— Куда уж серьезней? У нас с тобой должны получиться красивые дети. Но что поделаешь, раз ты не хочешь...
— Будет тебе парочка Хранителей, — медленно, с угрозой произнесла Джой. — Ох будет. Выводок тебе будет.
— Нашла чем пугать. Зато будешь при деле, на других смотреть будет некогда. И первые лет пятнадцать я буду спокоен. Да, ты права. Двоих мало. Надо не меньше полудюжины.
— Тремя обойдешься. Остальных сам рожай, если так надо.
— Поживем — увидим, — философски заметил Кен. После этой беспримерной застольной беседы Джой проследовала за Кеном на площадь.
— Наконец-то, — буркнул Лэй, увидев их. — Тори уже заждался.
Массивный Тори демонстративно подрагивал мускулами. На Джой он впечатления не произвел. Она уже видела Кена в работе и понимала, что обманчиво хрупкий Кен стоит трех таких Тори, самое малое.
— Где сидеть будешь? — спросил его Кен. Тори мотнул головой куда-то назад.
— Хорошее место, — улыбнулся Кен. Джой по его улыбке сообразила, что слова его надо понимать с точностью до наоборот.
— Уже начали? — небрежно спросил Кен, что-то обдумывая.
— Давно. Уже четверых прошел.
— Говорил я — Хасси мальчик с понятием. Только куда он так торопится? Ладно... если ты сидишь там... хорошо. Пошли, — обернулся Кен. Джой кивнула.
Едва скрывшись от взора коллег, Кен поднял Джой на руки, пригнулся и побежал.
— У меня свои ноги есть, — напомнила Джой.
— Тебе неудобно? — осведомился Кен, не сбавляя шага и не сбивая дыхание.
— Удобно.
— Вот и лежи. Ноги у тебя есть, и они оставляют следы.
— А я думала, это сердечный порыв, а не деловые соображения.
— Сердечный порыв будет на обратном пути.
Добежав до леса, Кен поинтересовался: «Платок у тебя есть?»
— Есть, — недоуменно ответила Джой. Кен взял платок, быстро связал Джой руки и продел в их кольцо свою голову.
— Удобно висишь? Ну и молодец. Потерпи немного. — Кен подтянулся, уцепился за толстую ветку и рванулся в листву.
— Глаза закрой, — посоветовал он, — выколет веткой.
Джой покорно закрыла глаза. В ее памяти осталась немилосердная тряска и раскачивание, хлесткие удары веток по лицу и свинцовая тупая боль в связанных руках. Когда Кен снял с нее тугой платок, кисти уже почти отнялись.
— Голова не кружится? — осведомился он, сильно массируя ее руки.
— Вроде нет. — Джой осторожно глянула вниз. Не сказать, чтобы очень высоко. Разбиться нельзя. Да и мягко внизу: листья, высокий мох. Разве вот если о корень удариться...
— Другого места не нашел?
— Нет, я ведь от Тори завишу. Этот дурак выбрал засидку с единственным подходом. Предпоследний перекрывает доступ к финишу. Конечно, финиш еще найти надо. Покойный Ассам, помнится, три дня искал. Чуть не обеспамятел. На трассе есть нельзя, только пить, и только если найдешь воду. А обычно тропу выбирают без ручейков.
— Кстати, о покойном Ассаме, — вспомнила Джой — Ты хотел поговорить об упырях.
— Теперь можно, никто не помешает, — согласился Кен.
— Кто они такие?
— Призраки замученных отреченных, — ухмыльнулся Кен. — Все ниндзя так считают. Обычная беда всех наемных убийц. Не будь они так суеверны, цены б им не было.
— Удержу бы не было, — поправила Джой.
— Пожалуй что и так. Но упыри — люди. Тот стрелок на болоте — из них.
— Допустим. Но что это нам дает?
— Раскинь мозгами. Хранитель. Кто такие упыри?
— Отреченные?
— Ерунда. Отреченные — те, кого изгнали из ниндзя. В качестве наказания, насовсем или на время. И долго они не живут. Умирают они долго. Отречение мало кто переживает. И, кроме этого, они все худо- бедно обученные. Наша школа так впечатывается в тело — ничем не вытащишь. Тот стрелок не ниндзя.
— Но и не клановый.
— Верно. Я сперва думал — торговец, но ведь он видел, что я не нападаю. Да и вообще торговцы нас не трогают.
— Бродяга? — предположила Джой.
— Ерунда, — отмахнулся Кен. — Где ты видела вооруженного бродягу?
— Так откуда они берутся? Из болота?
— Ты — Хранитель, ты и думай. Это очень важно. Если упыри нам враги, их надо избегать. Но если они могут стать нам союзниками, их надо использовать на полную катушку. Я их уже использую.
— Каким образом?
— Обыкновенно. Сообщу через какое-то время, что упыри есть среди нас. Ниндзя только упырей и боятся по-настоящему. Такое начнется! Ни один заказ брать не будут, хоть ты что сули. Все вернутся домой, и все займутся выявлением упырей. И все кланы останутся без прикрытия. Как ты и хотела.
— Думаешь?
— Уверен. Так что думай про упырей. И поживее. Раз я играю с упырями, должны же мы знать, что они... тихо! — Кен прислушался и добавил шепотом: — Ай да Хасси! Теперь молчи. И вниз не смотри, пока я не разрешу. Зрелище будет отвратное.
Ждать пришлось довольно долго, и Джой совсем было решила, что Кен ошибся и никакого Хасси нет и в помине, как Кен внезапно оттолкнулся от ветки и прыгнул вниз, приземляясь на невесть откуда взявшегося Хасси. Тот не успел подняться, как был связан быстро и умело.
— Зачем ты взял такой темп? — спросил его Кен. — Ты же себя загнал. Я твое дыхание еще когда услышал. Теперь не обессудь.
Джой закрыла глаза, закусила губу и вонзила ногти в ладони. Что там происходило внизу, она не знала и знать не хотела. Вероятно, творилось что-то зловещее, но криков не было, только один сдавленный стон, но такой мучительный, что Джой сама едва не закричала. Через долгое, бесконечно долгое время, вечность спустя, снизу донесся удивленно-одобрительный голос Кена:
— Хорошо!
Джой разжмурилась и осторожно посмотрела. Запрокинутое лицо Хасси было белее облака, холодный пот тек с него ручьями, посеревшие губы мелко дрожали, взгляд был совершенно безумный, глаза блестели от непролитых слез.
— Очень даже хорошо, — повторил Кен. — Высший класс. Если что, молчать ты сумеешь. Вставай.
Хасси сел, опираясь на плечо Кена.
— Правда, хорошо? — хрипло спросил он.
— Не напрашивайся на комплименты. Сам ведь знаешь. И не торопись. Никогда. На тот свет всегда успеешь.
Хасси кивнул и попытался встать. Кен поднял его и поставил на ноги.
— Вперед!
— А кто впереди?
— Сюрприз, — улыбнулся Кен. — Если все знать заранее, жить неинтересно. Остальных ты чисто прошел?
Хасси кивнул.
— Я так и думал. Вперед. И не спеши.
