— Стражники! — прошептала Нисима, и обе княжны упали на колени, не решаясь пробраться по открытой палубе к трапу.
— Если они заметят, что мы прячемся, у них обязательно возникнут подозрения, — шепнула Кицура на ухо сестре.
— Мы-то им и нужны. Надо спуститься вниз.
По команде одного из «моряков» ближайшая группа стражников Сёнто приблизилась к борту, закрывая собой девушек. Те быстро проскользнули к трапу и чуть не кубарем скатились по ступенькам. Заслышав топот, госпожа Окара вышла из своей каюты и тут же столкнулась с перепуганными спутницами.
— Что случилось?
— Императорские стражники, Окара-сум.
Художница отошла в сторону.
— Скорее, — шепнула она, пропуская княжон в каюту.
Где-то рядом слышались голоса, но слов было не различить.
— О чем они говорят? — спросила Окара у Нисимы, которая рискнула подойти к полуоткрытому иллюминатору.
— К нам прибились лодки императорских гвардейцев. — Нисима наклонилась поближе. — Не слышу… какие-то эдикты о движении по каналам… Что-то еще… — Княжна обернулась к двум другим женщинам. — Да помилует нас Ботахара! Они спрашивают о молодых дамах на борту.
Весла опять заскрипели, а голоса стихли. Некоторое время все трое не могли вымолвить ни слова.
— Мы не совершаем ничего противозаконного, — наконец промолвила госпожа Окара, — и вольны отправляться куда угодно. Император не посмеет помешать нам.
В тишине гулко прозвучали шаги по ступеням. В сёдзи постучали, и в проеме показалось лицо служанки.
— Простите меня за вторжение. Капитан Тенда из нашей охраны желает поговорить с госпожой Нисимой.
— Не мешкай, зови его сюда.
Сёдзи раздвинулись на всю ширину, и перед дамами предстал стоящий на коленях стражник Дома Сёнто, переодетый простым солдатом.
— Капитан, расскажите нам, что произошло.
— Старшие офицеры императорской гвардии проплывали мимо с осмотром наших судов, госпожа Нисима. Они спросили меня о пассажирах этой барки. Они видели госпожу Кицуру и вас, моя госпожа, но не узнали вас, я в этом уверен. Я объяснил, что вы были одеты неофициально и поэтому постеснялись показаться на глаза императорским гвардейцам. В связи с оглашением последних эдиктов Сына Неба стражников разослали во все концы империи, чтобы очистить каналы от бандитов и разбойников. Похоже, мы находимся под защитой императорских сил, по крайней мере временно. Вот все, что я могу вам рассказать. — Капитан стражи поклонился, не вставая с колен.
— Спасибо, капитан. Вы очень удачно нашлись с ответом. Я обязательно сообщу об этом отцу. Благодарю вас.
Стражник снова поклонился и исчез.
— Какое неожиданное совпадение, — сказала Кицура. — Хотя, с другой стороны, каналы давно заслуживали внимания. Но не кажется ли вам странным, что Сын Неба выбрал именно тот момент, когда мы тайно путешествуем по каналу?
Присев у жаровни с углями, Окара вытянула над ней руки, чтобы согреть их.
— Я плохо знаю мир за пределами моего островка. Неужели это не может быть простой случайностью?
— Думаю, вы правы, Ока-сум, — поддержала художницу Нисима. — Мы стали чересчур подозрительны. Наверное, оттого, что сидим в тесной каюте и не знаем, что происходит вокруг. Нужно отправить кого- нибудь на разведку. Моряки любят сплетничать, так что мы можем разузнать что-нибудь полезное.
Госпожа Окара и две ее «дочери» приступили к вечерней трапезе, а потом развлекли себя музыкой и поэзией.
Ночной сумрак уже давно сгустился над каналом. Княжна Нисима была одна в своей каюте. При свете лампы она вышивала шелковый пояс, когда в сёдзи постучала служанка.
— Прошу прощения, госпожа. Капитан Тенда сказал, что должен немедленно поговорить с вами, несмотря на поздний час. Он настаивает на встрече.
— Хорошо, я поговорю с ним. — Нисима отложила в сторону шитье.
Капитан опустился на колени в дверном проеме. Каюта была такой тесной, что он не смел войти в нее, опасаясь проявить неуважение.
— Капитан?
— Госпожа Нисима, прошу извинить мою дерзость. Я посчитал дело слишком важным, чтобы откладывать его до утра.
— Конечно. Продолжайте.
— Минуту назад к нам подплыла лодка императорских гвардейцев, и стражник передал мне письмо. — Тенда протянул княжне сложенный лист жемчужно-серой шелковой бумаги с приложенным к нему стеблем осеннего злака. — Он сказал, что письмо адресовано княжне Нисиме, и вопреки моим уверениям об ошибке велел гребцам отплывать. Прикажете спустить лодку и догнать их, госпожа?
Нисима почувствовала себя так, будто ее разум вдруг отделился от тела и парит в воздухе сам по себе, взирая на происходящее со стороны. Собственный голос удивил ее.
— Не вижу необходимости. Оставьте мне письмо. Благодарю.
Стражник выглядел ошеломленным.
— Простите, госпожа, не следует ли нам что-либо предпринять?
— Вы верите учению Просветленного Мастера?
— Конечно, моя госпожа, но…
— Тогда можете помолиться. Благодарю вас, капитан.
Стражник поклонился, и сёдзи бесшумно закрылись.
Нисима смотрела, как ее рука протягивается к столу и берет письмо, однако не ощущала шероховатости бумаги и не могла сказать, теплая она или холодная. «Наше бегство раскрыто. Мы рассчитывали обмануть императора, но сами оказались в дураках. Как он поступит?»
Княжна медленно развернула письмо, точно ее чувство времени было оторвано от реальности. Не об этом ли состоянии упоминал брат Сатакэ? Нисима поднесла письмо к свету и, продолжая пребывать в некой отрешенности, прочла:
Ветер с Чу-Сан
Несет нас навстречу цели.
Греет мне душу мысль,
Что я приближаюсь к тебе.
Ваше местонахождение известно только мне.
— Катта-сум, — прошептала Нисима.
Письмо выскользнуло из ее пальцев и упало на подушку. Внезапно все чувства вернулись, нахлынув бурным потоком. Желание туго натянутой струной зазвенело внутри девушки, пронзило каждую клеточку тела, а затем так же внезапно ее охватил страх, необыкновенный страх. Как он догадался? Она ведь предприняла все предосторожности. Да помилует ее Ботахара — княжне вдруг показалось, что Яку знает ее самые тайные мысли, самые сокровенные мечты.
31
Сёнто уже много месяцев не садился на коня. Он прекрасно сознавал, что перегружает отвыкшие от верховой езды мышцы, но, несмотря на это, испытывал настоящую радость — наконец-то он был вдали от нескончаемых городских стен и скучных придворных Рёдзё-Ма.
Свита наместника преодолела небольшой подъем; на долю секунды открылся, а затем исчез вид на каменную башню — серые плиты, покрытые вьющимися стеблями линтеллы. «Скоро я узнаю, — промелькнуло у Сёнто, — насколько верны донесения, которые мне приносят».
Новый наместник императора удалился от города на расстояние одного дня езды, чтобы совершить
