– Но каким образом вы собираетесь отвести воду, если эти степи находятся выше верховьев Волка? – спросил Ласкавый.
– Ик Бен Банг уже решил этот вопрос. Он представил Верховному Бабаю чертежи плотины, которая перегородит Волк. После того, как мы запрем реку стеной, она потечет вспять.
Да, этот Ик Бен Банг умел мыслить глобально. Я с подобными планами не сталкивалась и во Второримской империи, а там чего только не понастроили, включая каналы и плотины…
И мы продолжили путь, чему в душе я была очень рада. Слишком тяжело было смотреть на добровольцев. Сколько они получают за свой труд, я не стала спрашивать. У меня было подозрение, что они и еду-то приносят собственную. Или не приносят. Дело добровольное.
– Да, Оркостан крепко изменился, – пробормотал Ласкавый, когда Кирдык отъехал.
– Кто бы спорил… Лучше скажи – вербанул он тебя ночью?
– А як же! – отвечал он по-суржикски.
– И ты согласился?
– Иначе нельзя. У него работа такая, у меня работа такая… была.
«Интересно, кто здесь кого обманывает», – подумала я, двигаясь вслед за ордой.
После того, как мы миновали холмы Чак-Чака, перед нами открылась котловина Кара-Кумыс, в которой расположен Большой Сарай. Побывавши в землях степных народов, я не ожидала, что столица Оркостана будет в принципе отличаться от кибиточных хамбургов Столовых равнин либо стоянок вигвамов Пришельцев с Заокраинного Запада. Разве что это сделают в стационаре. И действительно, большинство строений в Большом Сарае являло собой скопище мазанок, землянок либо войлочных палаток. Они окружали дворец Верховного Бабая – большое красное гранитное здание со множеством колонн, украшенное штандартами из конских хвостов – в общем, картина тоже вполне ожидаемая. Но среди землянок и юрт в полном беспорядке красовались совершенно чуждые этому времени и месту строения, какие мне приходилось видеть только на картинках в учебниках по древней истории. Одна пирамида чего стоила! Однако превыше всех пирамид и прочих архитектурных наворотов вознесся огромный монумент, сияющий белизной под степным солнцем. Голова его и протянутая рука выступали из котловины.
– Каменный Хозяин… – прошептал Ласкавый.
Разумеется, при свете дня истукан выглядел не столь зловеще, как в сумраке ночи, но всякий, кто хоть раз его видел, узнал бы этого монстра.
– Памятник Верховному Бабаю, – с нескрываемой гордостью произнес Кирдык. – Возведен по прямому указанию Ик Бен Банга. Служит нам путеводным маяком, прославляет величие Бабая, повергает в ужас окрестные страны. Видите, как он сияет! Сотни добровольцев каждый день омывают его ключевой водой, привезенной с гор.
В это я вполне могла поверить. На белизне монумента не было видно ни пыли, ни грязи, ни птичьего дерьма, без которого ни один крупный памятник не обходится. Но меня интересовало другое.
– А насчет «повергает в ужас» поподробнее нельзя?
– Не иначе, как ты уже наслышана об этом, Прис-ханум! Многие увидели и устрашились. А подробности известны одному лишь мудрому Ик Бен Бангу, – он многозначительно указал на монумент, потом на дворец. – Отсюда образ Верховного Бабая видят в отдаленных краях Ойойкумены. И чудеса этих отдаленных краев сами приходят к нам. Вон – пирамида фараона Охнехотела. Ик Бен Банг доказал, что правящий Верховный Бабай – его потомок и законный наследник. То же относится и к императору Мескалиндугу, владыке Заокраинного Запада – вон, видите его гробницу? Справа – железная колонна Умпаумпы, служившая причалом небесным колесницам. Скоро они причалят и сюда. И слева – оперный театр из варварской страны Гран-Ботфорте. Скоро там будет поставлена наша национальная опера «Ычпычмек и Бешбармак».
Оперный театр из города Гдетоя я узнала. С ним у меня были связаны некоторые воспоминания личного свойства. И я могла засвидетельствовать – в прошлом году этот театр благополучно находился на своем законном месте.
– Какой же магической мощью надо обладать, чтобы перенести сюда все эти достопримечательности! – вырвалось у меня.
– О, это не магия, – отвечал Кирдык с видом превосходства. – Это идеи апчхе.
– Да что это за идеи такие, почему мы о них ничего не слышали?
– Это тайная мудрость Северного Хорея. Но Ик Бен Банг намерен распространить ее по всей Ойойкумене. А идеи эти просты и доступны. Это как чихнуть, поэтому они так и называются. Работа – дело добровольное, не хочешь – заставим, не можешь – научим, и все хорошо, что прославляет Верховного Бабая, да правит он тысячу лет!
– Так все эти колонны, гробницы, театры…
– Ну да, построены заново. И, как учит нас Ик Бен Банг, именно они являются подлинными.
Я с некоторым содроганием вновь обвела взглядом котловину и город в ней, а потом задала еще один наивный вопрос:
– А вон то, что творится у подножия статуи… и у дворца… и вон там, за пирамидой – это тоже претворение в жизнь идей апчхе?
Кирдык напрягся.
– А что там?
Но он и сам уже узрел то, чего не увидел вначале, повествуя о чудесах и диковинах Большого Сарая. На улицах – если проходы между строениями в оркостанской столице можно было назвать улицами – имели место вооруженные столкновения. Не могу сказать, что в городе шли военные действия, но по степени серьезности беспорядки превосходили махаловку на песенном поле близ Червоной Руты. Там, в общем, обходились дубинками. Здесь мелькали сабли и нагайки.
– Басалай-масалай! – выругался Кирдык. – Кто мог напасть на Большой Сарай, если город охраняют Ик
