– Другими словами, вы только что сказали, что меня интересуют лишь богатые мужчины – из-за их денег!
– Ну, может быть, я не совсем точно выразился, – смутился Джонатан, – но в общих чертах…
– Так я, по-вашему, из тех, кого в людях интересуют только деньги?
– Перл, Перл, – Джонатан умоляюще поднял ладони. – Я же не говорю, что это плохо, или ужасно, или отвратительно.
– Да уж, я на это надеюсь.
– Вы, конечно, достойны преклонения, достойны того, чтобы вас окружали роскошью, подарками. Все это, без сомнения, так. Я лишь говорю, что у парня вроде меня нет ни малейших шансов лишь потому, что… что денег не так много, как хотелось бы. – На этом месте Джонатан позволил себе чуточку лукаво улыбнуться.
И Перл попалась в окончательно захлопнувшуюся ловушку.
– Думаете, деньги для меня – это главное? – с отчаянием произнесла она. – Да вы не знаете… Да что вы вообще знаете? По-вашему, мне не важны ни честность, ни порядочность, ни чувство юмора, ни другие интересные человеческие качества в мужчинах?
– Перл… Я лишь хотел сказать, что…
– Вы хотите сказать, что общение между нами возможно только в том случае, если вы позовете меня в кафе, уставите стол разными сладостями, закажете дюжину коктейлей, и лишь тогда я сочту возможным уделить вам внимание? Только в этом случае вы станете интересным для меня человеком?..
Джонатан с виноватым видом развел руками.
– Да меня вообще не интересует, есть ли у вас деньги, и в каком районе у вас квартира! – воскликнула Перл. – Если у вас нет денег, разве это значит, что я не могу угостить вас кофе? Почему все общение, которое происходит между людьми, нужно свести к платежеспособности, к оплате счетов, к преподнесению подарков?..
Она махнула официанту рукой, подзывая его, чего никогда не позволяла себе в спокойном состоянии.
– Что вы будете? – уточнила она у Джонатана.
– Что я буду?
– Да, что вы будете пить? Или, может, вы предпочли бы что-нибудь перекусить?
– Вы хотите угостить меня, Перл?
– Да, чтобы мы могли продолжить беседу в этом кафе.
– Что ж… Не представляете, как я вам признателен. Разумеется, я постараюсь возместить ваши траты при первой же возможности…
– О, да прекратите это, в самом деле – зачем?
– Огромное спасибо, Перл, дорогая. Тогда – чашку капучино и круассан с сыром.
– Довольно скромный выбор, хочу сказать, – заметила она, – здесь есть гораздо более вкусные вещи – вишневый штрудель, например…
– Не стану злоупотреблять вашей добротой, – спокойно, но твердо ответил Джонатан. И кивнул в ответ официанту, когда тот, записав заказ, повторил: «Один капучино, один круассан с сыром».
4
Перл
Джонатан ел быстро и с заметным аппетитом, но аккуратно.
Перл, которая давно уже и напилась, и наелась, вдумчиво наблюдала за ним. Ей все больше становилась интересной персона Джонатана. Он был не похож ни на кого из всех, встреченных ею ранее. Что за биография у этого любопытного человека без определенного места жительства и постоянного вида деятельности?
Джонатан сглотнул, в очередной раз отпивая из своей чашки с капучино, и у Перл внутри словно что- то дрогнуло.
Она совсем забыла о том, что ей давным-давно пора бы уже быть в офисе.
Хотя Перл и находилась в отпуске, который предоставила самой себе, она все-таки время от времени заглядывала в офис, проверяла, все ли идет хорошо, не произошло ли каких-то непредвиденных событий, и так далее. На сегодня Перл запланировала именно такое посещение родной конторы.
Но черт дернул ее проехать мимо «Поцелуя». Страстно захотелось кофе, посидеть, подумать, никуда не торопясь, поразмыслить о своей жизни. И вот результат – с новым знакомым она проводит время, не понимая, что, собственно говоря, происходит? Почему ей не хочется, чтобы он уходил? Еще каких-то полчаса назад она и не подозревала о его существовании.
Но, когда Джонатан уверенно и вместе с тем деликатно присел за ее столик, Перл показалось, что природные краски вокруг словно стали ярче, звуки и запахи – ощутимее. Сердце ее забилось, и она почувствовала себя живее, чем обычно.
Давным-давно забытые эмоции, да и испытывала ли она их когда-нибудь всерьез?
Разве ни к чему не обязывающий разговор с таким вот симпатичным и остроумным мужчиной не стоит какой-то жалкой чашки кофе с сырным рогаликом?
Какие мелочи, не о чем даже и думать.
Перл бросила быстрый взгляд на свой фиолетовый «Ситроен», припаркованный неподалеку от веранды «Поцелуя». Еще немного – и нужно будет расплатиться, после чего ехать. Отпуск отпуском, а некоторые дела не требовали отлагательства. Однако… Что же делать с Джонатаном?
Перл посмотрела на высокого смуглого симпатягу, который с сосредоточенным донельзя видом доедал сырную корочку с круассана.
Что-то подкатило к горлу – приступ нежности? жалости? паники? – и она невольно поинтересовалась:
– Может быть, еще круассан?
Джонатан помотал головой:
– Спасибо, но – нет.
– Как хочешь, – она пожала плечами.
– Я и так порядком задержал тебя.
– Почему ты так думаешь?
– Рассеянный взгляд, плюс ты то и дело смотришь на стоянку, поглядывая при этом на часы, – скороговоркой перечислил Джонатан. – Я все понимаю, у тебя дела. Если я ничем не занят, то это не значит, что я не уважаю людей, у которых есть цели, которые стремятся к чему-то, и у которых по минутам расписан день. Поэтому давай мы с тобой распрощаемся…
– Нет! – вырвалось у Перл.
Все было логично, закономерно и правильно. Если объект интереса старается ускользнуть, то другой непременно попытается его удержать, при этом даже не успев задуматься – а нужно ли ему это на самом деле? И если нужно, то зачем?
– Что такое? – с интересом спросил Джонатан.
– Я хотела спросить… – смутилась Перл, – а что ты намерен делать дальше?
Тот пожал плечами.
– Ну, не знаю… Может быть, двинусь куда-нибудь на юг…
– В поисках чего?
– Наверное, давно пора отказаться от мысли искать «что-то» и поискать, наконец, самого себя, – задумчиво произнес Джонатан. Одним глотком он допил остывший капучино, поставил чашку на блюдце, и тут же рядом возник официант, забрал чашку и блюдце из-под круассана, уточнил, хотят ли они еще что- нибудь. Джонатан улыбнулся: – Нет, спасибо. И спасибо за гостеприимство.
Перл не могла поверить, что ее новый знакомый сейчас вот так просто возьмет и уйдет.
Ее мозг лихорадочно искал выход, какой-нибудь в достаточной степени приличный предлог для того,
