Всем хороша теория, вот только он, Лэндри, никому ничего спускать с рук не намерен.
– Эрин, они объясняли, почему выбрали именно вас?
Она покачала головой, не спуская глаз с работающего диктофона, который стоял на подносе для завтрака.
– Я почти все время была в отключке. Они хотели денег. Знали, что у Брюса деньги есть.
– Они называли его Брюсом? Просто по имени?
– Они его как только не называли, и столько раз…
Эрин кивнула, в глазах ее мелькнула растерянность.
– Его имя сообщили им вы?
– Нет. Они и так знали.
«Странно, – подумал Лэндри. – Откуда такая фамильярность?»
– Из-за него я могла умереть, – зло сказала Эрин. – Как мама с ним до сих пор живет, понять не могу. Она такая размазня…
– Чужая душа – потемки, – возразил Лэндри.
Эрин промолчала, только тряхнула головой, уставившись на свои колени.
– Сколько раз вас снимали на видео, пока вы находились в фургоне?
– Не знаю. Три или четыре. Так унизительно! Они заставляли меня просить денег. Делали со мной всякое, избивали… – Она опять заплакала. – Это было ужасно.
«Сукин сын, – подумал Лэндри. – Три или четыре кассеты. Кроме той, что нашли при передаче денег, Сибрайт сдал в полицию всего одну».
– Эрин, кто-нибудь из них вступал с вами в половую связь?
Слезы полились сильнее.
– Они м-меня держали н-на нарк-котиках. Я ничего не могла сделать. Я не могла им помешать! Я н- ничего не могла сделать.
– Эрин, теперь мы очень постараемся с ними разобраться. Мы будем вместе работать – вы и я, – чтобы отправить их за решетку. По рукам?
Она подняла на него полные слез глаза и кивнула.
– Теперь отдыхайте, – сказал Лэндри и шагнул к двери.
– Детектив Лэндри!
– Да?
– Спасибо.
Лэндри вышел, надеясь, что скорее рано, чем поздно, сумеет сделать для Эрин то, за что действительно можно благодарить.
Я сидела в коридоре, когда Лэндри вышел из палаты Эрин. Увидев меня, он не удивился. Остановился у двери, достал мобильный, три минуты поговорил. Закончив, бросил взгляд на пост медсестры и только потом направился ко мне.
– Что она говорит? – спросила я по пути к выходу из отделения.
– Говорит, что это Джейд, но что похитители не снимали масок, а ее все время накачивали кетамином. Джейда она так ни разу в лицо и не видела. А второго вообще знать не знает. Говорит, он редко подавал голос.
– На Ван Зандта это не похоже, – заметила я. – Мало кто так упивается звуками собственного голоса, как он.
– Его-то голос она узнала бы, у него же иностранный акцент, – возразил Лэндри. – Может, он умнее, чем кажется? – Он вздохнул и покачал головой. – Свидетель из нее будет так себе.
Он хмурился и на меня особого внимания не обращал. Вероятно, проигрывал в уме рассказ Эрин, пытаясь разработать его как версию или найти новые доказательства.
– Ей и не нужно быть хорошим свидетелем, – напомнила я. – У вас достаточно материалов, чтобы дать делу Джейда ход. Может, кстати, уж скажете мне, что вы на него нашли?
– Джилл Морон стащила у Эрин несколько фотографий Джейда, – неохотно ответил Лэндри. – На одной он вместе с Эрин. На обороте надпись: «Эрин, с любовью. Дон». Джилл замазала шариковой ручкой лицо и имя Эрин.
– Все девушки любят Донни!
– За что только? – буркнул Лэндри.
– Вы не выяснили, есть у него еще недвижимость, кроме той квартиры?
– Он не настолько глуп, чтобы держать Эрин там, где легко можно выйти на него. Да и мне не настолько везет.
– Как ей удалось бежать?
– Говорит, сами отпустили. Поняли, что денег не дождутся, поэтому затолкали в фургон, вывезли и вышвырнули на обочину, как ненужную тряпку.
– Значит, не знает, где ее держали.
– Не знает. Какой-то вагончик-прицеп, и все.
– По последней видеозаписи можно что-то понять? Может, какие-нибудь фоновые звуки?
– Был какой-то шум. Технические эксперты как раз ломают голову. По-моему, похоже на грохот крупных машин.
– А Эрин что об этом говорит?
Лэндри остановился и снова достал телефон.
– Говорит, что не уверена, что ее держали на наркотиках, – сказал он, проверяя голосовую почту. – На кетамине, по ее словам. Его раздобыть нетрудно. Особенно для тех, кто по работе связан с ветеринарами. Через пару часов мы идем к Сибрайту с ордером на обыск. Уверен, Дуган внесет в список возможных находок наркотики.
– А что еще будете искать?
– Эрин твердит, что похитители много раз звонили Брюсу Сибрайту и на видео ее снимали три или четыре раза.
– Господи боже, что он делает с этими записями? – удивилась я. – Продает их на телевидение?
– Ага, а потом заявит, что просто пытался добиться, чтоб скостили выкуп, – пробормотал Лэндри. – Мразь!
Я присела на широкий подоконник и задумалась, какое участие в деле мог принимать Брюс Сибрайт. Утреннее солнце грело мне спину.
– Допустим, Сибрайт хотел отделаться от падчерицы. Он придумывает сценарий похищения, и в этот сценарий не входит ни участие полиции, ни возвращение Эрин домой. Тогда почему ее сразу же не убили? Все кассеты можно было отснять за час, потом убить девушку и концы в воду… Впрочем, тут как раз влезаю я и втягиваю вас. И Брюсу приходится играть по обстоятельствам. Однако почему, опять-таки не убрать ее руками соучастника?
– Потому что теперь мы за ним следим, задаем вопросы. Сообщники видят, что полиция всюду сует нос, и боятся подставиться.
Я покачала головой. Что-то тут явно не сходилось.
– И тогда они отпускают Эрин, чтобы она помогла вам упрятать их за решетку? Какой смысл?
– Эстес, я играю теми картами, что у меня на руках, – нетерпеливо перебил Лэндри. – Эрин указывает на Джейда. Я исхожу из ее слов. Было бы глупо этого не сделать. Если ниточка протянется к Брюсу Сибрайту, рассмотрю и эту версию. Преступление кого только не сводит вместе.
Я не ответила. Иногда даже я понимаю, что полезно не болтать лишнего. У Лэндри есть подозреваемый, есть улики, есть приблизительная хронология событий. А еще – не во всем уверенная потерпевшая и собственные сомнения.
– Мне пора, – складывая телефон, сказал он. – Окружной прокурор хочет встретиться со мной до того, как привезут Джейда.
У меня мелькнула мысль – не попытаться ли еще раз пробиться к Эрин, когда он уйдет, но охранник уже вернулся с перерыва.
– Лэндри! – окликнула я, когда он пошел к выходу. – А про Ван Зандта что-нибудь слышно?
– Нет. Так и не возвращался в свой коттедж.
