– Нет. Мне и моему племяннику по отдельной комнате. А этот господин сам по себе.
– Идет. Я ночной портье, зовут меня Кэш. – Он вытащил из-под стойки толстую тетрадь, раскрыл ее. – Чужестранцы?
– Верно, – Он сделал пометку в тетради.
– Надолго к нам?
– Не знаю. Запишите пока «на два дня», а там видно будет.
– Известно, что будет, – проворчал он. – Останетесь здесь, пока не вышлют. И что чужестранцы сюда лезут, житья не дают…
– Вовсе нет. Мы едем в Чифань, и оставаться здесь не собираемся.
– Чифань – это за границей?
– Да.
– И чего, спрашивается, люди за границу прутся? Чем это вам Даун-таун не нравится? – Кэш собрался капитально обидеться, но я остановила его.
– Вернемся к нашему заселению.
– А чем расплачиваться будете?
– Деревянными, – сообщил Хэм и радостно заржал.
На лице портье отразился ужас.
– Это была шутка, господин Кэш. Кредитные карточки МГБ здесь действительны?
Кэш облегченно вздохнул.
– Никогда так не шути, мальчик. Никогда.
– За «мальчика» ответишь, – оскорбился Хэм.
– Ваш племянник что, совершеннолетний?
– Нет, – я уже была осведомлена, что по здешним законам совершеннолетие наступает в 21 год.
– Верхом или в повозках?
– Мы не беременные, чтобы в повозках ездить! – отозвался Хэм.
– Сейчас позвоню, чтобы ваших лошадей поставили в конюшню. И запомните наши правила: никаких драк в помещении гостиницы, а также никаких животных. Сексуальных партнеров не водить. Азартные игры – только в общем зале.
– А как насчет выпить? – поинтересовался Хэм.
– Это сколько угодно. Хоть в номере, хоть в зале. Но только не тебе, мальчик. У нас несовершеннолетним хмельное подавать запрещено. А вы, мэм, можете заказывать. И выпивку, и дурман- траву.
– Как же так? – удивилась я. – Нас всю дорогу предупреждали насчет дурман-травы… что запрещено.
– Это провозить запрещено. А курить – пожалуйста. У нас свободная страна, достиг совершеннолетия – и кури. Тем более, что она чистая, природная, без вредной для окружающей среды алхимии… – Кэш перевел взгляд на Рыбина Граната, доставшего кошелек. – Вы что же, наличными платить собираетесь?
– Да. Надеюсь, башли Союза Торговых Городов здесь принимают?
– Принимают. Но учтите, у нас с подозрением относятся к людям, которые расплачиваются наличными. Лучше заведите счет в банке…
– Спасибо за совет, – сказал Рыбин Гранат, пока портье пересчитывал деньги. – Как у вас тут насчет поразвлечься?
– Это смотря что под развлечением понимать. Вон снаружи весь город веселится.
– Я имел в виду – в гостинице или поблизости.
– Да как сказать. По соседству только заведение мадам Мэйфлауэр, а они по случаю праздника работают под девизом «Поддержи отечественного производителя».
– Но, может быть, здесь играют?
– Тут вы попали в точку. Учтите, у нас не притон. Собираются серьезные, солидные люди. Вечерний сеанс – игра в кости, ночной – в карты. Но он начинается позже, после полуночи. Вот, держите ключи от своих комнат.
Мы поднялись в номера, бросили вещи и спустились в зал поужинать. Хэм кинул взор окрест и скис – ничего похожего на то, что творилось в «Белке и свистке», не наблюдалось. Народу в зале было немного, и они без затей пили и ели. Рыбин Гранат, напротив, оживился, учуяв запах кавы – напитка, любимого как на Ближнедальнем Востоке, так и в Союзе Торговых Городов, что на побережье Радужного моря. А вот в Волкодавле его не подавали, про Великое Хамство и говорить нечего. Но, попробовав вожделенного напитка, он разочаровался и сказал, что здесь его готовить не умеют, бурда это, а не кава. Хэм тоже решил блеснуть знаниями по части напитков и заказал кумыс. Когда его не оказалось, принялся скандалить, грозил, что пожалуется генеральному принцу, и успокоился, обнаружив в меню нечто похожее под названием «молочный коктейль». Еда была как повсюду в принципате – изобильной и безвкусной, но посетители наворачивали за обе щеки, я еще подумала – немудрено, что в Даун-тауне так много толстяков. Тем временем в зале стали появляться мужчины и дамы в неброских, но дорогих одеждах, и все как на подбор не юного возраста – надо полагать, игроки, собирающиеся на ночной сеанс. Рыбин Гранат, похоже, намеревался к ним присоединиться, а у меня играть не было никакого желания, да и Хэм, не обнаружив
