Он заставил себя держать глаза открытыми. И тут раздался самый неожиданный в мире звук. Хохот джета. Даже у Арроха чуть дрогнула рука, замедлив на мгновение перед ударом.
— Рехнулся! — сочувственно произнес громила, откусил заусеницу и сплюнул.
Но джет не рехнулся, ему действительно было смешно. И еще он чувствовал страшное облегчение, поскольку смерть опять откладывалась. Но терять время попусту было некогда, ведь его так мало от замаха до удара. Не в силах перестать смеяться, джет попросту вплел в свой смех такое, что Иллари от радости чуть не выпрыгнул из веревок.
Ослепительная дуга падения меча странно искривилась. Аррох что-то орал, пытаясь силой вновь заставить меч повиноваться, но клинок рассек веревки на Иллари и джете, не порезав даже одежды — не то, что кожи.
— Действительно, одним ударом, — флегматично подтвердил громила.
Иллари, шатаясь, тут же вскочил и бросился на него. Джет неторопливо сел, продолжая смеяться и заклинать.
— Я опять забыл, что ты умеешь заговаривать металл! — воскликнул Иллари, ударом по основанию шеи отправляя задумчивого громилу в обморок.
Аррох все еще боролся со спятившим мечом. Силы он был изрядной, и почти совладал с ним. Джет засмеялся громче. Очень громко и очень страшно.
— Иди ко мне! — повелительно и ласково крикнул джет, словно непослушному ребенку. — Иди же! ИДИ КО МНЕ!
Аррох застонал, вздувшиеся жилы оплели его лоб чудовищной сетью. Но через мгновение меч начал заводить его руки так, что еще секунда — и Аррох останется без головы. Пальцы Арроха разжались, меч со свистом стремительно рассек воздух и упал к ногам джета. И Аррох, измученный непомерным усилием, тоже рухнул в истоптанную грязную траву.
— Ну, вот и все, малыш, — пальцы джета ласкали рукоять, стирали грязь с клинка. — А ты боялся. Ты думал, я тебя не узнаю? Глупенький...
Меч трепетал, наполняя воздух томительно нежным мерцающим звоном.
— Так ты его знаешь? — поинтересовался Иллари, крепко связывая изнемогшего Арроха, не способного даже сопротивляться. Громила невнятно замычал. Иллари быстро связал и его остатками перерезанных веревок — может, не так эффектно, как был связан он сам, но не менее надежно.
— Еще бы, — джет снова рассмеялся. — Как самого себя. Правда, дружище?
Меч ответил ему звонко и счастливо.
— Это ведь и есть я. В определенном смысле. Какой дурак, хотел бы я знать, вооружил этого дурака против джета мечом его собственной работы?
— Ты выковал... это?! — Иллари не мог отвести глаз от сияющего лезвия.
— Не «это», а «его», — поправил джет. — И не только выковал. Мы не делаем мертвых вещей. Каждая из них уносит часть нашей души.
— Немного же вы можете сделать за свою жизнь, — произнес Иллари, понимая, что слова о части души — не просто красивый оборот речи, но буквальная истина.
— Ошибаешься, — возразил джет, продолжая ласкать клинок. — Ты думаешь, вложить часть души — это как палец у себя отрезать? И больше не вырастет?
Иллари кивнул.
— А что, не так?
— Нет. Даже совсем. Это как прядь волос отрезать. Конечно, один за другим мечи не клепают. Понимаешь, надо, чтобы отрезанное выросло. Как бы это понятнее... словом, с лысины волос не отрежешь. Надо ждать, пока подрастут.
— Понимаю, — кивнул Иллари с наисерьезнейшим видом, хотя сравнение душевного пространства с лысиной его позабавило. — Слушай, а с этими-то что делать будем? Отпустить их нельзя, но убивать связанных как-то противно.
— Ваша светлость! — фыркнул джет — Кодекс чести и все такое. Дуэлянт несчастный, — и неожиданно признался — Мне тоже.
— Вот и я говорю. А оставлять их связанными — все равно, что убить. Даже хуже.
Он задумчиво и строго посмотрел на связанных.
— Не убивай, — хриплым шепотом попросил Аррох.
