обговорить, но всё равно темы для разговоров кончились, а дорога – нет.
Поэтому остаток пути мы просто молчали, кутаясь в накидки, чтобы не замёрзнуть на ветру. Разницу между передвижением на полузакрытой бричке и в автомобиле с печкой я почувствовал сразу, и желание путешествовать зимой у меня резко уменьшалось с каждым пройденным километром.
На главной королевской дороге было действительно спокойно и тихо, регулярно встречающиеся конные разъезды солдат не давали разгуляться разбойникам, правда, Рон говорил, что стоит съехать с дороги в любом из феодов, как немедленно убедишься в том, что разбойники очень даже опасны и вездесущи.
В день приезда сразу в столицу мы не попали, так как ворота уже были заперты, нам пришлось возвращаться к ближайшему постоялому двору и переночевать там. Оказалось, что таких дворян, как я, в гостинице было множество, поэтому, сидя вечером за столом, я внимательно прислушивался к их разговорам.
Выяснилось, что многие едут со своими сеньорами, так же, как и я, везущими налог королю. Но, поскольку сеньоры имели множество вассалов, то и суммы у них были немалые. Поэтому и сопровождало сеньора в столицу значительное количество дворян или рыцарей с отрядами своих слуг.
Все присутствующие также обсуждали, кто и на ком женится в этом году, так как ежегодный сбор налогов являлся также всеобщим праздником, который сопровождался огромным количеством балов, даваемых королём и местной столичной знатью. Именно на этих балах представлялись друг другу сыновья и дочери дворянской знати, и там же заключалось большинство браков, чаще всего без согласия самих молодожёнов. Многие из них были сговорены друг за друга ещё в раннем младенчестве, а теперь, спустя шестнадцать лет, впервые имели возможность увидеть своего супруга воочию.
Поскольку меня здесь никто не знал, то и приближаться к молча сидящему дворянину под охраной настоящего воина-нубийца никто решился, хотя заинтересованных взглядов в мою сторону было множество.
– Ну всё, пошли спать, – пробурчал Рон, – завтра нужно встать пораньше, чтобы пройти в столицу в общей очереди. Платить такие деньги просто за въезд – это расточительство.
Я с ним полностью согласился, и мы отправились в снятую комнату.
Рон разбудил меня, когда за окнами была полная темнота.
– Вставай давай, – нубиец бесцеремонно скинул с меня одеяло. – Ехать пора.
Проклиная его про себя, я, пошатываясь встал и направился в угол комнаты, где стояли таз и кувшин для умывания, которые я предусмотрительно велел поставить ещё с вечера. Холодная вода меня взбодрила, а умывшись и почистив зубы запасённой ещё дома корой, я почувствовал себя полностью проснувшимся.
Собрав вещи, я пошёл вниз. Хозяин уже ждал меня для расчёта.
– Еда готова? – спросил я его.
Вчера я приказал собрать небольшой запас продуктов, поскольку не знал, где мы сможем пообедать, лучше было проявить предусмотрительность.
– Да, господин, – улыбнулся хозяин кланяясь мне. – Все как вы просили, жареная курица и лепёшки.
– Хорошо, сколько с меня?
– Двадцать сестерциев, – ответил хозяин постоялого двора, не моргнув глазом.
– Держи, – протянул я ему деньги. Хозяин едва уловимым жестом смахнул их с моей ладони.
– Надеюсь, курица такая же вкусная, как вчера во время ужина, – пригрозил я ему.
– Господин зря волнуется, у меня всегда всё самое лучшее, – обиделся трактирщик.
Не слушая его хвалебную речь собственной кухне, я вышел во двор. Бричка была уже готова и Рон ждал только меня.
– Копаешься, как всегда, – буркнул он, передавая мне вожжи.
– Ну, как хочешь, тогда курицу на обед я сам съем, – невозмутимо ответил я, трогаясь с места.
– Так бы и сказал, что покупал продукты, – сразу изменился тон нубийца любившего поесть.
