Ника Ракитина
Мир для тусклой ведьмы
Глава 1.
Сашка. Верхние Ежики; начало сентября
Кабинет три шага на три, почти весь занят прямоугольником стола, и куда ни пойдешь, везде наткнешься на его ребристую сторону. Посреди в деревянной раме зеленое плотное сукно, а еще стопка чистой бумаги, компьютер с погашенным экраном, старинный бронзовый чернильный прибор и пресс-папье. Оголовья — бронзовые смеющиеся ежики. Прибором пользуются — местами вытерт до золотого блеска. Стеклянными цветными копьями торчат ручки из отверстий.
Мэр в деревянном кресле с точеной спинкой мрачен. Богатырские плечи опущены под незримой тяжестью, которую он устал тащить. А за высоким окном с лаковыми деревянными рамами солнце. Площадь, наполненная гомоном. Орут, ссорятся за булку воробьи, и мальчишки с плеском и хохотом прыгают в фонтане. По правой и левой стороне площади магазинчики с полосатыми маркизами, напротив — старинная, с колоннами вдоль фасада, библиотека. Солнце огромным малиновым шаром плывет за дома.
Мэр поморщился, и форточка захлопнулась, отрезая уличный шум.
— Все здесь хорошо, Александр Андреевич. Если выполнять одно нехитрое правило: не оставаться на улице после заката.
— Почему?
Сашка в который раз наткнулся на угол стола и потер бедро.
— Нападают вампиры? Малефикары ловят граждан для темных ритуалов? Вылетают на охоту нетопыри или совы-убийцы? Или в городе свирепствует маньяк?
Он тряхнул головой, отбрасывая отросшие пряди. Посмотрел на портрет над креслом мэра.
— Бабушка Степа. Вы тоже учились у нее?
Мэр внезапно улыбнулся:
— Кто у нее не учился? Главная ведьма страны… Как она, кстати?
Сашка вздохнул, ладонями оперся о стол, точно нависая над хозяином кабинета:
— Она послала меня сюда, чтобы я разобрался…
— Ничего из тех ужасов, на которые вы намекаете. Просто здесь Граница.
В его поджатых губах читалось презрение к ретивому столичному мудаку-дознавателю.
— Значит, вы не можете даже посмотреть на звезды?
— Отчего же, — хозяин кабинета пожал могутными плечами. — Стойте у окна и любуйтесь сколько угодно. Только лучше не открывать, даже форточку.
— Особенно, в полнолуние?
Сашка устало вздохнул.
— Почему-то меня не покидает ощущение, что вы боитесь чего-то или кого-то. И действуете по его приказу.
— Здесь Граница, молодой человек! Остальное… под вашу ответственность. А сейчас, — мэр вежливо наклонил голову, — пройдите. Рабочий день закончен. Референт обеспечит вас жильем.
И клацнул под столом кнопкой на системном блоке.
Сашка вышел на площадь. Солнце краем спряталось уже за дома, и в воздухе вместе с ветром и первыми сухими листьями веяло ощущением нервозности. Мальчишки разбежались, фонтан хлюпнул в последний раз, обнажив колючие трубочки на толстом основании. В магазинах поспешно захлопывались роллеты. Тени от деревьев, кустов, скамеек и редких прохожих удлинились. Дознаватель подумал, что сейчас не имеет смысла идти ни в милицию, ни в Дом. Уже вечер, и подымать и дергать кого-то ему не хотелось. Хотелось спокойно понаблюдать за развитием событий.
Великий инквизитор края погиб на Меловой речке, и пока в городе еще никто не знал, что Сашку назначили на его место. Или мэр уже в курсе, потому и был так осторожен в речах?
Парень тряхнул головой. Посмотрел на разбегающихся прохожих. Вздохнул. И вправду лучше пойти в служебную гостиницу, карточку от которой вручил ему референт. Благо, она рядом: завернул за угол и уже на месте. Пока ничего не понятно, и потому не стоит дергать за усы кота. А завтра он снимет себе жилье по своему выбору. Где-нибудь на окраине, подальше от чужих глаз. Сашка подосадовал, что не сделал этого сразу. С другой стороны, обходить мэра не следовало. Городок маленький, и каждый чужак на виду. Все равно доложили бы. А так он хотя бы попытался наладить взаимоотношения.
Гостиница оказалась двухэтажным флигелем, запрятанным в самую чащу привядшей зелени посреди двора. Каменное крыльцо о пяти ступеньках вело к массивной деревянной двери. По обе стороны крыльца дремали гипсовые ежики. Сашка усмехнулся популярному мотиву и вставил карточку в прорезь. Какое-то время по ту сторону двери было угрожающе тихо, потом залязгали замки и цепочки, и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы он мог попасть внутрь, и сразу же захлопнулась, едва не отдавив пятку. В вестибюле было полутемно и очень тихо, и среди этой тишины выделялось громкое испуганное дыхание дежурной.
— Что ж вы запоздали так? Простите.
Она вернула ему карточку и, звякнув связкой амбарных ключей, пригласила за собой. Редкие лампочки под изогнутыми абажурами, украшенными витой бахромой, зажигались вдоль лестницы и постепенно гасли за спиной. Лестница была пологая, какая-то очень неудобная, покрытая вишневым ковром. Пару раз дознаватель споткнулся о прижимающие ковер медные прутья.
— Надолго к нам? — спросила без особого любопытства дежурная. И позвала пронзительно: — Любочка, Любочка! Прими постояльца!
— Иду, Клавдия Сергеевна!
Из подсобки вышла девушка в служебном халате, прижимая к себе пахнущую крахмалом стопку постельного белья.
— Добрый вечер…
— Саша, — уловив легкую паузу, представился он.
— Саша, — Любочка кивнула и улыбнулась, оказав приятные ямочки на щеках. — Идите за мной. Клавдия Сергеевна, дайте ему ключи, у меня руки заняты.
— Да вижу уже, — дежурная, вздохнув, вручила гостю ключ, привешенный к тяжелой деревянной груше. — Окна не открывайте. Там у двери висят правила для постояльцев. Доброй вам ночи.
— Надолго вы к нам? — спросила вполголоса горничная, убедившись, что дежурная ушла.
— Не знаю. Пока в командировку, а там будет видно.
— А… Ага. Вот ваша дверь. Или подержите белье, я сама открою.
Лампочка весело вспыхнула, озарив уютный по-домашнему гостиничный номер: обои в розочках, посудную горку, гардероб и диван, застеленный покрывалом в тон задернутым занавескам.
— Там спальня, — Любочка кивнула на приоткрытую дверь, — сейчас постелю. А вы пока умыться можете. Вещи-то ваши где?
— Забыл, — Сашка сморгнул длинными ресницами. — В камере хранения.
— А-а… Вы пользуйтесь тем, что в шкафу и в ванной, — девушка улыбнулась. — А завтра заберете.
— Спасибо.
Он умыл руки и рассмотрел себя в зеркале, вмурованном в кафельную стенку. Улыбнулся отражению. Прислушался, как горничная напевает за работой. Изучил в гостиной ноут и телевизор с широким плоским