— Да кому ты нужен! — джет присел рядом с ним, кончиками пальцев ощупывая веревки. — Имена пряжи, нити, ткани и всего прочего я не знаю, но с узлами дело другое. Можно попробовать.
Он внимательно ощупывал узлы, уточняя, как же на самом деле звучат полузнакомые Имена. Наконец, лицо его озарилось радостью узнавания, и кивнув собственным мыслям, джет гортанным голосом произнес Имена.
— И что? — полюбопытствовал Иллари.
— И все, — ответил джет. — Через два дня веревки спадут с них сами. А до того, даже если их кто найдет, не развяжет и не разрежет. Звери их не заедят, птицы не расклюют, муравьи не искусают.
— А если они на помощь позовут? — спросил Иллари. — Если дозовутся, то смогут направить погоню по нашим следам.
— Не позовут, — уверенно ответил джет, легким касанием тронув веки громилы, а затем Арроха, погружая обоих в глубокий сон. Громила захрапел, не успев толком очнуться. Аррох во сне причмокивал, как ребенок, которому снится соска.
— Можно бы их, конечно, и развязать, — сказал джет, — их теперь и не добудишься, хоть уши им оторви. Но так оно будет вернее.
— Воистину! — торжественно заключил Иллари. — Знаешь что, давай-ка устроим привал. Не здесь, а где-нибудь неподалеку. И спокойно все обсудим. Я хотя спать уже и не собираюсь, весь сон слетел, а все же так устал, что никакой засады не замечу, будь она хоть в целый город величиной.
— Ты прав, — кивнул джет. — Мы сейчас только и можем, что угодить в какую-нибудь западню. Идем и ничего перед собой не видим. Пока мы в замке этом растреклятом торчали, дождь прошел, а мы и не заметили.
— Что там дождь? — вздохнул Иллари. — Я бы сейчас даже вертела с жарким не заметил.
Джет нагнулся и подобрал валявшиеся в траве ножны.
— Пойдем, — сказал он. — Я их потом, уже на месте почищу.
Найти место привала из-за недавнего дождя оказалось делом непростым. Все было скользкое, мокрое. Наконец Иллари заприметил два дерева, на середине своей высоты сросшиеся вместе. Под их двойной кроной было сравнительно сухо. Плащ Иллари постелили на траву, сели на него и укрыли головы и плечи плащом джета, чтобы случайный порыв ветра не стряхнул на них с листвы пригоршню-другую воды. Отчаянно хотелось есть, но утолить голод было нечем: добывать пищу они пойдут не раньше, чем отдохнут немного, сумки своей Иллари лишился еще в плену, а джет и вовсе шел налегке, питаясь подножным кормом. Хорошо еще, что уцелели драгоценности и деньги, которые Иллари еще до встречи с разбойниками предусмотрительно зашил в одежду. По счастью, в крепости его не обыскивали. В ближайшей же деревне можно будет купить не только еду, но и коней. Только монеты надо выбирать помельче: слишком большие деньги могут привлечь к себе нежелательное внимание любителей легкой наживы. Не говоря уже о том, что они могут указать на них преследователям — ведь те если и оторвались, то ненадолго. В этом Иллари не сомневался.
— Ну и денек у нас выдался, — хмыкнул Иллари, любуясь блеском мокрой листвы. — Просто голова кружится. Сначала крепость, потом засада. И никакой тебе передышки. Видно, Мастер Керавар взялся за тебя всерьез.
— Какое там всерьез! — отмахнулся джет. — Если бы всерьез, мы бы здесь с тобой не сидели. Мы бы валялись где-нибудь дохлые и холодные, как прошлогодний сыр. Похоже, у Мастера Керавара от спеси нос не только задрался, но и раздулся. Он нас не то, что недооценивает — просто не замечает. Иначе он в жизни не допустил бы такого промаха, — и джет любовно прогладил меч. — Это ж надо!
— Так не уподобляйся Мастеру Керавару, — сурово одернул его Иллари. — Не задирай нос. Подумаешь, повезло разок-другой. Вечно везти не будет. Нам недооценивать противника никак нельзя. Уж лучше будем считать, что Мастер Керавар принялся за нас всерьез.
