— Да, — шепнул он. — Я сын реки Уирр. Тебе следует бояться меня.
Внезапно Алаан пригнулся, услышав какой-то подозрительный звук, и замер.
— Если Веллоу и ранил его, то легко, — произнес чей-то голос. — Он удирает как перепуганный заяц.
Алаан увидел трех человек, которые шли вброд, обнажив мечи. Позади двигались два лучника.
— Нет, Веллоу хорошо его задел. Острие меча было в крови. Вскоре он пойдет медленнее, ручаюсь…
— Тише!.. — зашипел кто-то.
Еще два воина с мечами в руках шли за лучниками.
Алаан притаился, пропуская врагов.
Он насчитал семерых. Должно быть, их гораздо больше. Как же Хаффиду удалось тайно провести всех на бал?..
Когда небольшой отряд скрылся из виду, Алаан побрел дальше, увидев узкий проход в камышах. Что-то схватило его за здоровую ногу, и он остановился, чтобы освободиться. Цветы танглвайна часто встречались в этих местах. Нужно быть более осмотрительным. Бутоны, алые днем, закрывались на ночь и становились незаметны.
Алаан шел осторожно, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться к голосам воинов. Он наткнулся на небольшой островок среди тростника и лег на влажную почву.
Нужно отдохнуть, только недолго. Алаан знал, что если Хаффид сейчас здесь, то выследит его, несмотря на все уловки. У колдунов свои методы.
Достав кинжал, Алаан разрезал штанину на раненой ноге выше колена. Из пореза, причиняющего невыносимую боль, вытекло совсем немного крови. Алаан раздвинул рогоз, чтобы луна осветила ногу. Бывало хуже, значительно хуже, но тогда целебные воды Уирра были рядом…
Он отрезал кусок ткани и перевязал рану. Скверная стоячая вода болота непригодна для лечения, но делать нечего. Бежать от врага оказалось гораздо труднее, чем Алаан предполагал.
Вдалеке раздался крик. Слов нельзя было разобрать, однако в интонации слышалось отчаяние. Кому-то повстречалась одна из болотных змей или камышовый кот. В здешних местах много опасных тварей.
И снова послышался крик.
Хаффид, конечно, остался бы невредим. Животные побаивались сыновей реки Уирр — в отличие от людей, они в этом отношении более проницательны.
Не прошел Алаан и нескольких футов, как раздался еще один вопль, не так далеко и уже не просто отчаянный: сплошная безысходность.
Алаан направился в ту сторону, где кричали. В блеклом свете луны ему потребовалось некоторое время, чтобы определить, откуда раздавались вопли.
Выйдя из камышей, Алаан наткнулся на человека в одежде городского стражника, чья голова едва виднелась из воды. Бедняга безнадежно запутался в сети из великолепной веревки.
Охотник попал в собственную ловушку.
Оба уставились друг на друга.
— Я полагаю, вы слышали о цветах, которые называются танглвайн? — сказал Алаан после короткой паузы.
Тонущий явно выбился из сил. Он уже не мог держать голову над водой.
— Злорадствуй, если хочется, — проговорил неизвестный, — но мои люди о тебе еще позаботятся.
— Они даже тебя не могут найти, хотя ты орешь на все болото. Как им найти меня? Нет, похоже, твоих друзей постигла подобная участь. А может, их подстерегли другие опасности. Наверное, они просто заблудились и теперь никогда не найдут обратной дороги.
Алаан дотянулся мечом до растения.
— Я однажды пытался подсчитать все маленькие шипы на коротком стебле танглвайна, но скоро бросил. Они остры как стекло, что ты, без сомнения, уже успел заметить: вцепившись однажды, никогда не отпустят.
Острием меча Алаан указал на бутон, черный при лунном свете.
— Видишь эти цветы? Они похожи на те, что пожирают беспечных насекомых. На рассвете они раскроются, начнут искать вокруг, пока не найдут тебя. Ты не знал страсти горячее, чем их поцелуй. Они переваривают жертву по кусочку, сначала живую плоть, потом уже падаль. Им все равно, какую пищу потреблять — хоть дергающуюся и кричащую, хоть мертвую и разлагающуюся. Они не очень прихотливы.
— Говорят, ты брат того самого проклятого Эремона. Теперь я в это верю…
Алаан попытался улыбнуться.
— Не стоит говорить так с человеком, который собирается тебя освободить.
В глазах человека блеснула надежда.
— Зачем тебе это?
— Ты не похож на стражников Хаффида. Я думаю, ты служишь, так сказать, сюзерену Хаффида, принцу Нейту Иннесскому, верно?
Человек кивнул.
— У меня нет претензий к принцу Нейту, хотя, по-моему, он осел. Ты преследовал меня, но я прощаю тебе это. Ты просто воин, и не можешь выбирать, кто твой враг, а кто — друг.
Человек пристально смотрел на Алаана, размышляя и явно не смея надеяться.
— Впрочем, я возьму с тебя слово. Если я тебя освобожу, ты не причинишь мне зла и поступишь так, как я скажу. Без меня ты погибнешь в болоте, будь уверен. Оно более жестоко, чем ты.
Воин по-прежнему внимательно смотрел на Алаана и молчал.
Наконец он спросил:
— А что тебе надо от меня?
— Что надо? А что, собственно, ты можешь предложить? — Алаан задумался. — Я хочу знать, пришел ли за мной сэр Эремон. Он здесь, на болоте?
Стражник молчал.
— Ты не очень долго сможешь продержать голову над водой, — напомнил Алаан.
— Его здесь нет, — ответил воин.
Алаан почувствовал облегчение и разочарование.
— Ты уверен?
— Да.
— Тогда поклянись, что не причинишь мне зла, и я тебя отпущу.
Стражник затряс головой.
— Клянусь, — сказал он, и по голосу было слышно: ему до сих пор не верилось, что это не шутка.
Алаан занес меч. Плененный отвернулся и зажмурился. Но, почувствовав, что путы ослабли, открыл глаза.
— Кто же ты? — прошептал стражник. — Кто ты, освобождающий врагов?
— Врагов? Ты мне не враг, воин. Мой враг Хаффид, которого ты зовешь сэром Эремоном. А ты… ты всего лишь меч и человек одновременно. Подобных тысячи. Я дарю тебе жизнь — из жалости, поскольку у тебя нет своей головы на плечах.
Алаан продолжал разрезать стебли, державшие стражника, пока тот не смог двигаться, хотя руки тонущего все еще оставались связанными.
Приложив небольшое усилие, Алаан вытащил человека из воды и освободил ему ноги.
— Как насчет моего меча?
Алаан пошарил в воде и между камышами и, нащупав что-то твердое, выловил меч стражника. Он убедился, что руки воина опутаны танглвайном, и вставил меч обратно в ножны.
— Зачем тебе нужна была моя клятва, если ты собирался оставить меня связанным?
— Потому что я не рискую больше необходимого, воин. Пошли… — Алаан указал мечом. — Я положу руку тебе на плечо.
— Да, Веллоу и правда ранил тебя… прежде чем ты перерезал ему горло.
— Он убил бы меня на месте — хотя я не сделал ему ничего плохого и даже не знал его имени. Любой
