себе место на кладбище. И мне без разницы, хорошо ты мне служил или плохо — я убью тебя на месте. А если мне это не удастся, у меня есть две сотни парней, которые проследят за тем, чтобы ты не покинул Клондайк.
Найтхаук молча смотрел на него.
— Теперь о деле. Взяв с нее штраф и изгнав с Юкона, можно нажить могущественного врага. Она решит, что я несправедливо унизил ее и присвоил ее деньги, хотя, разумеется, у меня есть все права на деньги, которые она заработала или привезла на один из моих миров. С другой стороны, убив ее, мы получим те же деньги, а может, и больше, и избавимся от озлобленной женщины, которая наверняка где-то там, — Маркиз обвел рукой половину галактики, — затаится, строя планы мести.
— То есть тебя особо не волнует, увидит ли кто ее тело?
— Разумеется, волнует, но не ради этого я жажду ее смерти. — Маркиз выразительно посмотрел на Найтхаука. — Есть еще вопросы?
— Чем она занимается и сколько у нее людей?
— Испанская Кружевница? Все зависит от того, на какой планете задать этот вопрос. Специализация — не ее стихия. Она грабит банки, поджигает, изгоняет дьявола, убивает. Обычно работает одна, но, возможно, держит небольшую охрану.
— Ты говоришь, она убийца?
— Не питай ложных иллюзий. К Трилейну она не имеет никакого отношения.
— Откуда ты знаешь?
— В здешних краях я знаю все.
— Ладно, — кивнул Найтхаук. — Когда мне отправляться?
— Немедленно. Иначе чего ради я перед тобой распинаюсь?
— Где я ее найду?
— Координаты места посадки уже введены в бортовой компьютер твоего звездолета. Возьми с собой этого чешуйчатого подонка Мэллоя. Он уже бывал на Юконе, так что, может, и пригодится, — Маркиз хохотнул. — По крайней мере он не заслонит тебе обзор при стрельбе. Никогда не видел большего труса.
— Вот почему он скорее всего переживет нас обоих, — ответил Найтхаук.
— Возможно… но надо учитывать, что это за жизнь.
— Его больше заботит не жизнь, а смерть. Встречи с которой он всячески старается избежать.
— Кто-нибудь должен объяснить ему, что в постели умирают редко.
— Я скажу ему об этом.
— Правда, в постели Мелисенд такое возможно, — со значением добавил Маркиз.
— Я не собираюсь умирать из-за синекожей мутантки, — ответил Найтхаук.
— Я не имел в виду именно тебя. Ты мне нравишься, действительно нравишься. Но ты всего три месяца как из лаборатории. Откуда мне знать, из-за чего ты готов или не готов умереть?
— Я такой же человек, как и ты! — резко бросил Найтхаук.
— Именно так! Иначе я бы не беспокоился, что из-за Мелисендты сморозишь какую-нибудь глупость.
Ответ успокоил Найтхаука, он заметно расслабился.
— А теперь, раз ты решил не убивать меня, выметайся отсюда. И в дальнейшем постарайся убивать только тех, за кого тебе платят, — добавил Маркиз.
Найтхаук кивнул, поднялся.
— Сигару?
— Я еще не решил, нравятся они мне или нет.
— То есть, в принципе, ты еще не можешь сказать, нравятся ли тебе синекожие женщины, — заметил Маркиз.
— Перестань цеплять меня, а? — вновь взвился Найтхаук. — Я все-таки человек, а не машина- убийца.
— И ты убьешь меня, чтобы это доказать?
Найтхаук пронзил Маркиза взглядом, повернулся и вышел из кабинета, выдернул из-за столика Мэллоя, надел скафандр, нашел другой своему спутнику. По ледяной равнине они добрались до космопорта. Не прошло и часа, как оба сидели в рубке корабля Найтхаука, поднимающегося с Тундры, чтобы взять курс на Юкон.
— Как же я ненавижу полеты внутри звездной системы! — жаловался Мэллой, глядя на обзорный экран. — От одной планеты до другой добираешься дольше, чем до соседней звезды.
— В звездных системах нельзя летать на сверхсветовых скоростях, — ответил Найтхаук. — И ты это прекрасно знаешь.
— Да, но мне это не нравится.
— Найди себе занятие, чтобы скоротать время. К примеру, расскажи о Мелисенд.
— Я тут кое-что выяснил. Она с Гринвельдта.
— Пограничный мир?
— Да.
— И все колонисты на Гринвельдте синекожие?
Мэллой покачал головой.
— Она — продукт мутации. Не эволюции.
— Объясни.
— Она — исключение. Таких больше нет.
— Мне это нравится.
— Правда? Почему?
— Видишь ли, я испытываю самые теплые чувства к исключениям из рода человеческого, которые существуют в единственном экземпляре.
— Тогда тебе придется по душе Испанская Кружевница, — заметил Мэллой. — Второй, как она, тоже нет.
Найтхаук сверился с навигационным компьютером: до выхода на орбиту Юкона осталось еще сорок минут.
— Время у нас есть. Рассказывай.
— Разве Маркиз не ввел тебя в курс дела?
— Лишь сказал, что она вторглась на его территорию и надо это прекратить.
— Он не упомянул, что она убила трех человек, которым была поручена та же работа, что и тебе?
— Нет.
— И не объяснил, что она не совсем человек?
— Что-что?
— На вид Кружевница самая обычная женщина. Но я слышал о ней кое-какие истории. Она обладает способностями, которые не даны людям.
— Например.
— Не знаю.
— Тогда, возможно, все это болтовня.
— Если болтовня, почему мертвы три киллера Маркиза?
— Продолжай. И побольше подробностей.
— Никто ничего не знает. Известно только, что она ограбила несколько банков в Олигархии. Говорят, голыми руками убила Большого Уиллогби. И еще это дело на Терразане…
— Какое дело?
— Там взорвали парламент. Погибло примерно триста мужчин и женщин. Никто ничего не доказал, но ходят слухи, что Испанская Кружевница приложила к этому руку. И если не сама взорвала бомбу, то позаботилась, чтобы она взорвалась.
— Интересная дамочка.
— Скорее, смертельно опасная, — гнул свое Мэллой.
— Не волнуйся, тебе встречаться с ней не придется.
