бокалам, спросил:
– Скажите мне, что главное в этой жизни?
– Любовь? – предложила Джулс.
– Работа! – хором сказали Эстель и Ник.
– Доверие, – предложила свою версию Оливия.
– Счастье! – сказал Джек, преданно глядя ей в глаза.
– Нет, главное – дружба. Только дружба дает нам чувство защищенности, надежности и уверенности в завтрашнем дне. Если рядом есть друг, не страшно упасть, он всегда подаст руку, не страшно ошибиться, он всегда сможет простить, даже влюбиться без памяти не страшно, он отойдет в сторону и будет терпеливо ждать, когда же помешательство закончится, а если оно не закончится, будет счастлив стоять рядом со своим другом в церкви и поддерживать его в эту трудную минуту. Так давайте выпьем за то, что шестеро совершенно разных людей смогли найти общий язык и научиться поддерживать друг друга в самых неожиданных ситуациях! Выпьем за дружбу, которая, как я надеюсь, крепко соединила нас.
– Отличный тост, Стенли, – похвалила его Джулс. – За нас!
Пока все пили, Джулс успела наклониться к Стенли и прошептать ему на ухо:
– Спасибо, что помог.
Он улыбнулся.
– Ерунда! У кого какие планы на завтра?
– Я хотела уговорить девочек посвятить день себе: сауна, массаж, косметические процедуры. А вечером у нас экскурсия по Неаполю. Идем всем вместе?
– Конечно! – согласился Ник. – Вот только что мы будем делать, пока вы наводите красоту?
– Говорят, здесь отличный тренажерный зал, что очень полезно, после таких-то обедов! – подмигнув Нику, посоветовала Джулс.
– А вот я хотел попросить Эстель завтра мне позировать в Неаполе, – несмело сказал Стенли.
– Позировать?! – Эстель аж задохнулась от счастья. – Честно?! Я видела твои работы и мне все очень понравилось! Я уже и не надеялась, что ты пригласишь меня позировать.
– Я просто думаю, не сделать ли мне триптих, условное название «Такие разные».
Все рассмеялись, и лишь Ник смеялся чуть натянуто. Поймав непонимающий взгляд Эстель, он тихо сказал:
– А что я буду делать в Неаполе без тебя?
– Не переживай, мы найдем чем тебя занять! – поспешила успокоить его Джулс.
– Думаю, Стенли займет Эстель не на все время экскурсии… – нерешительно предположил Джек.
– Завтра у тебя будет шанс, – тихо шепнула Джулс Оливии.
– Какой шанс? – удивленно спросила она.
– Шанс попробовать с Ником. Джека я беру на себя.
Оливия непонимающе смотрела на Джулс, наконец до нее дошло, что имеет в виду подруга.
– Но как же… – растерянно сказала она.
– Ты же дуешься на Эстель из-за того, что она увела у тебя Ника? Ну так у тебя есть шанс попробовать, что же такое Ник, и решить, так ли он тебе нужен, что ты готова рассориться с лучшей подругой и отказаться от замечательного мужчины.
– Если ты думаешь, что я скажу нет, ты ошибаешься! – исполненная чувства собственного достоинства, заявила Оливия.
– Готова спорить, уже завтра вечером ты признаешь, что я была права, – спокойно сказала Джулс.
7
Этим утром Джулс вновь встречала рассвет на верхней палубе лайнера. И хоть море было уже другим, а облака на небе принимали новые формы, рассвет был так же великолепен.
Если бы я верила в божественную теорию происхождения мира, я бы сказала, что рассвет так же прекрасен, как и тот рассвет, что первым встал над сотворенным миром. Эх, Фрэнк, если бы ты знал, от чего ты отказываешься!..
Джулс подставила лицо свежему бризу.
Я уже готова отказаться от своих принципов и приползти обратно, лишь бы быть рядом с ним. Но разве я не достойна того, чтобы на мне жениться? Достойна. Разве есть что-то, что может этому помешать? Ничего. Так в чем же дело, Фрэнк? Почему ты упорно отказываешь жениться на мне? Неужели ты не понимаешь, как тяжело мне приходится? Мужчинам всегда проще: не женился – молодец, сохранил свою самостоятельность! А если женщина не вышла замуж – сразу возникают подозрения: что-то с ней не так. Вот только кто бы подсказал, что мне теперь делать? Без него я не могу, потому что люблю его, но и с ним продолжать жить вне брака тоже не могу.
А если вдруг у нас появится ребенок? Впрочем, зачем вообще думать о ребенке от Фрэнка, если я выставила его за дверь несколько дней назад? Но что мне оставалось делать?!
Джулс почувствовала, что пошла по кругу. Она несколько раз глубоко вздохнула, помассировала виски кончиками пальцев и разочарованно посмотрела на великолепие природы, разворачивающееся перед ней.
Кажется, Фрэнк умудрился испортить мне не только жизнь и сон, но и это чудесное утро!
Джулс вздохнула, еще чуть-чуть постояла на палубе, искренне надеясь, что лирическое настроение вернется к ней, но этого так и не случилось. Она пожала плечами и отправилась обратно в каюту, надеясь, что хотя бы Эстель и Оливия пришли в себя и перестали дуться друг на друга. Только этой головной боли Джулс и не хватало!
– И ты думаешь, что это имеет какой-то смысл? – поинтересовалась Эстель, прихорашиваясь у зеркала.
– А почему бы и нет? – совершенно спокойно ответила Джулс. – Отличное платье, что-то я его не помню…
– Купила под самый конец нашего общего шопинга.
– Да?! – поразилась Джулс, внимательно приглядываясь к платью.
– Ты уже почти ничего не соображала… – Оливия только что вышла из ванной, но упустить случай подколоть подругу не могла. – Впрочем, как всегда, когда даешь себе волю.
Оливия и Эстель переглянулись и прыснули со смеху. Джулс чуть не прослезилась от счастья: кажется, все вновь возвращается на круги своя!
– Ладно, издевайтесь надо мной! – делано обиделась она, но никто не обратил на эту обиду ровным счетом никакого внимания. Джулс даже задумалась, не обидеться ли по-настоящему.
– А куда это ты прихорашиваешься? – поинтересовалась Оливия.
Эстель обычно спокойно относилась к своему внешнему виду, так как всегда была уверена, что выглядит потрясающе. Впрочем, у нее были для этого основания.
– Эстель сегодня будет позировать Стенли, – вклинилась в разговор Джулс. – Если ты еще помнишь, мы заключили пари. Сегодня пришла очередь Эстель испытать себя.
– Я только думаю, что, раз мы выяснили наличие у Стенли стойкой неприязни к моделям, стоит ли мне даже пытаться что-то делать? – поинтересовалась Эстель.
– Чем черт не шутит? Все мы иногда изменяем своим правилам. – Оливия пожала плечами, а в каюте повисла напряженная тишина. Все сразу же вспомнили о недавнем разладе. Но Оливия то ли не заметила напряжения, то ли сделала вид, что ничего не понимает, и продолжила: – Это в человеческой природе. Стенли – человек. Отсюда следует неумолимый логический вывод: он вполне может изменить своим принципам.
– Дорогой профессор, нельзя было просто сказать, что Эстель стоит попробовать, вдруг дело выгорит? – ядовито предложила Джулс, пытаясь отвлечь подруг от темы измен.
– Но так моя безнадежная попытка получает хоть какое-то логическое объяснение, – вступилась за подругу Эстель.
Джулс махнула рукой.
– А, что с вами разговаривать!
– Вот только я не знаю… – Эстель замялась, не зная, как выразить свою тревогу так, чтобы не обидеть Оливию.
