— С девушкой все в порядке? — поинтересовал ;ся я.
Зиглинда усмехнулась.
— А если нет? Что тогда, Herr Драм?
Я понял, что не стоило развивать эту тему, и обернулся к Мюллеру, который снова принялся играть своим 'Люгером'.
— Они понимают английский? — спросил я его.
— Откуда мне знать, — насупился Мюллер.
С улыбкой я повернулся к Зигмунду и сказал по- английски:
— Ты — сутенер, а сестрица твоя — шлюха. Зигмунд продолжат молча на меня таращиться. Я бросил Мюллеру:
— Передайте, что я попросил разрешения закурить.
Мюллер перевел мои слова на немецкий, и Зигмунд разрешил. По- английски он понимал примерно так же, как я по- непальски. Я закурил и, обращаясь к Мюллеру, проговорил:
— Похоже, нам ничто не мешает потолковать.
— Мне не о чем с вами говорить, — ответил Мюллер.
— Вот как? А я так не считаю. Или вам уже безразличны эти восемьсот тысяч марок?
— Вы что, хотите сказать, что вам они небезразличны ;?
Я бросил на него взгляд исподлобья.
— Неужели вы серьезно думаете, что я потащился в Восточный Берлин ради красивых глазок мисс Киог?
— Говорите на немецком! — резко бросила по-немецки Зиглинда.
Покачав головой, я сказал Мюллеру:
— Передайте ей, что я хотел бы
