голове.
— Прошу прощения, ваше величество… — сказал Альфонс — Мы просим вашей защиты и хотели бы отдохнуть…
— Вы будете отдыхать. Долго. Управляющий! Эти трое — наши враги. Взять их немедленно!…
Мы хотели схватиться за оружие, но было уже поздно. В руках членов «исполнительного комитета», управляющего и самого сумасшедшего «Устава», появились нацеленные на нас пистолеты.
— Обезоружить их, связать… Мы уже давно ждем вас. Мы знали о вашем приходе, — завтра, когда вы предстанете перед прокурором компании, каждый из вас будет списан в расход… Принесите мне выпить…
Он глубоко вздохнул, вынул монокль из глубокой, темной глазной впадины и снова вставил его… Серые, безжизненные глаза с его желтоватого лица тупо смотрели в пустоту.
Возражать ему было бессмысленно. Нас обезоружили, связали и вывели.
— Значит, вы просто убийцы?
— Нет, господин, — бодро ответил управляющий, — мы только служащие, очень-очень исполнительные. Это самое главное! Мы вас захватили и то, что нам за это следует, записывается в один столбик, а завтра, когда мы убьем вас, нам за это заплатят и запишут в другой столбик. Это великое волшебство — такие двойные записи. Все должно сходиться, а если не сходится, тогда великий вождь больше бьет «исполнительный комитет»…
— Вот как? А почему решили ждать с этим до завтрашнего дня?
— Потому что завтра приедет с рудника прокурор. Очень жестокий человек, будет вас мучить, чтобы вы все ему рассказали. А потом мы вас застрелим и ограбим… — сказано это было с веселой ухмылкой и не без гордости.
Ничего не скажешь, приятные люди. Надежда, однако, не покинула нас. Если Мазеа поспешит, к завтрашнему дню капитан Ламетр может быть здесь вместе с воинами племени фонги.
Нас подвели к сколоченной из досок хижине, у которой стояло четверо вооруженных часовых. Управляющий отворил дверь, и мы вошли внутрь. На столе горела заправленная жиром плошка.
— Приветствую вас, друзья!… Мы удивленно замерли на месте. За столом сидел капитан Ламетр. Дверь захлопнулась.
— Садитесь же, друзья, — сказал Ламетр. — Пусть хоть ноги отдохнут.
— Как… как вы очутились здесь?… — спросил Альфонс.
— Видимо, так же, как и вы. Во время одного из переходов на меня напали, связали и приволокли сюда…
Мы сидели, повесив головы… Это была наша последняя надежда.
— Тут вы ошибаетесь, господин капитан, — сказал Альфонс. — Нас привела сюда карта.
Он рассказал о нашем открытии.
— До чего просто, и никому тем не менее не пришло в голову. Можете по праву гордиться собой, — заметил Ламетр.
— Похоже, что этот лорд Пивброк начисто рехнулся, и его манию величия используют преступники помельче… — проговорил Альфонс.
— Но для чего? — спросил Чурбан. — К чему им все это?
— Ясно, что алмазные копи где-то поблизости, и все происходит ради них.
Мы умолкли. По разогретой солнцем стенке хижины снова заколотил бесконечный тропический дождь. Всюду кишели какие-то насекомые.
— В первую очередь надо сжечь карту и все то, что может скомпрометировать Рубана.
Мы сожгли все копии над шипящей плошкой. Удушливый дым наполнил маленькую хижину, почти не рассеиваясь в неподвижном воздухе.
Мы задыхались и кашляли, но честь генерала Рубана была спасена.
Глава четырнадцатая
ДАЖЕ БЕЗУМЕЦ МОЖЕТ ОШИБАТЬСЯ
Мы уснули, насколько нам это позволяли насекомые. Когда в хижине появился мертвецки пьяный и полуголый — один из членов «исполнительного комитета», мы в первый момент не могли сообразить, где мы находимся.
