— Он нес меня домой.
Рэм поднял руки и медленно отступил назад. И только тогда Шок решила осадить коней. Села рядом со мной на корточки и опасливо оглядела отродье с ног до головы.
Я исходила жемчужным сиянием. А у Блисс было мое лицо. Разве тут нужны слова?
— У тебя получилось. — Шок наградила меня легким тычком под ребра. — Умничка. Теперь ты не умрешь.
— Нет. Только чувствую себя не лучше.
Она сгорала от любопытства узнать, кто стал жертвой, а мой удрученный вид говорил, что радости от содеянного я не испытывала. Поступила ли я правильно, послушав Рэма? Я была благодарна ему за спасение, но сомнения обуревали меня.
— Твоя? — Шок кивнула на Блисс, хотя и без того было ясно, чье это отродье.
Потребовался только миг, чтобы сестра увязала факт его существования с Рэмом, и я готова была сквозь землю провалиться, лишь бы она не смотрела на меня с такой мукой и неодобрением. Рэм покушался на ее жизнь, а я, видите ли, с ним сплю.
Но Шок была слишком великодушна, чтобы сказать это вслух. Говорило лишь ее прикосновение.
— Прости меня, — прошептала я.
Голова моя клонилась на грудь. Вот-вот я впаду в ступор, оставив все в ужасном состоянии... Какой кошмар.
— Пойдем-ка. — Шок подняла меня на руки.
Со стороны это казалось, должно быть, очень странным. Такая маленькая, хрупкая девушка — и столько силы! Но внешний вид часто обманчив.
— Блисс! Она идет с нами, — напомнила я, протягивая руку к новорожденной.
— Нет, — одновременно возразили Шок и Рэм. И уставились друг на друга с подозрением.
— Я голодная, — вновь пожаловалась Блисс.
— Иди поешь. — Не обращая на нее внимания, Шок подождала, пока проедет машина, и двинулась через дорогу.
— Блисс, не отставай, — позвала я и сказала сестре:
— Пожалуйста, позаботься о ней, покорми. Пока я не оклемаюсь.
— Элэй! — возмущенно воскликнула Шок.
— Слишком рискованно брать ее с собой, — поддакнул Рэм. — Ты останешься без защиты, ей хватит минуты, чтобы опустошить тебя. Шок, не позволяй...
— Не смей мне говорить, что делать! — рявкнула она. — Я бы и сама отродье в бар не потащила!
— Она погибнет, так нельзя...— возразила я, по крайней мере попыталась.
Не стану ручаться, что мои губы произнесли именно эту фразу. Если бы не это бессилие... Если бы я могла доказать свою правоту, прочно стоя на ногах...
Но голова моя уже безвольно моталась, а взор поглощала тьма. Я еще слышала голоса, но слов больше не разбирала. Битва со ступором подошла к логическому концу.
Несчастная Блисс останется на улице одна... брошенная, как пустая пивная банка.
ГЛАВА 25
Как же это сладко — просыпаться! Открыв глаза и потянувшись, я испытала то, чего лишилась десять лет назад, и так хорошо мне еще никогда не было. Лежа на тахте, я наблюдала милый сердцу вид: солнечный свет лился в спальню сквозь густую листву акации за окном. Шок с любовью глядела на меня с кушетки:
— Тебя не было пятнадцать часов.
— Так долго? — Я лениво улыбнулась, вновь потягиваясь.
— Как ты себя чувствуешь?
Интересный вопрос. Я села, проверила телесные ощущения. Боль в животе, как от опухоли, исчезла.
— Хорошо. Я, кажется, в норме.
Только тогда Шок улыбнулась:
— Какое облегчение! Но почему ты не послушалась? Зачем вышла на улицу без меня? Тебя могли убить!
— Пик гнался за Мистифаем, я должна была что-то сделать.
— Что еще за Мистифай?
— Отродье Рэма. Появился после убийства Векса. — И тут я вспомнила. — Где Блисс?! Что с ней?!
— Внизу. С Рэмом, — ответила Шок с такой кислой миной, что добавлять что-то было бы бессмысленно.
— Ты оставила их одних?
Я не знала, одобряю ли подобное решение. То ощущение перышка, парящего в легком ветерке, было слишком призрачным, едва заметным, как мой собственный знак. Не зная, что ищу, я бы не почувствовала демона в баре.
— Ты же хотела привести Блисс сюда. — Шок пожала плечами. — Рэм накормил ее. Но пока ты без сознания, наверх я ее не пускала.
Если вдуматься, Рэм, должно быть, знает, что я никогда не прощу его, тронь он Блисс хоть пальцем. Значит, он позаботился о ней. И заслуживает благодарности.
Но с чего это я вдруг так разволновалась?
— Рэм сказал, ты поглотила Пика. — Шок протянула мне руку, помогая подняться. — Хороший выбор.
Вот об этом говорить совсем не хотелось. Восхитительное чувство легкости и обновления тут же заменил груз вины.
— Идем, посмотрим, чем они там заняты.
Шок остановила меня:
— Лучше скажи мне, чем вы с Рэмом занимались. Что, в самом деле переспала с ним?!
— Тогда я думала, он человек. А потом в парке, после... Пика... Не знаю, что на меня нашло. Было так паршиво, и Рэм был рядом, очень сильный...
— Он принудил тебя?!
— Нет, ты что, ничего такого. Он подпитывал меня, чтобы нейтрализовать желчь этого ботаника... Ты не представляешь, что такое Пик. Это было ужасно! Невыносимо! Спасибо Рэму за заботу и нежность... Все... как-то закрутилось...
— В публичный секс?! Элэй, держись-ка от него подальше, он опасен. Ты что, не видишь, как тобой манипулируют?! По твоим словам, ему четыре тысячи лет. Волей-неволей начнешь разбираться в людях, с таким-то багажом за плечами.
— Он мог бы оставить меня в той клетке. И Дрэд убил бы меня, уж поверь. Зачем рисковать, обнаруживать себя, если речь идет о никчемной игрушке? — Я презирала себя за этот жалкий тон.
— Он услышал про ЭРВ и понял, что прежние деньки для него уходят безвозвратно. Как и для всех нас. Ты ведь сказала ему?
— Нет. Вряд ли он знает.
А ведь следовало рассказать. Рэм того заслуживал.
— Этот тип только всех использует, — проворчала Шок. — И тебя тоже. Ты наступаешь на одни и те же грабли. Кто знает, что ему от тебя нужно?
С неохотой я признала, что в словах сестры есть здравый смысл. С самой нашей первой встречи Рэмом двигали скрытые мотивы.
— Я буду осторожна, клянусь. Не хочу ни от кого зависеть. Хватит с меня Векса, свобода важнее.
— Отлично, — кивнула Шок, просветлев. — На миг мне показалось, что все иначе.
Может быть. Я не знала, что думать о Рэме.