– Думаешь, мало будет народу? – поинтересовался я у него, выезжая из постоялого двора и беря путь в сторону города.
– Надеюсь, у Южных ворот будет значительно меньше, чем у остальных, – вздохнул нубиец.
– Не боишься встретить своих бывших сослуживцев?
– А что мне их бояться? – недоумённо спросил негр. – Я на службе у дворянина, так что всё в порядке.
– Ну, у тебя же вроде какие-то трения при дворе были? – закинул я удочку в ту запретную область, в которую Рон никогда меня не пускал.
– Прекращай хитрить, – улыбнулся нубиец. – Всё равно ничего не расскажу.
– А ещё друг называется, – притворно закатывая глаза, застонал я.
– Друзьям не платят за службу, – не попался Рон на мою маленькую хитрость.
– С радостью не буду платить своему другу, – ухватился я за его слова.
– К тебе это не относится, – отрезал Рон.
Я обиделся и до самых ворот молчал.
Как бы рано мы не приехали, а возле ворот уже собралась настоящая толпа. Тут были и купцы, и рыцари, и дворяне, и ремесленники, и простые крестьяне. Мы пристроились в конец общей очереди, не хотелось только за въезд в город платить стоимость четырёх ночевок на постоялом дворе.
Я заметил, что много простых рыцарей, едущих в одиночку, тоже встали в общую очередь.
Через полчаса ворота открылись, потянулось томительное ожидание. Промаявшись два часа и заплатив десять сестерциев, мы с Роном, наконец, въехали в столицу.
– Думаю, трудно будет найти место в гостиницах, – задумчиво сказал Рон, когда мы поехали по улице в сторону ближайшего постоялого двора.
– Из-за большого стечения дворян и их слуг?
– Угу, – пробормотал нубиец, задумавшись.
– Знаешь, ты пока остановись на этом постоялом дворе, а я пройдусь по знакомым, может, кто-то сдаст комнату в своём доме, – наконец сказал он, выйдя из задумчивости.
– В принципе можно остановиться у Главы гильдии, он ведь мне должен, – вспомнил я, про разговор со Строном.
– Ну думай сам, не мне ведь решать где нам лучше остановиться, – справедливо заметил Рон.
– Мне пока не очень хочется показываться у кого бы то ни было, из тех кого я знаю, – вздохнул я, – Давай сделаем так, если ты найдёшь дешёвое жильё у своих знакомых, то остановимся у них, а если не найдёшь, то так и быть поедим к Строну.
– Договорились, – кивнул соглашаясь нубиец, – но особо нам меня не рассчитывай, я думаю, при таком стечении народа, всё доступное жильё уже разобрано.
Оставив меня на постоялом дворе, он ушёл.
Поскольку свободных комнат не было, то мне пришлось сесть за стол и заказать обед, всё равно заняться было нечем. Гулять по незнакомому городу одному не хотелось, тем более неся на себе пояс с кармашками, полными золотых монет. Перед нашим отъездом Марта, под моим надзором, сшила мне такой, из тонкой кожи. В кошеле же я оставил самый минимум.
Сидеть пришлось долго, за это время я перепробовал несколько местных десертов и сладостей, и когда, уже под вечер, появился Рон, есть мне совсем не хотелось.
Упав на скамью, он сразу приказал подошедшей служанке принести двойную порцию мяса и вина.
– Ну что, как дела? – поинтересовался я у него.
– Нам повезло, я встретил старого знакомого, – устало ответил нубиец. – Он отошёл от дел, и теперь держит небольшой постоялый двор в другом конце города. Согласился сдать нам в аренду свой чердак, за пять сестерциев в день, не включая постой лошади и кормёжку.
– А за лошадь и пропитание что он хочет? – спросил я, цена действительна была нормальной. Ведь даже на этом постоялом дворе, где мы сейчас ужинали, цены в связи с наплывом постояльцев взлетели до тридцати сестерциев за двухместную комнату.
