– Подумаешь! – отмахнулась Эстель. – Из-за таких мелочей я не собираюсь лишать себя общества приятного человека. А как тебе Джек?
– А при чем тут Джек?
– Ну вы же только что кокетничали! И, между прочим, ради тебя он даже отправился в салон красоты.
– Я тут вовсе ни при чем! – возмутилась Оливия.
– Конечно! – фыркнула Эстель.
– Джулс, скажи ей! – потребовала Оливия.
– Вообще-то Джек отправился в салон ради Эстель. Но сейчас это вовсе не главное. Девочки, давайте спать! – попросила Джулс. – Я так устала за этот день, а ведь у нас завтра большая экскурсия по острову Корфу. Нужно хорошо выспаться. Да, я еду вместе со Стенли. А вы сами решайте, кто с кем поедет.
– Тогда я с Джеком! – с вызовом сказала Оливия.
– Да пожалуйста! – чуть обиженно ответила Эстель. – Это всего лишь значит, что я с Ником.
– Раз все всех поделили, предлагаю спать, – зевнув, сказала Джулс. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Джулс спала уже через пять минут, а вот ее подруги еще долго ворочались и тихонько вздыхали, на что-то обиженные. Вот только они сами не понимали, что же происходит.
5
Чудесный греческий остров Корфу встретил их солнцем, запахом рыбы и многочисленными оливковыми рощами. Джулс еще вечером предупредила подруг, что собирается провести весь этот день на острове со Стенли. Джулс понимала: закрученная ею интрига выходит из-под контроля, а потому предпочла устраниться и пустить события на самотек. Стенли же был несказанно рад приятной компании во время неспешной пешей и автомобильной прогулок по острову и обязательному посещению соседнего Мышиного острова.
Стоило ли стравливать Эстель и Оливию между собой? – думала Джулс, пока гид рассказывал историю острова и демонстрировал великолепный вид на гавань. Но если бы я не заставила их драться за Ника и Джека, они бы ни за что не решились на серьезные шаги. Правда, как же теперь разобраться, кто с кем должен быть? Кажется, Эстель одинаково нравятся и Ник, и Джек. Во всяком случае, флиртовала она вчера с Ником, но как только Оливия попыталась предъявить какие-то права на Джека, сразу же встала в позу. Да и Оливия хороша: если тебе так нравится Ник, зачем же строить глазки Джеку? Вот и сейчас разбились на две пары и бросают друг на друга косые взгляды. Да, кажется, наделала я дел!
– О чем задумалась? – поинтересовался Стенли.
– Да об этих двух парочках.
– А что о них думать? – удивился он.
– Присмотрись внимательно, может быть, ты заметишь что-то, что я пропустила?
Стенли демонстративно прищурился, но потом покачал головой.
– Ладно. – Джулс махнула рукой. – Можешь считать это обычной женской причудой.
– Договорились, – усмехнулся Стенли. – Кстати, что ты думаешь о том, чтобы тоже позировать мне?
– Ты решил собрать в своих работах целый цветник?
– Да, – честно ответил он. – Вы все такие разные и такие красивые, что я просто не могу отдать кому-то одному предпочтение. Я бы с удовольствием писал твои портреты среди греческих развалин.
– Руин, – поправила его Джулс.
– Руин или развалины – суть дела не меняется. У меня с собой фотоаппарат…
– Не видела ни одной твоей картины и потому не могу сказать, насколько ты талантлив, но один дар у тебя есть.
– Какой же?
– Дар убеждения.
Стенли дружески обнял Джулс и взлохматил ей волосы на голове.
– Ты просто чудо! – сообщил он.
– Если бы я знала, что ты не заводишь романов со своими моделями, я бы решила, что ты положил на меня глаз.
– Прости, Джулс, но это вряд ли возможно. У меня уже есть муза. – Стенли виновато развел руками. – К сожалению, свою музу я не рисую никогда. А работы мои ты можешь посмотреть очень просто: вечером я тебе покажу альбом с фотографиями с моей последней выставки в Париже.
– Жаль, что я пишу о политике и экономике, а не об искусстве, а то я бы все о тебе давно знала, – вздохнула Джулс. – Кстати, а где ты собираешься фотографировать Эстель?
– Конечно же в Неаполе, в замке Кастель дель Ово! – Стенли сказал это так, словно никакого другого ответа и быть не могло.
– А когда мы увидим наши портреты?
– В следующем сезоне у меня намечается выставка в Тейт Модерн, думаю, я успею закончить ваши портреты.
– Боюсь только, что мы будем там сами на себя непохожи, – улыбнулась Джулс.
– Почему это?
– В Тейт Модерн выставляется нетрадиционное искусство.
– Не волнуйся, – поспешил успокоить ее Стенли, – назвать мою живопись традиционной, конечно, нельзя, но на ней все вполне узнаваемо. Другое дело, что меня больше привлекает возможность передать через игру красок внутренний мир человека. И этим меня привлекаете вы: такие разные!
Джулс усмехнулась. Они уж точно все разные.
– И все же я опрометчиво дала свое согласие, – с притворным вздохом сказала она. – Нужно было сначала посмотреть твой альбом.
– Ты можешь отказаться в любой момент. – Стенли был явно расстроен, но мужественно выдержал удар.
– Я же пошутила! А Эстель, кстати, может и потребовать показать твои работы, прежде чем дать согласие. Она ведь все привыкла просчитывать на несколько ходов вперед.
– Ты говоришь так, будто это плохо.
– А что хорошего? Нарисовала себе портрет идеального мужчины и теперь пытается такого найти!
– А у тебя есть портрет идеального мужчины.
– У меня есть даже его фотография, – вздохнув, сказала Джулс. – Впрочем, он вовсе не идеальный, просто он… мой. Да, он мой, так будет правильнее всего.
– Тогда почему же ты одна? У него проблемы на работе?
– Нет, у него проблемы с головой! Я в круиз-то собралась только потому, что мы с ним поссорились и, похоже, расстались навсегда.
– Если хочешь, можешь мне рассказать. Я ведь знаю тебя совсем недавно и мог бы по-новому взглянуть на эту историю.
– Тут и рассказывать-то нечего. Совершенно обычная история о том, как не совпадают стремления женщины и мужчины. Мы встречаемся уже пять лет, мне порядком надоело делать прозрачные намеки, и я его прямо спросила, когда он собирается на мне жениться.
Стенли усмехнулся.
– Ты отважная женщина!
– Я глупая женщина. Конечно, он сказал «нет» и чуть ли не принялся креститься, чтобы отогнать злого духа. Я завелась и сказала, что мы можем быть вместе, только если нас обвенчают в церкви. Фрэнк развернулся и ушел. – Джулс замолчала, погруженная в свои воспоминания.
– И что ты собираешься делать дальше? – осторожно спросил Стенли.
– Понятия не имею! Сначала мне хотелось убить его, потом убить хотелось себя, теперь мне никого не хочется убивать, хочется лишь быть рядом с ним.
– Так что же тебя останавливает?
– Если я вернусь к нему, это будет значить, что я отказалась от своих взглядов.
– Знаешь, Джулс, мне кажется, ты все только усложняешь. Если ты его действительно любишь, что
