– Ты тоже не знаешь, – вмешался Каин, оторвавшись от пистолетов, которые разобрал и чистил на столе. – Но я готов поспорить, что цену черного рынка ты назовешь с точностью до десятой доли кредитки.
– Туше, – широко улыбнулся Бродяга.
– Поставь на место, – попросил Шусслер.
– Я же ею любуюсь.
– Точнее, оцениваешь, – сухо добавил Каин.
– Сила привычки, – признал Бродяга, поднял руку, магнитное поле захватило скульптуру и вернуло на прежнее место.
Бродяга двинулся дальше.
– Я по-прежнему наблюдаю за тобой, – предупредил Шусслер.
– Приятно слышать.
– Так что не пытайся что-нибудь украсть.
– Я не краду у друзей.
– Я все о тебе знаю, Бродяга, – вставил Каин. – Друзей у тебя нет.
– Так легче жить. – Бродяга все улыбался. – Чтобы развеять твои страхи, Шусслер, скажу, что я не краду и у партнеров, тем более если один из них – охотник за головами. – Еще одна статуэтка заинтересовала его, он взял ее в руки, вырвав из магнитного поля. – Не зря говорят, что жизнь полна сюрпризов.
– Что ты там нашел? – спросил Каин.
Бродяга протянул ему статуэтку.
– Не вижу в ней ничего особенного.
– Согласен, работа посредственная. Куда интересней планета, на которой ее изготовили.
– И что это за планета?
– Пеллинат Четыре.
– Никогда о ней не слышал.
– Это планета, на которой я вырос. А вырезали статуэтку белламы.
– Твои благодетели? – заинтересовался Шусслер.
Бродяга кивнул, не отрывая взгляда от статуэтки:
– Я думаю, что продал ее лет десять или двенадцать тому назад на Новой Родезии. Любопытно, как она попала к Альтаир-с-Альтаира?
– Какие они, белламы? – спросил Шусслер.
– Плохого о них сказать не могу, хотя мы и разошлись во взглядах на капитализм. Однако они дали мне стол и кров, за что я им очень благодарен.
– Не так уж и благодарен, если счел возможным ограбить их, – сухо заметил Каин.
– Все так, – согласился Бродяга. – Однако, если бы мои деяния вызывали у Господа Бога серьезные возражения, Он бы не создал страховые компании. – Бродяга помолчал. – Опять же, взял я не так уж и много. Скульпторы они никакие. Как и художники. Наверное, причина в том, что они не различают цветов. – Он расстался со скульптурой, повернулся к стене, за которой стоял черный куб. – Расскажи мне о Граалях.
– Их можно полагать гуманоидами, – ответил киборг. – Если относить к гуманоидам всех, кто ходит на двух ногах. А в остальном у них очень мало общего с человеком.
– В это нетрудно поверить, принимая во внимание контуры кресла. – Бродяга скорчил гримаску. – А что ты можешь сказать об их искусстве?
Из динамиков донесся смешок.
– Вряд ли тебя что заинтересует. Глаз у них нет, их заменяют природные локаторы. Об их искусстве я ничего сказать не могу, но тебе и так многое ясно.
– Жаль, – вздохнул Бродяга. – По крайней мере мои инопланетяне смогли дать мне сувениры на память, пусть и не по своей воле.
– Мои тоже мне кое-что дали, – с горькой иронией напомнил Шусслер.
– А где находится планета, на которой тебя вернули к жизни? Я никогда не слышал о звезде Калкос.
– В звездном скоплении Корбелия, – ответил Шусслер.
– Как-то я там побывал, – кивнул Бродяга. – Слышали о Тщетной надежде?
– Я слышал, – ответил киборг. – Но не бывал там.
– Я тоже слышал, – вставил Каин. – Орфей написал о ней, не так ли? Что-то о Денебе Арабском или Дельфини Арабском.
– Дарли-Араб, – уточнил Бродяга. – Орфей назвал его по-своему. Собственно, он дал свои имена всем трем патриархам. Я-то имел дело только с Бербером.
