быстро просмотрев, понял, что очевидец описывал разрушительную силу этого оружия как «колющий удар невидимым ножом». Другая непроизвольная вспышка памяти — и Сергей открыл свидетельство канадца. Здесь была другая метафора — «невидимый перфоратор». Следом шли показания молодой немки, которая писала, что перехватчик землян «пал, пронзенный стрелой в стальное сердце». Сергей уже читал это раньше, но отверг описание, как поэтическое сравнение, имеющее весьма отдаленное отношение к реальности.
Сергей закрыл документы и запустил единственную видеозапись. Он смотрел, как узкий дельтовидный перехватчик канадского производства появился справа из-за высокой гряды облаков и, мелькнув, как молния, исчез за левой границей экрана.
Просматривая кадр за кадром, он увидел, что перехватчик успел уклониться от тусклого лазерного луча, но заградительный огонь крейсера вынудил пилота поменять траекторию сближения.
А затем вспыхнул ярко-красный луч. В первом кадре он скользнул за перехватчиком. На втором — захватил цель. На мониторе было хорошо видно растекшееся по фюзеляжу алое пятно. Сергей внимательно рассмотрел это пятно: никаких признаков перегрева или деформации металла.
Сергей стукнул по клавише, вызывая следующий, фатальный кадр.
Бело-голубая вспышка изверглась из фюзеляжа рядом с красным мазком лазерного луча, рассыпая продолговатые осколки. Оторвавшись от разглядывания деталей, Сергей откинулся назад и попытался увидеть картину в целом.
Перехватчик разваливался на куски. Какие-то обломки по инерции летели вперед, остальные раскидало во все стороны.
Отследив траектории разлета крупных осколков, Сергей понял, что повреждение представляло собой скорее короткий разрез, чем точечную пробоину. Это был тот самый «колющий удар ножом или стрелой», который перерубил структурные узлы перехватчика.
Сергей сцепил руки за головой. Вместо того чтобы найти ответ, он получил еще больше вопросов. И если он эти вопросы выскажет, то окажется один против всех — до тех пор пока кто-то еще не засомневается в основной гипотезе. А значит, ему нужен интеллектуальный союзник, и искать его надо среди тех, кто изучал ту же информацию, что и он.
Поиск дал ему два имени. Первым был физик-теоретик Кендзи Танегава. Он просмотрел все кадры, но не выделил ни одного эпизода из тех, на которые обратил внимание Сергей.
Вторым оказался Коста. Полковник не менее семи раз запрашивал покадровый просмотр той же видеозаписи, причем с увеличением. Очевидно, он тоже обратил внимание на тот кадр, который не давал покоя Сергею. Проницательный ум и беспокойный американский дух… Но Сергей американцам не доверял.
Сергей соскочил с беговой дорожки в тренажерном зале Модуля- 9.
В правом боку слегка закололо, но он все же собирался продолжить тренировку, когда услышал голос Джона Косты:
— Ну, капитан Андреев, как продвигается работа?
Сергей поспешно выпрямился. Американский полковник стоял, прислонившись к переборке.
— Пока никаких результатов, сэр…
Коста пожал плечами.
— А какие-то догадки?
— При всем уважении, полковник, предпочитаю опираться на факты.
— Рад это слышать, но почему вас не убеждает гипотеза Генерального штаба? Она базируется именно на фактах.
Сергей выдержал твердый взгляд американца.
— Я вовсе не исключаю, что гипотеза штаба верна. Просто я привык выяснять все досконально.
Коста улыбнулся:
— Все это чушь, Сергей Александрович.
Сергей почувствовал, как кровь прихлынула к лицу.
— Вы считаете, что я лгу?
Коста расхохотался.
— Нет, я не считаю вас лжецом. Просто я вижу, что вы относитесь к теории пучка частиц, гм-м… достаточно настороженно. Мне не могло не броситься в глаза, что мы с вами просматривали одни и те же кадры, причем неоднократно. Похоже, у нас возникли одни и те же вопросы.
— Вот не знал, что мои поиски являются предметом чьего-то расследования, полковник.
— Они и не являются, капитан. Но, с другой стороны, ваши изыскания — это не частное дело. Поэтому я использовал свое право командира выяснить, не заинтересовался ли кто-нибудь еще некоторыми… странностями, которые привлекли мое внимание на видеозаписи. Похоже, и вы сочли некоторые кадры… необычными.
Сдвинув брови, Сергей осторожно ответил.
— Меня действительно озадачил один кадр, да еще кое-какие аспекты показаний свидетелей.
— Это какие же? — подался вперед Коста.
Сергей пытался понять выражение лица полковника. Был ли в нем намек на надежду?
— Показания гражданских очевидцев, в которых они описывают уничтожение цели, являются, как вы сказали, необычными. То, что они видели, совершенно не согласуется со штабной теорией о возможной природе оружия арат-кэ.
— В чем же?
— Любой пучок частиц подвержен атмосферной диффузии, хотя лазер и пробивает перед собой тепловой коридор. Это значит, что зона поражения таким оружием имеет тенденцию расширяться. Иными словами, цель, пораженная пучком частиц, получает повреждения на значительной площади, однако, судя по свидетельствам очевидцев и единственной видеозаписи, оружие арат-кэ имеет практически точечную зону поражения. Пучок частиц в атмосфере должен вести себя совершенно иначе…
Коста кивнул.
— Я тоже думаю, что там было что-то другое. И мне очень хотелось бы услышать ваши соображения на этот счет. Давайте-ка, дружище, отбросим формальности и обсудим наши версии за рюмкой. Как вам такой вариант?
Сергей открыл было рот, но так ничего и не сказал. Коста был союзником, возможно, даже другом. Но, с другой стороны, он американец, следовательно, полностью полагаться на него нельзя. Или все же… Запутавшись в противоречивых мыслях и чувствах, Сергей решил довериться чутью.
— Я бы не стал возражать, сэр.
— Вот и отлично. И зови меня Джон.
Коста направился к выходу.
— Сэр… э-э… Джон?
— Да?
