раньше. Дважды.
— Это верно.
— Вы сказали, картина и голограмма.
— Да. Картина с Патагонии IV, хотя ее купил житель Нью Родезии, а голограмма — с Байндера X.
— Мне они нужны. И любые другие, которые сможете разыскать.
— Я не слышал о других, мистер Аберкромби.
— Они наверняка есть, — убежденно сказал он. — Я охочусь за ними уже 25 лет, и не знал о тех двух, которые вы видели.
— Я даже не знаю, как и где начинать поиск, — сказал я.
— Вы знаете, где искать эти две, — возразил он. — Знаете, где их продали, и можете выяснить, кто их купил.
— Предположим, это я смогу, — согласился я. — Но это не значит, что новые владельцы согласятся расстаться с ними.
— Продадут, никуда не денутся, — пообещал Аберкромби. — Вы их мне только найдите, а уж оттуда я их добуду.
Он выдвинул челюсть.
— Потом поохотимся и за остальными.
— Весьма сомневаюсь, что смогу за неделю найти даже те две работы, что я видел, мистер Аберкромби, — произнес я.
— Найдете за месяц, — сказал он. — Что здесь такого?
— Вы наняли меня всего на неделю, — возразил я.
— Я нанял вас на столько, сколько понадобится, — резко отозвался он.
— Но у меня обязательства перед галерей Клейборн, — возразил я.
— Предоставьте галерею Клейборн мне.
— Я не хочу показаться дерзким, мистер Аберкромби, но я приехал на Дальний Лондон по программе обмена, и я должен…
— Послушайте, — прервал он меня. — Если мне придется купить Клейборн со всеми потрохами, чтобы получить то, что я хочу, я куплю его! Ясно?
Мне в голову не пришло, что ответить, и я промолчал.
— Вам заплатят, — продолжал он чуть мягче. — Оклад, расходы, сами скажите, сколько.
— Но я здесь, чтобы приобрести знания о работе галереи Клейборн, чтобы поделиться ими впоследствии с другими членами моего Дома, и точно так же один человек из сотрудников Клейборна в данный момент учится у Дома Крстхъонн.
— Ваш Дом занимается бизнесом, чтобы делать деньги, правильно?
— Да, разумеется.
— Тогда я буду платить вашему Дому 10 тысяч кредитов в месяц в течение всего срока вашей работы. Это с головой покрывает ваш личный доход. Проблема решена?
— Право, не знаю… — я растерялся, мой цвет бешено переливался. — Мне надо тщательно обдумать ваше предложение.
— Я облегчу вам задачу. Если вы отказываетесь, я вас немедленно увольняю, вы теряете работу, а ваш Дом не получит денег. Как это укладывается в вашу драгоценную идею бесчестия?
— Вы так не поступите, мистер Аберкромби?!
Он смерил меня холодным взглядом.
— А ты проверь, — сказал он ровным голосом. — Я не угрожаю попусту, и всегда добиваюсь того, что хочу.
— Значит, у меня нет выбора, — печально ответил я. — Придется принять ваше предложение.
— Отлично. Все улажено. Во второй половине дня я свяжусь с Рейберном и сообщу ему о нашем новом договоре.
— Гектор Рейберн мой коллега. Менеджер галереи Клейборн — Тай Чонг.
— Мадам Чонг, — повторил он хищно. — Я знаю ее, как облупленную.
— Она очень знающий специалист.
— Она еще и жалостливая обожательница инопланетян, которая иногда забывает о своей собственной расе.
— Не смейте так говорить о моей Достойной Леди! — воскликнул я, как мог, решительно.
— Ага! Значит, немного пороха все-таки нашлось, — заметил он, улыбаясь. — Разрешите дать вам один совет, Леонардо. Поберегите его для себя и не тратьте на нее. Она из тех, чьей жалости хватает на одни выходные, а это самый худший вариант.
— Я вас не понял.
— Мадам Чонг из тех, кто прилетает в один из ваших миров на воскресенье, болтается с вами по улицам, требует той же чертовщины, что требуете вы, но приходит понедельник, в действие вступает Флот и летят головы, а она возвращается на Дальний Лондон с чувством выполненного долга, прикидывая, кого бы еще освободить в следующий выходной.
— Я не хочу больше слушать ничего подобного! Моя Достойная Леди всегда была ко мне добра и заботлива, — запротестовал я, отчаянно мигая цветами.
— Доброту на счет не положишь и в ваш Дом не отправишь. Я плачу вам звонкой монетой — и никто не указывает мне, что говорить в моем собственном доме.
Я снова не знал, что ответить.
— Вот и ладно, — подвел он итог. — Все решено.
— Когда мне начинать? — выдавил я наконец.
— Вы уже начали.
— Но я должен получить разрешение мадам Чонг.
— Это я беру на себя, — бросил он.
— Но…
— Вы не верите моему слову? — грозно поинтересовался он.
— Нет, мистер Аберкромби, — смиренно вздохнул я, — Где я буду работать?
— Где потребуется. Надо в библиотеку — идите в библиотеку. Надо будет слетать в скопление Альбион — летите. Надо будет что-нибудь купить — покупайте. Все счета отправляйте на мое имя. Я позвоню в банк, оформлю на вас доверенность.
— А если понадобится изучить вашу коллекцию?
— Я прикажу роботам пропускать вас в любое время дня и ночи — но только в коллекцию. Остальной дом для вас закрыт. Вам ясно?
— Да, мистер Аберкромби.
— Еще одно.
— Я слушаю.
— Человек по имени Венциа, который в тот вечер поднял цену за Килкуллена до 350 тысяч, и взвинтил бы сумму гораздо выше, не напутай он со своим депозитом. Попробуйте выяснить, зачем.
— Возможно, он, как и вы, очарован лицом модели, — предположил я.
— Сомневаюсь.
— Можно поинтересоваться, почему?
— Потому что я никогда не пытался держать свои покупки в тайне, а он до сих пор ни разу не попытался ничего у меня перекупить.
— Я займусь этим делом, мистер Аберкромби, — пообещал я.
— Не забудьте, — произнес он, отпуская меня.
Вот так я покинул работу у Тай Чонг, которая сочувствовала всем расам, и поступил на службу к Малькольму Аберкромби, который равно ненавидел все расы, включая, по-моему, и свою.
Глава 4
