– А он каким-нибудь образом проявлял к вам внимание?
– Нет, он, казалось бы, полностью был поглощен игрой…
– То есть, он старался обмануть ваше доверие и забыть об осторожности?
Доктор Ньюэра достала носовой платок и высморкалась. То есть, отметила я, от прямого ответа уклонилась, а стала рассказывать дальше.
– Ближе к рассвету я устала и решила уйти домой. То есть, наверное, я слишком устала, потому что, отходя от игорного стола, я зацепилась ногой за ножку стула и упала на пол и… и… – она осеклась.
– Продолжайте доктор, не бойтесь. Здесь все желают вам только добра.
– Окружающие, как истинные дауны, не двинулись с места, проявляя ко мне уважение как человеку и личности. А этот… он подбежал ко мне и
Вздох ужаса пронесся по залу.
– Я была так потрясена и растеряна, что не смогла оказать должного отпора. Тогда он, воспользовавшись моим состоянием, поднял меня и поставил на ноги. И… мне стыдно говорить об этом, но я должна… поскольку и без того найдутся свидетели сообщить о моем позоре… он поднял также мою соскользнувшую накидку и набросил мне на плечи! – Здесь доктор Ньюэра снова вынуждена была прерваться, дабы справиться с чувствами. – Выйдя из гостиницы я немедленно вызвала патруль городской стражи. Более мне нечего добавить.
– Благодарю вас. И успокойтесь, доктор, – позор падает на преступника, а не на жертву. Обвинение вызывает свидетеля!
Свидетелем обвинения оказался маршал городской стражи, подтвердивший вызов, полученный от докторицы. Он сообщил, что патруль немедленно явился в «Ночной улет», но оказалось, что преступник успел отлучиться. Поэтому пришлось устроить засаду и арестовать его по возвращении.
– Подсудимый! – снова вопросила обвинительница. – Вы сделали то, о чем говорила доктор Ньюэра?
– Да, а что? – недоуменно сказал Рыбин Гранат.
– Вот! – торжествующе возопила Миранда Рул. – Он не только признался в содеянном, но и не высказывает никаких признаков раскаяния. Мне кажется, ваша светлость, что надобность в дальнейшем допросе свидетелей отпадает.
– Согласен. Мэтр де Ликти, вам слово.
Защитник окинул зал задушевным взором.
– Кое в чем я солидарен с моей многоуважаемой оппонентшей, – начал он. – Поведение старшего из обвиняемых столь отвратительно, что я, при всем желании, не нахожу для него оправдания – разве только то, что он не является охотником, в отличие от большинства чужеземцев, и не ввозил в нашу страну запрещенных товаров. Но что касается младшего, то он, смею предположить, не столь безнадежен. Да, скажете вы, никому не дозволено оскорблять наших граждан, как словом, так и действием. Однако прошу суд учесть его крайнюю молодость и неопытность. Возможно, мои слова подтвердит свидетель защиты.
– Вызывается женщина, именующая себя Конни!
Я встала и прошла вперед под неодобрительными взглядами собравшихся.
Принц-генерал хмыкнул.
– У защиты нет других свидетелей?
– Нет, ваша светлость.
– Ладно… Свидетельница Конни, ты согласна дать присягу?
– Согласна. Но только на книге, почитающейся у моего народа священной. Иначе клятва будет недействительной.
Конечно, я могла бы соврать и под присягой. Но опытный маг способен распознать такую ложь, а кто их знает, этих даунов, как у них с судебной магией.
– А… какая это книга?
– «Трактат о кляпах».
Тут я рисковала. Хотя книга полковника Грушина и выходила с грифом «Для служебного пользования», какой-то экземпляр мог попасть в Даун-таун. Однако герольд пошептался с защитником и обвинителем и растеряно сообщил судье.
– В распоряжении Дворца Правосудия нет такой книги.
– Хорошо, – раздраженно бросил принц-генерал. – Освобождаем тебя от присяги. Начинайте допрос.
– Свидетельница, назовите свое имя, – потребовал адвокат.
– Меня называют Конни.
– Конни как?
– Просто Конни.
– В каких отношениях вы состоите с подсудимым?
– Я являюсь его теткой и опекуншей.
– С какой целью вы прибыли в Даун-таун?
