Глава 7
Когда Эллери проснулась, небо было затянуто свинцовыми тучами, а комната погрузилась в сумрак. По шелесту атласа на краю кровати она поняла, что Лоренцо был здесь. И когда он положил руку на ее ногу, она почувствовала приятное тепло даже через толстое одеяло.
— Привет,
Она еще глубже зарылась в одеяло. Рука Лоренцо переместилась выше, на ее бедро.
— Что это значит?
—
— Да ты что! — Эллери села, сразу полностью проснувшись. — Я никогда не ложусь днем, даже подремать. У меня всегда полно дел.
— Тем более у тебя есть причина подремать здесь, — спокойно ответил Лоренцо. — От тебя требуется только получать удовольствие.
Эллери улыбнулась и потянулась:
— Звучит так просто.
— Так и есть.
В сумеречном свете она не могла разглядеть выражение лица Лоренцо, но чувствовала, как атмосфера между ними все больше накаляется, а ее страстное желание становится все сильнее. Она наклонилась вперед в ожидании.
— Я приготовлю тебе ванну, — сказал он и поднялся с кровати. — Думаю, тебе будет приятно принять ее перед ужином.
Эллери откинулась на подушки. Ее непродолжительное счастье сменилось разочарованием.
— Иди, — позвал он беспечно, — а то вода остывает, — и вышел из комнаты.
Эллери распахнула дверь в примыкающую ванную комнату. Огромная ванна джакузи, облицованная серебристо-серым мрамором, была наполнена ароматными пузырьками. Сбоку висело пушистое полотенце. Чуть теплый душ и старомодные грелки в Мэддок-Маноре не шли ни в какое сравнение с этой роскошью.
— В этом отеле потрясающий водонагреватель, — пробормотала она и с удовольствием опустилась в ласковую воду. Она положила голову на мраморный край ванны, закрыла глаза и долго лежала так, расслабившись в полудреме, пока не услышала, как распахнулась дверь. Эллери резко открыла глаза.
— Привет!
На пороге стоял Лоренцо. Рукава его белоснежной крахмальной рубашки были закатаны до локтей.
Эллери опустилась глубже в воду, обрадовавшись тому, что ее тело покрыто пузырьками. Хотя было довольно глупо чувствовать смущение, она залилась краской.
— Пришел помочь вымыть тебе голову, — сказал Лоренцо.
Он сел на край ванны, и Эллери остро ощутила и его близость, и свою наготу.
— Я не… — начала она, но Лоренцо улыбнулся и покачал головой:
— Поверь мне, это доставит тебе удовольствие. — Он протянул руку, чтобы смахнуть одинокий мыльный пузырь с ее щеки. — Эллери, ты что, стесняешься меня? После того, чем мы занимались… и кем были… друг для друга?
Эллери инстинктивно помотала головой. Но вопрос, который задал Лоренцо, был опасным. Интересно, он нарочно его задал? И кем они были друг для друга?
— Хорошо, — наконец выдавила она, подавшись вперед, чтобы он мог дотянуться до ее волос, которые она кое-как заколола на макушке пластиковым зажимом. И вежливо добавила: — Спасибо.
Улыбаясь, Лоренцо протянул руку и вытащил зажим из ее волос. Они волнистым каскадом рассыпались по ее спине, коснувшись кончиками воды. Эллери заметила, каким зачарованным стал взгляд у Лоренцо.
— Отклонись немного назад.
Она подчинилась и закрыла глаза, когда он начал поливать ее голову теплой водой, смачивая волосы. Взяв шампунь, Лоренцо принялся намыливать ее волосы, массируя своими сильными пальцами ее голову. Она застонала от удовольствия. Его руки скользнули ей на плечи, массируя мышцы.
— Пора споласкивать, — пробормотал он, и Эллери запрокинула голову, чтобы вода не попала ей в глаза. Она осознавала всю интимность этого момента.
— Эллери…
Ее имя с такой мольбой прозвучало в его устах, что ошеломленная Эллери резко открыла глаза и с радостью увидела, как пламя желания превратило его глаза в сверкающие сапфиры.
Ее губы полуоткрылись.
— Поцелуй меня…
Лоренцо повиновался, наклонившись вперед, чтобы прижаться к ее губам. Руки Эллери ухватились за ворот его рубашки, не обращая внимания на то, что он весь вымок.
Их поцелуй длился бесконечно, но ей этого все равно было недостаточно.
Он легко подхватил ее на руки и понес из ванной комнаты. Мокрая, обнаженная, Эллери прильнула к нему. Никогда еще она не чувствовала себя такой защищенной и желанной.
Он положил ее на кровать, а она обняла его за плечи, притягивая к себе.
— Слишком много одежды, — пробормотала она, и Лоренцо, засмеявшись, поспешно отстранился, чтобы сбросить свою одежду.
Его рубашка была вся в мокрых пятнах от ее рук. Когда их тела слились, ни одна мысль о каком-то сопротивлении, да и просто какая-то мысль не мелькнула в ее голове.
Они лежали в комнате, уже погрузившейся почти в полную темноту, обнявшись, когда Лоренцо взглянул на часы и пробормотал:
— Если мы не встанем прямо сейчас, мы пропустим время заказанного ужина.
Он спустил ноги с кровати и проследовал через всю комнату во всем своем нагом великолепии. Эллери увидела, как он открыл дверцы шкафа и достал накрахмаленную белую рубашку. Она заметила, что в этот же шкаф повесили и ее собственную одежду. Видимо, это сделала та же горничная, которая убирала посуду.
Эллери вдруг тронула интимность такой сцены. Они только что встали с постели и теперь одевались. Ну прямо как какая-то супружеская пара, а ведь на самом деле они были двумя незнакомыми людьми. Она отогнала эти неприятные мысли и встала.
— Я только пойду посушу волосы, — сказала она, и Лоренцо, не поворачиваясь, кивнул.
К тому времени как она вернулась в спальню, Лоренцо уже вышел в гостиную, оставив после себя запах одеколона. Эллери быстро оделась, слегка поморщившись при взгляде на свое довольно скромное черное платье, которое привезла. Это было довольно недорогое маленькое черное платье, почему она его и купила, и только потом она поняла, что оно было слишком простеньким, а черный цвет ее бледнил. Вздохнув, Эллери собрала волосы в узел, не в такой тугой пучок, как обычно, но все равно прическа была скучной. Но, по крайней мере, туфли у нее миленькие: блестящие черные шпильки с открытыми носами, которые она купила всего пару недель назад, несмотря на то что они немного жали. Эти туфельки придали ей храбрости и помогли выйти из комнаты в этот странный — и удивительный! — новый мир.
Сделав глубокий вдох, Эллери вошла в гостиную. Лоренцо сразу обернулся. Он был неотразим в ладно сидящем красивом сером костюме. Его взгляд скользнул по ней — по ее обычному платью, строгой прическе — и остановился на ее ногах. Он улыбнулся:
— Милые туфельки.
Не сдержавшись, Эллери усмехнулась. Это было лучшее, что он мог сказать, — по крайней мере, честно.