— Идти, пожалуйста, — возвестил он с восторгом, — сейчас вас убивать… Ух!…
Заканчивал фразу он уже снаружи, потому что мрачный спросонья Чурбан так пнул его, что посланец вылетел за дверь.
— Получай! Чтобы всю жизнь помнил, как нас убивать! Нас снова отвели в большую хижину. Лорд Пивброк сидел с опущенными глазами, похожий на идола. Капли пота на его больном лице поблескивали светлыми пятнами. Члены «исполнительного комитета» с оружием в руках окружили нас. Голос лорда был тягучим и каким-то жалобным.
— Что привело вас в столицу «Королевского Акционерного Общества Пивброка»?
— Мы — дезертировавшие из армии солдаты, мсье…,
— Молчать? Я — лорд Пивброк, и после того, как мной был дан «Устав», меня титулуют королем!
Из глубины темной хижины появился вдруг статный седой европеец в безукоризненном тропическом костюме.
— Ван… дер… Руфус… — ошеломленно пробормотал Ламетр.
И впрямь! Тот самый голландец, которого я встретил в «Пале де Дане» в тот вечер, кода растянулся на сверкающем паркете!
— Молчать! — снова крикнул, не поднимая глаз, Пивброк. — В присутствии «Устава» говорят только с его разрешения. Объявляю заседание суда открытым. — Он хлебнул из стакана. — Сейчас мы выслушаем господина прокурора.
— Ван дер Руфус! — сухо проговорил Ламетр. — Значит, вы действительно негодяй?!
— Тихо! — крикнул Пивброк. — Да свершится правосудие! — Он вновь опустил глаза, и голова его устало склонилась набок.
Что — то невероятное… Ван дер Руфус! Добродушный богач-голландец… Друг губернатора, щедрый филантроп…
— Я не негодяй, Ламетр, — холодно сказал голландец. — Ваши оскорбления совершенно неуместны. Я хотел бы спасти вашу жизнь, но это возможно лишь в том случае, если вы будете вести себя разумно.
— Прежде всего я должен знать, что вы здесь делаете. Даже жизнь я не приму в подарок от кого попало.
— Справедливо. Знайте же правду. Год назад мы с лордом охотились здесь, и между Сенегалом и Гамбией нашли алмазы. Заявив о находке, мы получили бы щедрое вознаграждение, но оно не интересовало нас. Мы хотели сами разрабатывать эти алмазные копи. Согласно французским законам, они не могут принадлежать частному лицу. Нам, однако, нужны были инженеры, машины и рабочие. Переправить все это втайне в колонию немыслимо. Поэтому в первую очередь мы привезли сюда из Конго полуцивилизованных негров. Этот берег Сенегала необитаем и к тому же пользуется славой проклятого места! Здесь наши негры построили точную копию Тамарагды.
— В этом вина Потемкина, — вставил Альфонс.
— Где я слышал уже эту фразу? — нахмурив брови, спросил голландец.
Пивброк свалился со стула и, громко храпя, продолжал спать на полу.
— Продолжайте, мингер, — сказал Ламетр.
— Пожалуйста. Итак, мы построили здесь копию столицы племени фонги. Я уехал. Пивброк уже тогда начал проявлять признаки мании величия. Он вообразил себя императором биржи, главой «Всемирного акционерного общества». Мне не доставляло труда вертеть им, как захочу. Использовать его можно, совсем сумасшедшим он еще не выглядит. Он привез в Камерун страстного охотника и нелюдима, капитана Мандера, чтобы вместе «исследовать» земли фонги. Пивброк и мой проводник привели ничего не подозревающего Мандера в поддельную столицу, где один из моих негров сыграл перед ним роль вождя племени фонги, а остальные — воинов. Они отправились дальше, и Пивброк вновь «случайно открыл» месторождение. Сразу после этого они вернулись в Гамбию. Больные. Мандер немедленно сообщил об открытых им вместе с Пивброком алмазах. В своем донесении он добросовестно написал, что они найдены
