вашем распоряжении на все время вашего пребывания на Аде.
– Джимми Два Пера, – усмехнулся в ответ Индеец.
– Позвольте заметить, сэр, довольно забавное имя.
– Черокское.
– Черокское? – удивленно переспросил шофер. – Это планета такая?
– Да нет, – отмахнулся Индеец. – Это… Ну-ка, давай смоемся отсюда. Историю своей жизни ты можешь рассказать мне и по дороге.
– Пойдемте, сэр, – ответил Бруссар.
– Минутку, сынок, – остановил его Индеец.
– Да, сэр?
– Меня зовут Джимми. Меня все так зовут, и на это имя я откликаюсь. Когда ты говоришь «сэр», мне всякий раз хочется обернуться и посмотреть: а нет ли у меня кого-нибудь за спиной. – Он сделал паузу. – Если тебе надоест называть меня Джимми, зови просто Индеец. Я на оба имени откликаюсь. Понятно?
– Да, сэр, – пробормотал Бруссар.
– Да, парень, быстро же ты обучаешься, – пробурчал Индеец себе под нос.
– Он – твой связной, Джимми. Не начинай ваше знакомство с оскорблений.
– Он меня не слышит.
– Простите, сэр… Джимми? – поправился Бруссар, оглядываясь на лейтенанта.
– Да это я так, про себя, – откликнулся Индеец. – Что-то последние дни я частенько болтаю сам с собой. Не обращай внимания, парень.
– Как пожелаете, сэр. – Бруссар запнулся и поправил себя: – Как хотите, Джимми.
– Отлично, показывай дорогу.
Индеец последовал за Бруссаром через маленький космопорт и вышел в душный жаркий воздух Ада, где их уже ожидала наземная машина.
– Думаю, вам лучше сесть на заднее сиденье, – предложил Бруссар, когда Индеец, не дожидаясь шофера, открыл переднюю дверцу.
– Я предпочитаю сидеть впереди. Вид лучше.
– Пожалуйста, сэр… – он запнулся, – … Джимми, мне здорово попадет, если они увидят, что вы сели впереди.
– Черт побери, – недовольно пробормотал Индеец, – кто тут первостатейный враг – голубые дьяволы или сотрудники посольства?
– Ты и сам прекрасно знаешь, кто тут враг. И не наживай их себе еще больше.
Индеец пересел на заднее сиденье, и Бруссар повел машину по узким извилистым улочкам, которые временами то расширялись, то снова сужались без всяких видимых причин. Здания были не похожи одно на другое, да и вообще ни на одно строение, когда-либо виденное Индейцем. Никакого сходства друг с другом: одни высокие, другие приземистые, круглые, звездообразные, трапециевидные, а у некоторых насчитывалось такое количество сторон и углов, что Индеец засомневался в существовании подходящего геометрического термина.
Сама по себе улица была такой же странной, как и здания: сияющая твердым керамическим покрытием у космопорта, постепенно она превращалась в ухабистую, разбитую дорогу с рытвинами, колдобинами и выбоинами именно там, где начинался тортовый квартал. Подъемы сменялись спусками и наоборот, керамическое покрытие переходило в пластиковое, затем опять шли песок, гравий, булыжники и опять керамика без всяких видимых оснований.
– Как ты, черт побери, не заблудишься в этом сумасшедшем доме?
– К этому нужно привыкнуть, – ответил Бруссар. Он резко подал в сторону: впереди прямо по центру проезжей части бесцельно брел голубой дьявол. – Я здесь уже два года, и почти год мне самому нужен был провожатый. Ни на одном из домов не стоит номера, и ни одна улица не имеет названия, даже на их родном языке. – Он помолчал. – Большинство инопланетных городов имеет человеческий квартал, в котором хоть как-то можно ориентироваться, но здесь, на Аде, нас так мало, что посольство расположено прямо в центре делового квартала. На вашем месте я бы не стал бродить в одиночку до тех пор, пока не будет уверенности, что вы сможете найти дорогу обратно. Стоит только потерять из виду здание посольства, как можно заблудиться и проплутать несколько недель.
– По-моему, город не так велик, чтобы в нем можно было потеряться.
– Дело не в размере, а в структуре, сэр. Большинство улиц похоже на ленту Мёбиуса, закрученную безумным градостроителем. Они бесконечно пересекаются сами с собой, и можно идти целую милю в полной уверенности, что постоянно идешь в одном и том же направлении, и вдруг обнаружить, что оказался в той самой точке, откуда начал.
– А далеко отсюда посольство? – спросил Индеец, когда они проезжали мимо какого-то достаточно высокого здания, вполне подходящего на роль ориентира.
– Да не больше полумили, однако нам придется накрутить в пять раз больше, прежде чем мы до него доберемся. – Бруссар усмехнулся. – В действительности вы можете дойти до него куда быстрее, чем доехать. – Он помолчал. – Когда вы привыкнете и сориентируетесь, то не будете чувствовать растерянности.
– А я и так ее не чувствую.
– Это удивительно, – пожал плечами Бруссар, – большинство новичков теряется сначала.
