, были дикими, безумными. С Гарри я наконец-то успокоилась. Девять месяцев я уже не снималась, но во мне нет того мучительного ощущения пустоты, которое обычно раньше возникало. Сейчас я даже могу представить, что когда-нибудь распрощаюсь с кино…»
Гарри был старше на 14 лет, он развелся с женой, и 15 июля 1966 г. они с Роми поженились. Она ждала ребенка, отказалась от всех съемок. 3 декабря 1966 г. родился сын Давид Кристофер. Роми, привыкшая к вниманию и заботе только о ней, тем не менее оказалась прекрасной матерью. Она была спокойна и счастлива.
Три года Шнайдер не появлялась в кинопавильонах, и три недели съемок («Отли») в Англии в разлуке с сыном и мужем были для нее настоящей мукой. Но только лишь Роми предложили роль во Франции в фильме «Бассейн» (1968 г.), да еще с Аленом Делоном, она забыла, что нашла «с Гарри спокойствие и уверенность», и уехала в Париж. Муж не возражал, полагая, что чувства к бывшему жениху остались в прошлом, а для жены «это хорошая реклама».
Ален, предложивший режиссеру пригласить Шнайдер, признавался: «Роми, конечно, изменилась, но я никак не могу этого осознать… Когда мы с ней познакомились, она была такой молодой — совсем девочкой! Я нахожу, что она превратилась в леди. Сейчас у меня нет любимой женщины, и я просто провожу время с девочками… Конечно, есть работа и сын… А то, что были когда-то обручены, давно забыто. И мы будем любить друг друга точно по сценарию».
Но чем упорней Ален и Роми доказывали, что они просто друзья и партнеры, тем настойчивее вездесущие журналисты следили за каждым шагом звездного дуэта: жаркие объятия в аэропорту, записки, цветы, подслушанные фразы — все стало достоянием прессы. Гарри Мейен был оскорблен грязными намеками, а Роми — его упреками. Она вновь погрузилась в работу. С каждым фильмом актриса все выше поднималась на кинематографический Олимп. Шнайдер 70-х стала олицетворением женственности — то целомудренно-чистой, то зовуще-чувственной, то агрессивно-сексуальной. Она была признана журналом «Пари-матч» ведущей звездой французского кино. Но счастливое супружество осталось в прошлом.
Весной 1973 г., когда Гарри потребовал развода, их ничего уже не связывало, кроме сына и угрызений совести Роми за разрушенную мужу жизнь. Шнайдер поселилась в Париже и забрала к себе сына. В ее судьбу вошел молодой красивый итальянец Даниэль Бьязини (Биасини), сценарист и режиссер документального кино. Он отчаянно напоминал Роми молодого Алена Делона, и она предложила ему стать ее секретарем. Даниэль был внимательным и заботливым, а Роми так хотелось иметь рядом надежную опору.
Уверенная, что теперь у нее надежный «тыл», Шнайдер продолжала напряженно работать. Она стала той актрисой, которая не боится выглядеть на экране непривлекательной. За роль уродливой, отталкивающей своей агрессивностью Надин в фильме «Главное — любовь» Роми была удостоена самой престижной кинематографической награды Франции — премии «Сезар». Газеты тех лет были наполнены восторженными высказываниями об актрисе. Но лучше всех, наверное, почувствовал глубину ее таланта Ж. Кокто: «Искусство — это то, что превращает тайну в свет. Этот комплимент я хотел бы адресовать Роми Шнайдер, настоящей трагической художнице».
Творческому успеху сопутствовало и личное счастье. После двухлетнего бракоразводного процесса с Гарри Мейеном Роми наконец-то получила свободу, отдав за это половину своего состояния — полтора миллиона марок. В декабре 1975 г. она вышла замуж за Даниэля. Роми ждала от него ребенка и не могла допустить, чтобы он рос без отца. «Всю жизнь я пыталась собрать под одной крышей мужчин, детей, профессию, успех, деньги, свободу, уверенность, счастье. В первый раз все рухнуло. С Даниэлем я делаю новую попытку». Роми чувствовала себя защищенной, да и сын нашел общий язык с отчимом.
Автомобильная катастрофа, в которую супруги попали через неделю после свадьбы, была первым ударом по надежде Роми на счастье: ребенка сохранить не удалось. А в марте ушел из жизни один из ее
