– Я только что беседовал с Норбертом Айтелем, – продолжил Фабель. – Он пока еще у нас, в тюрьму не перевели. Я выложил ему все, что я знаю о Витренко и Максвейне и культовых групповых изнасилованиях. Адвокат велел Айтелю молчать, и тот молчал как рыба. Но по его лицу было видно, что он понял, в каком дерьме он сидит и как глубоко. Пора и Джона Максвейна брать. – Фабель повернулся к Марии: – Ребята следят за ним?
– Да, – сказала Мария. – Мне докладывали, что он вернулся домой и весь вечер никуда не выходил.
– Отлично, – кивнул Фабель. – Через двадцать минут поедем. Мария, предупредите ребят из внешнего наблюдения, что мы скоро будем.
В комнату заглянула девушка в полицейской форме:
– Извините, герр гаупткомиссар, в приемной вас ждет женщина. Некая фрау Краус. Говорит, у нее срочное дело.
Было трудно определить, что? в маленьких печальных карих глазках Маргарет Краус – вселенская печаль или коровья тупость. Так же трудно было угадать ее возраст – где-то от сорока пяти до шестидесяти пяти. А оценить, насколько она похожа на своего сына, не было никакой возможности, потому что Ханзи Краус в последнее время превратился в ходячую мумию.
Поздоровавшись, Фабель протянул фрау Краус руку:
– Весьма сожалею о вашей утрате.
Маргарет Краус с горькой усмешкой ответила:
– Я потеряла Ханзи много-много лет назад. А теперь просто хороню.
У Фабеля сдавило горло. Очевидно, в этих глазах все-таки вселенская печаль… Чтобы не вызвать ненароком поток слез или истерику, он лишь сдержанно кивнул – мол, понимаю ваше горе – и тут же спросил:
– Фрау Краус, вы хотите побеседовать со мной о Ханзи?
Женщина молча протянула ему конверт и, в ответ на удивленно вскинутые брови Фабеля, пояснила:
– Это письмо от покойного Ханзи. Только что получила. Очевидно, он отправил буквально перед своей смертью.
Фабель открыл конверт. Письмо было написано карандашом, но каллиграфическим почерком и без помарок. Учитывая образ жизни и состояние здоровья героинщика Ханзи Крауса, это был маленький подвиг, напоминавший о том, что этот несчастный человечек, возможно, когда-то был первым учеником в классе…
Читать это сугубо личное письмо было больно: Ханзи многословно извинялся за беды и переживания, доставленные матери и сестрам за годы и годы своего «истинно непотребного существования». Фабель даже начал недоумевать, зачем фрау Краус принесла ему это предельно интимное послание. Но последние абзацы все разъяснили.
Пишу я вам, любезная матушка, после стольких лет разлуки, в размышлении того, что мытарствам- горестям моим в самом недалеком будущем наступит конец. Не хочу опечалить вас или напугать до смерти, однако выходит так, что перебежал я кое-кому дорогу и мне теперь долго не жить. Если я прав, навряд ли мы свидимся на этом свете. И если что дурное произойдет с вашим беспутным сыном, окажите мне последнюю услугу: доставьте это письмецо гаупткомиссару Йену Фабелю в управление полиции. Он честный полицейский и, я надеюсь, сумеет привлечь к ответу тех, кто хочет со мной расправиться.
Я находился с герром Мейером в столовой управления полиции, когда туда вошли двое полицейских в штатском и сели за столик слева за нами. Один в возрасте, другой совсем молодой – коротко стриженный блондин, фигура – как у Арнольда Шварценеггера до того, как тот в политику подался! Я спросил герра Мейера, кто этот человек, и он ответил: комиссар Лотар Кольски. Так вот, Лотар Кольски – тот самый, который в бассейне застрелил человека с мешком на голове. И мужчина в возрасте, теперь рядом с ним сидевший, был тот самый, который велел ему того человека убить. Хотел я тут же герру Мейеру или еще кому все рассказать, да язык от страха отнялся: а ну как, думаю, они все тут повязаны! Тогда мне из ихнего полицейского логова живым не уйти!.. Маленько остыв, я решил, что герр Фабель не из ихней шайки и поступит с этими поганцами соответственно.
