оттащили от перевернутого столика на террасе – на это указывал кровавый след – и прикончили выстрелом в голову.
В заказном характере убийства сомневаться не приходилось. С Рандаццо расправились хладнокровно и беспощадно, и, судя по тому, как вели себя полицейские и два детектива в штатском, больше напоминавших уличных уборщиков, чем служителей закона, преступники скрылись достаточно быстро и не оставили заметных следов.
Дзеккини и его люди, прибывшие на место чуть позже Перони, с изумлением взирали на открывшуюся перед ними картину.
– Если я правильно понимаю, вопросы здесь неуместны, – пробормотал, тяжело отдуваясь, майор.
– Верно, – ответил Перони, поглядывая на двоих в штатском, торопливо допивавших оставшееся на столиках пиво.
– Не понимаю, – продолжал Дзеккини. – Прошло не больше двух-трех минут. Как они успели так быстро?
Перони об этом тоже думал.
– Участок рядом, за углом. Наверное, тоже услышали, как стреляют.
Тем не менее оперативность полиции оставляла место для размышлений.
Он снова посмотрел на старательно державшуюся в стороне парочку. Оба были ему знакомы. Монах, говоря о сопровождавших Рандаццо полицейских, сделал недовольное лицо. У Перони эти двое, когда он встречал их в квестуре, тоже вызывали отвращение.
– Если не ошибаюсь, тут есть кое-кто, кто не должен был допустить ничего подобного. Эй, Лавацци!
Один из двоих повернулся. Вид у него был испуганный.
– На пару слов.
Полицейский не сдвинулся с места. Вцепившись в стакан с пивом, он растерянно и тревожно оглядывался по сторонам.
Детектив в штатском, накрывавший тело комиссара пластиковой накидкой, выругался, сплюнул и направился к ним. Перони узнал его: комиссар из главной квестуры, безликий чиновник, один из тех, кто старательно не замечал римских детективов все восемь месяцев, что они работали в Венеции.
– Вам бы лучше поискать другое место, – посоветовал офицер ровным, бесстрастным тоном.
Дзеккини достал из пиджака жетон.
– Жандармерия. – Он кивнул в сторону накрытого тела. – У нас ордер на допрос этого человека.
– Жаль, но вы немного опоздали.
Из подъехавшей кареты «скорой помощи» выскочили санитары с каталкой. Похоже, тело уже собирались увезти. Нечто похожее происходило и на Изола дельи Арканджели. И там, и здесь
– Надо подождать судмедэксперта, – сказал Перони. – Или по крайней мере сделать вид, что ждете его.
Безымянный комиссар с ненавистью взглянул на него. Это был невысокий мужчина с моржовыми усами и черными безжизненными глазами.
– Помолчите, Перони. Это наше дело, а не ваше. И делаем Мы все как надо. Только вот раньше у нас ничего такого не случалось. И что вы за люди, а? Где ни появитесь, там неприятности. С собой их, что ли, таскаете?
Перони подумал, что если задержится в Венеции еще на недельку, то, пожалуй, откажется от некоторых привычек и начнет бить носы.
– Вы правы, комиссар. Дело ваше. Только началось оно задолго до того, как мы здесь появились. И когда нас не будет, у вас ничего не изменится. Так что не ищите виноватых на стороне, а присматривайте за собственными яблочками… чтобы не погнили.
– Вы отстранены! – взревел, багровея, офицер. – Вы больше не приписаны к этой квестуре! А будете совать нос, куда не просят, быстро попадете за решетку. Ясно? – Он повернулся к Дзеккини. – Вас это тоже касается. Делом занимается полиция, и карабинеров мы не звали.
– У меня ордер! – повторил майор, предъявляя бумагу.
– Мертвецов не допрашивают! – взвизгнул комиссар. – Я…
– Но вопросы-то остаются, – оборвал его Перони. – Например, почему, черт возьми, он мертв, когда ваши люди вроде бы его охраняли? Или этот вопрос дозволяется задавать только в тесном кругу близких друзей?
Он тут же пожалел о сказанном. Квестура вовсе не была свободна от мелкой коррупции, но подозревать всех в тайном сговоре с целью убийства коллеги, даже столь непопулярного, как Рандаццо, он просто не имел права.
– Извините. Зря я так сказал. Беру свои слова назад. Но может быть, мы могли бы чем-то помочь?
– Мне ваша помощь не нужна.
Боится, догадался Перони. И скорее всего сам ничего не поймает. Знает только, что должен держать ситуацию под контролем, не подпускать посторонних и ждать, пока кто-то другой примет решение, что делать дальше.
– Подумайте сами, – продолжал он. – У вас на руках мертвый коллега. Человек, который был под подозрением. Человек, который оказался в поле зрения карабинеров. Которого собирались допросить в связи с незаконным ввозом культурных ценностей.
Усы у комиссара дернулись, и в этот момент Перони вспомнил его имя.
– Послушайте, комиссар Грасси, из-за чего мы спорим? Вы же не местный. Вы миланец. Им на вас наплевать, как наплевать и на меня. Мы для них – расходный материал. Здесь майор Дзеккини. Если прикрыть дело не получится, если разразится скандал, кого, по-вашему, сделают крайним? Местных? Или таких, как мы?
Наблюдая за реакцией Грасси, Перони с сожалением пришел к выводу, что малодушие немногим отличается от продажности.
– Что вы такое говорите? – Грасси даже замахал руками. – Верно говорят, что у вас с головой не в порядке. За расследование отвечаю я и вести его буду так, как считаю нужным.
– Смотрите сами. Убит комиссар. Плюс два убийства на острове. И еще труп в морге, который вам организовал этот…
Он с изумлением обнаружил, что тело Рандаццо и на самом деле уже кладут на носилки.
– Вы действительно полагаете, что все здесь пройдет тихо и незаметно? Что никто ничего не видит? И никого не интересует, что здесь творится?
Грасси задумался.
– А что здесь творится?
Ответил ему Дзеккини:
– Рано или поздно кто-нибудь наверху решит, что пришло время во всем разобраться. Приедут люди со стороны. Начнут задавать вопросы и получать ответы. Их тогда уже не остановишь. Надо же и о собственной карьере думать. И делать выводы.
Майор пожал плечами. Перони с удовлетворением отметил, что веронец держится увереннее, что сомнения, которые, похоже, грызли его с самого начала, исчезли.
– Мы здесь. Разве это не причина, чтобы задуматься?
Грасси кивнул:
– Согласен. Подумать есть о чем. Но главное в другом. Вы явились сюда, чтобы допросить мертвеца. Перони здесь потому, что он идиот, привыкший совать нос туда, куда его не приглашают.
Так что не отнимайте у меня время. А будете упираться, обещаю, что устрою обоим неприятности.
Каталку с телом Рандаццо покатили через площадь.
– Так у вас есть подозреваемые, комиссар? – поинтересовался Перони.
– Хорошие полицейские всегда наживают врагов, – ответил Грасси и, покосившись на римлянина, добавил: – Плохие, кстати, тоже. Советую взять на заметку.
С этими словами комиссар повернулся и зашагал вслед за каталкой, сердито покрикивая на бесцельно слоняющихся полицейских, лица и позы которых выдавали желание поскорее отправиться по домам.
