— А я, в отличие от вас всех, помню о важности честного подхода в отношениях.
Дик проглотил «в отличие от вас всех» и кивнул:
— Что ж, надеюсь, хотя бы с этим мы разобрались.
— Угу.
Мирабель поднялась. Внезапно ей стало легко и весело. Внезапно ей стало все равно, чем кончится этот разговор, каковы будут его итоги. Она посмотрела на Дика:
— Пойдем, я накормлю тебя. Возможно, на сытый желудок ты будешь добрее, и у тебя не останется поводов скрывать от меня какую-то информацию.
— Зря ты так, Мирабель, — ответил Дик, поднимаясь. — Все, что я делал, я делал для тебя…
— Все так говорят.
— Все говорят, а я делал.
Пререкаясь уже почти беззлобно, они спустились вниз. Когда они проходили через гостиную, Дик заметил:
— Твоя работа?
— Разумеется. — Мирабель повернулась и посмотрела на красочное настенное «панно». — Нравится?
— Очень убедительно, — кивнул он. — Рад, что ты тут занималась хоть чем-то более полезным, чем проливание слез и шпионаж.
Теперь уже настала очередь Мирабель проглотить колкость.
— Что будешь есть? — спросила она.
— Меня вполне устроит яичница с беконом.
— А что ты будешь пить?
— То, что ты предложишь.
— Не поняла…
— Я бы выпил шампанского, если оно у тебя есть.
— А, ясно. Надеешься подлизаться, когда я размякну. Не дождешься. У меня уже нет настроения напиваться.
— Зря. — Дик улыбнулся широко и открыто. — А я бы сказал, что повод есть.
— Есть? Точно? Ты так в этом уверен?
— Вполне. Но о нем, уж прости, позже.
Яичницу с беконом Дик проглотил в мгновение ока.
— Еще порцию? — спросила Мирабель, глядя, как пустеет его тарелка. Тот молча кивнул, жуя. Мирабель вернулась к плите.
Наконец она поставила две кружки с дымящимся чаем на стол и села.
— Что ж… продолжай.
— С чего начать?
— Лучше всего с самого начала.
Дик глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Когда я получил это завещание… — начал он.
— Это не начало, — перебила Мирабель.
— Ладно. Мы с Канингемом знаем… знали… друг друга достаточно давно. Может, лет двадцать… не помню точно. Он был моложе меня на несколько лет, но это не имело для нас особого значения. В чем-то он был мне словно младший брат. В чем-то был мудрее и сдержаннее. Мы познакомились в Калифорнии. Тогда мы оба жили там. Учились в одной школе, потом я поступил в университет. Позже в университет поступил и он.
— Ясно…
— Мы вместе напивались и бросали пить, а вот от сигарет отучил меня Канингем. Знаешь, наверное, в каком-то смысле он действительно заменил мне брата. Брата, которого у меня никогда не было. Ну а с родителями я никогда не был особенно близок. Сейчас они живут где-то в Неваде. Я, естественно, слежу, чтобы они ни в чем не нуждались.
— А что там было дальше с Канингемом?
— Окончив университет, я не упустил шанс открыть свое собственное дело, создать свою фирму. Но посчитал, что гораздо лучше будет, если я сделаю это в Нью-Йорке. Да, и мне надоело вечное солнце Калифорнии. — Дик рассмеялся. — Я не сумел отделаться от него надолго… Да, я переехал в Нью-Йорк, а свое солнце ловил, шатаясь по стране на биплане, когда выдавались редкие дни отдыха. Но в один прекрасный день на меня вышли партнеры из Лос-Анджелеса. И их условия сотрудничества очень сильно заинтересовали меня. Мне пришлось проводить там много времени. Секретарша из офиса пересылала мне почту. И однажды на мой стол в Лос-Анджелесе упало письмо от Канингема. Он писал мне, что окончил обучение и тоже переехал в Нью-Йорк. Снял квартиру, устроился стажером в больницу… Словом, постепенно обустраивался и становился на ноги. Я сделал мысленную пометку, что нам с ним обязательно нужно встретиться, когда я вновь окажусь в Нью-Йорке. Следующее письмо от Канингема пришло спустя несколько месяцев. Из него выпала та самая карточка, которую ты нашла в завещании. Я порадовался за него: вы выглядели такими счастливыми. Ты мне тогда понравилась. Но я не мог, не смел воспринимать тебя иначе, как жену Канингема. Канингем писал мне, что ты замечательная, что недавно перенесла тяжелую болезнь, что вы хотите в будущем пожениться. Упомянул, что врачи рекомендовали тебе хотя бы на время сменить место жительства. Поэтому вы улетели в Висконсин и поселились в этом доме. Я сделал себе новую пометку — прилететь сюда и навестить вас, не забыв при этом о свадебном подарке. Но следующее письмо… Оно было уже не от Канингема. В письме было завещание. Как тебе уже известно, Канингем завещал мне этот дом и свою машину.
— Значит, все здесь принадлежит тебе, — тихо сказала Мирабель.
— Значит, принадлежит, — согласился Дик.
— Тогда… Тогда почему ты так долго не прилетал? Не вступал в права владения?
— Мои юристы все уладили с нотариусом… А прилететь я не мог. Не хотел сваливаться к тебе, как снег на голову. Понимал, что тебе нелегко после смерти мужа. Для тебя стало бы шоком, что он оставил все мне.
— Для меня и так это стало шоком!
— Но главная причина, по которой я так долго не мог появиться, бизнес. Мой издательский холдинг слегка пошатнулся… Потребовалась поддержка калифорнийских партнеров. Потребовалось много времени проводить в обоих городах. Я просто не мог вырваться. Вернее вырваться-то я мог, но это было бы мимолетным визитом. Представляешь, является к тебе друг (как он утверждает) твоего покойного мужа, сообщает, что это все принадлежит ему, и улетает. Зачем прилетал, чего хотел? Непонятно. Особенно если учесть, что он ничего не собирается у тебя отбирать.
— А ты действительно не собираешься? — спросила Мирабель после долгой паузы.
— Действительно не собираюсь, — весело подтвердил Дик.
— Продолжай.
— Я хотел выкроить время, прилететь, познакомиться с тобой… Мирабель, я хотел понять, почему Канингем оставил дом мне. Может быть, у вас настолько сильно испортились отношения? Может, между вами пробежала кошка? Я еще и по этой причине не раскрывал, кто я такой. Абсолютно чужого человека не станут пичкать байками про отношения с мужем…
— А когда… когда Рон… в общем, когда он стал…
— Поливать тебя грязью? Я ни минуты не поверил, что ты свела Канингема в могилу, сжила со свету. Я же видел, кто передо мной.
— Ты говоришь о Роне?
— О вас обоих.
— И… кто же был перед тобой?
— Очень чистая молодая девушка, которой не слишком-то повезло в жизни. Очень трогательная. Талантливая. Не очень уверенная в своих силах, но готовая идти вперед и бороться. Умная, сообразительная, веселая. И, Мирабель, очень-очень красивая…
Она опустила взгляд.
