Гармаш перестал улыбаться. Взгляд его снова потяжелел.
— Не хочешь старину Гармаша?
— Нет, спасибо. Не хочу. Никого не хочу. Гармаш секунду раздумывал.
— Ага, — объявил он. — Никого не хочешь. Понимаю. Потом захочешь Гармаша. Ладно, увидимся потом. Только сначала под душ сходи, ты мне чистой больше понравишься. Ладно?
Гармаш сердечно рассмеялся и посмотрел по сторонам. Что-то в глазах Флекера ему не понравилось.
— Вроде похож ты на подрывной элемент! — загремел гигант.
Флекер проглотил слюну. Он видал людей, избитых охранниками на виду у всех. Страшное зрелище!
Гармаш склонился над ним набычившись. Голос его был похож на рычание:
— Подрывная деятельность не разрешается!
— Да, — ответил Флекер.
С ними всегда лучше соглашаться. Иначе результат непредсказуем.
Огромной ручищей Гармаш неожиданно сгреб Флекера за ворот рубашки и приподнял над полом.
— Ты понял?
— Да, я понял.
Гармаш поставил его на пол, фыркнул и вышел прочь.
Как только гигант оказался за дверью, команда побросала снаряжение и, застонав, повалилась на койки. Через несколько минут Гувек, уже голая, стыдливо прикрываясь, побежала в душ. Обнаружив, что вода только холодная, она стала громко протестовать.
— На твоем месте я был бы поосторожнее, — предостерег присоединившийся к ней Траск. — Он может услышать.
— Они права не имеют так с нами обращаться! Я дипломированный энтомолог, у меня важная работа!
— Да уж, надеюсь, ты когда-нибудь сможешь снова заняться энтомологией. Если Халифи решат, что это надо. Я, честно говоря, по горло сыт местной фауной и флорой с последней экспедиции.
Траск намыливался, стараясь не смотреть на Гувек, все еще щеголявшую багрово-красными расчесами от укусов насекомых с Проминенса-46.
Им Сон рыдала у себя на койке.
— Ты чего это? — спросила Гувек, натягивая на плечи свежий комбинезон.
— Я устала, я хочу помыться, мне нужно в туалет, и я не могу, как ты, голая у всех на глазах! Гувек покраснела.
— Дорогая, в этих обстоятельствах я предпочитаю быть чистой. А стыдливость можно на время отложить.
— Я не могу! — истерически всхлипнула Им Сон. — Не могу обнажаться перед всеми!
— Как знаешь, — пожала плечами Гувек, — а я, например, собираюсь посмотреть, что там на кухне готовят.
Траск и Стрэнг вышли из душа и стали одеваться. Стрэнг оделся быстро и пошел на кухню вслед за Гувек.
Вдоль внешней комнаты барака шла длинная стойка. Там двое поваров раздавали тушеную рыбу и овощной питательный концентрат. И то, и другое было сильно переварено. И все же работяги, сидящие в комнате, сосредоточенно поедали свои порции.
Гармаша не было. Стрэнг, дождавшись очереди, получил свою порцию и сел за стол. Вскоре к нему присоединился Флекер.
— Ну и помои! — горько сказал он. Стрэнг кивнул.
— Они с нами обращаются, как со скотиной, — сказал Флекер. — У меня уже терпение лопается. Не могу больше.
Стрэнг снова посмотрел на него тем же испытующим взглядом.
— Здесь могут быть микрофоны, — сказал он неожиданно.
Флекер был поражен. От Стрэнга трудно было услышать хоть слово. Флекер уставился на Стрэнга, но тот больше не поднял глаз.
Они молча доели. Выйдя из столовой, Стрэнг отвел Флекера в сторону.
— Неразумно так привлекать к себе внимание.
— Ты очень уверен насчет этих микрофонов.
— Я знаю, что говорю. Флекер вздохнул:
— Да, ты прав. Но от этого только еще безнадежнее.
— На корабле готовится восстание.
— Это все знают.
— Многое может измениться.
— Если повстанцев не перебьют. А у них мало шансов победить Халифи.
— У них может найтись сюрприз в запасе. Кто знает?
Флекер пожал плечами. Стрэнг снова замолчал. Флекер вернулся в барак один и плюхнулся на койку.
Но мысли мучили и не давали спать. Полежав немного, он поднялся и осторожно вышел в ночь.
На склонах каньона лежала тьма. Замерцали первые звезды. С океана налетал прохладный бриз.
Флекер шел по дороге. Тихо пыхтела бетоноварка, переваривая новую загрузку. Не доходя треть пути до устья каньона, от дороги отходила другая, огибающая бетоноварку и уходящая к дюнам.
Флекер пошел по ней, желая осмотреть дюны на берегу лагуны. Сначала дорога шла круто вверх, но, выбравшись на гребень, полого спускалась к дюнам.
Бетоноварка осталась позади, и перед Флекером предстала лагуна, подернутая туманом. Слева песчаная коса отгораживала ее от океана, и на ней горели огни посадочных площадок.
Флекер побрел вдоль кромки воды. На берегу валялось громадное бревно. Когда он подошел, от бревна что-то отделилось и плюхнулось в воду. Флекер ощутил, как просыпается волнение исследователя. Чужая жизнь, чужой мир — мечта, манившая его всю жизнь.
Послышался громкий всплеск, но породило его существо, соскочившее с дерева, или что-то другое, Флекер не знал, Покой ночи нарушил тяжелый удар корчевочного взрыва. Где-то дальше взвыла большая пила и стала набирать обороты, визжа все тоньше и тоньше.
Флекер пожал плечами и пошел дальше по берегу, направляясь к полуострову.
Он прошел почти половину пути, когда заметил, что по дюнам идет кто-то еще. Этот человек шел футах в ста впереди, направляясь в глубь суши от горящих за спиной огней. Присутствия Флекера он не заметил.
Минутой позже Флекер удивился, узнав Стрэнга. С возрастающим любопытством Флекер пошел за ним вдоль берега к тому месту, где подходила песчаная коса.
Стрэнг перелез через небольшой скальный выход и взобрался по песчаному склону. Преодолев четырехрядную изгородь, он исчез в зарослях.
Флекер пошел следом и увидел, что вплотную к изгороди стоит квадратное строение, освещенное с другой стороны.
Стрэнг подошел к зданию и открыл заднюю дверь. Флекер ждал, что будет дальше. В голове у него роился вихрь вопросов.
Через двадцать минут Стрэнг появился снова. Крадучись выскользнув из дома, он опять скрылся в зарослях.
Почти сразу же он снова перемахнул изгородь и направился обратно к бетоноварке в устье каньона.
Кипя от гнева, Флекер устремился за ним. Он догонял, и Стрэнгу пришлось обернуться. Увидев на его лице тревогу, Флекер утвердился в своих подозрениях.
— Так ты шпион! Грязный шпион! С докладом ходил, да?
— Нет.
— Смотреть на тебя противно! Стрэнг ничего не сказал.