Смерти я боюсь, однако не так сильно, как прежде, когда я про смерть думал, не видя ее перед собой явно, как теперь. Да и на что, спрашивается, небо коптить такому пустячному человеку? Пристукнут – может, оно и лучше. Устал жить без цели и смысла.
Прошу вашего прощения, любезная маменька. Не такого сына вы заслужили, и вы были лучшей матерью, чем я заслужил.
Искренне вас любящий
Ханзи
Закончив читать это витиеватое и полуграмотное письмо, Фабель надолго задумался. Потом вспомнил о Маргарет Краус и поднял глаза на нее.
– Мои соболезнования, фрау Краус. Я искренне сочувствую вам. И огромнейшее спасибо за то, что вы принесли это письмо.
– Значит, Ханзи действительно убили полицейские?
– Ханзи убили преступники, фрау Краус, – дипломатично сказал Фабель. – Но я обещаю, что мы посадим мерзавцев за решетку. И это письмо будет важнейшей уликой!
Маргарет Краус рассеянно улыбнулась. Вежливость герра гаупткомиссара не могла вернуть ей ни давно потерянного сына, ни веру в справедливость жизни.
– Мне пора. Не люблю ходить по улицам в темноте.
Фабель пожал ее руку.
– Извините, я вынужден просить вас задержаться, побеседовать с нашим сотрудником, чтобы он составил протокол. А затем кто-нибудь отвезет вас домой. Боюсь, в ближайшие дни нашим ребятам придется охранять вас… пока мы окончательно не разберемся в ситуации.
Фрау Краус покорно пожала узкими плечиками:
– Ладно, как велите…
В коридоре Фабеля ждал Ван Хайден. Фабель вручил ему письмо и указал самый важный абзац.
– Думаю, вы сами разберетесь, герр криминальдиректор, – сказал он.
Ван Хайден ничего не ответил, однако Фабелю было легко прочитать будущее в разъяренных глазах Ван Хайдена: Бухгольц и Кольски еще ни о чем не подозревали, а с вершины горы на них уже катилась снежная лавина.
Архив управления полиции Гамбурга, комиссия по расследованию убийств
От: Сына Свена
Кому: Гаупткомиссару Йену Фабелю
Отправлено: 21 июня 2003, 21.30
Тема: ДОЧЬ ДАВИДА
ВООБРАЖАЕТЕ, ЧТО ВЫ В ОДНОМ ШАГЕ ОТ МЕНЯ? ОШИБАЕТЕСЬ, ЭТО Я В ОДНОМ ШАГЕ ОТ ВАС! Я УЖЕ ПОДАРИЛ ВАМ, ГЕРР ФАБЕЛЬ, МНОЖЕСТВО ЯРКИХ ВПЕЧАТЛЕНИЙ. НО ТО, ЧТО СКОРО ПРОИЗОЙДЕТ, ДОСТАВИТ МНЕ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ И ОСТАНЕТСЯ В ВАШЕЙ ПАМЯТИ НАВЕКИ.
ЛОЖЬ – В ПРИРОДЕ ЖЕНЩИН. ОНИ ТАК И РОЖДАЮТСЯ СУЩЕСТВАМИ ХИТРЫМИ И КОВАРНЫМИ И ВСЮ ЖИЗНЬ ТОЛЬКО ЛГУТ И ДУРЯТ, ЛГУТ И ДУРЯТ. РАЗВЕ ЭТО НЕ ЧИСТАЯ ПОЭЗИЯ? СЫНУ СВЕНА ПРЕДСТОИТ РАСПРАВИТЬ ДЛЯ ПОЛЕТА КРЫЛЬЯ ДОЧЕРИ ДАВИДА.
СЫН СВЕНА.
