Дзеккини покачал головой:
– Хочу пива. Кто со мной?
– Я угощаю, – сказал Перони.
Майор повернулся и посмотрел на него с каким-то странным выражением. Как будто он чем-то провинился.
– Нет. Угощаю я. И разыщите-ка вашего напарника. Нам нужно поговорить.
Глава 20
Когда он очнулся, Дэниэл Форстер все еще стоял над ним, едва не тыча в лицо дулом обреза. Коста пощупан за ухом – кровь – и поморщился.
– У вас, когда сердитесь, английский акцент проскакивает, – заметил он.
– Сам нарвался! – рыкнул Форстер.
– Вы очень опрометчивы. Я могу подняться? И пожалуйста, если вас не затруднит, принесите воды.
Женщина быстро сказала что-то по-английски – смысла он не уловил, – прошла в кухню и вернулась со стаканом. Коста не без труда встал, взял стакан и благодарно кивнул.
– Без глупостей, Дэниэл, – твердо сказала она. – Я серьезно.
Больше всего Косту поразил мужчина. Форстер, человек культурный и образованный, выглядел потерянным, опустившимся, надломленным. Впечатление было такое, что не он защищает Лауру, а она его.
– Выслушайте меня, – сказал Коста.
Форстер вскинул дробовик:
– Заткнись! Знаешь, у нас все подготовлено. Если понадобится, нас через час здесь не будет. Здесь есть лодки. Есть люди, которые нам помогут. Ты и остыть не успеешь…
Женщина положила руку на ружье:
– Нет, Дэниэл. Этого не будет. Я не позволю.
Коста осторожно опустил руку в карман пиджака и достал удостоверение.
– Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я полицейский. И сюда пришел, чтобы попросить вас о помощи. Надо закончить то, что следовало бы сделать еще пять лет назад – отправить Хьюго Мэсситера за решетку.
Форстер изумленно посмотрел на него. И рассмеялся. Получилось невесело.
– Выслушай его, Дэниэл! – раздраженно бросила Лаура. – Пусть расскажет. Дай человеку шанс.
– Какой шанс? Шанс полицейскому посадить Хьюго? А раньше у них шансов не было? Сколько ж им надо?
– Достаточно одного, но хорошего, – ответил Коста. – Мы рассчитываем на вас.
Теперь заговорила женщина:
– Невозможно. – Она посмотрела на Косту большими грустными глазами. – Мы не можем вам помочь. К сожалению.
– Почему? – не понял он. – Так и будете всю жизнь прятаться? Неужели вам не хочется быть самими собой?
– Нам хочется просто жить, – угрюмо ответил Форстер, обводя взглядом убогое жилище. – Пусть даже вот так.
– Обещаю, вам ничто не грозит, – быстро добавил Коста. – Мы обеспечим защиту. Сделаем все, что нужно.
Форстер снова засмеялся. Но уже мягче. Наверное, так, как смеялся когда-то.
– Все, что нужно, у нас уже было, – вздохнул он. – Дом. деньги. Свобода. И самое главное, мы были вместе. А потом Мэсситер вернулся и отобрал все. Кроме последнего.
Форстер отложил ружье, обнял женщину за талию, поцеловал ее в щеку и повернулся к Нику.
– И этого он у нас не отнимет никогда, – твердо сказал он.
– Но ведь это не ваша жизнь, – возразил Коста.
Лаура заглянула в удостоверение.
– Ту нашу жизнь, агент Коста, украл Хьюго Мэсситер. От нее ничего не осталось. К чему же нам возвращаться?
Ответа у него не было. В кармане пиджака зазвонил телефон – получилось так громко и неожиданно, что все вздрогнули. Он выслушал сообщение Перони, сказал несколько слов и убрал сотовый. Лаура и Форстер, должно быть, поняли что-то по выражению его лица.
– Плохие новости? – спросила она.
Они смотрели на него с любопытством, но без особенного интереса.
– Мы рассчитывали на еще одного свидетеля. Собирались использовать его против Мэсситера, если вы откажетесь.
– И?… – с надеждой спросила женщина.
Лгать не имело смысла.
– Убит. У нас больше нет свидетелей. Так что итог печален: сделано немало, а доказательств нет.
Она забрала у него пустой стакан, принесла полный и, осмотрев рану на голове, вытерла кровь мягкой тряпочкой.
– Теперь вы понимаете?
– Боюсь, что не совсем. Что вы хотите сказать?
– Все просто. Победить его невозможно, но вы осознаете эту истину слишком поздно. Приближаться к Мэсситеру смертельно опасно. Не обольщайте себя надеждой, что можете взять над ним верх.
Он подумал об Эмили, о том, на какой риск она пошла ради него, добровольно, по собственному решению, но и с его молчаливого согласия.
– Слишком поздно…
Лаура Конти пристально посмотрела ему в глаза.
– Мне вас жаль.
Коста покачал головой:
– Я не отступлю. И вы не должны отступать. Это ведь Мэсситер виноват в смерти тех людей, двоюродного брата Пьеро и его компаньона. Он убил двух полицейских. Он исковеркал вашу жизнь. Неужели…
Он замолчал, видя, что слова бьют мимо цели.
– Что? – Форстер отвернулся к окну. – Вы думали, мы жаждем мести? А какой нам от нее толк? Мы просто хотим жить.
– И ничего больше, – добавила Лаура. – Вам не стоит нас уговаривать или заставлять, потому что мы никогда не откажемся от того, что имеем.
– Я об этом и не думал. Хотя, повторяю, мы сумели бы защитить вас.
– А того свидетеля вы защитили? – с неожиданной резкостью бросила она. – Пожалуйста, уходите и оставьте нас в покое. Мы знаем его лучше, чем вы. Уходите. Завтра нас здесь не будет. Вы ведь не выдадите нас? Не расскажете, что мы здесь? Знаете, в Венеции секретов не бывает.
Форстер многозначительно погладил дробовик.
– Вы уверены, что не передумаете? – спросил Коста.
Оба кивнули. У него не было других аргументов ни для убеждения, ни для принуждения.
– В таком случае выслушайте меня. Через несколько часов Мэсситер заключит важную сделку. Очень важную. В результате ее он станет едва ли не самым влиятельным человеком в Венеции, а может быть, и за ее пределами. И тогда уже никто не посмеет поднять на него руку. Ни на местном уровне, ни на региональном. Не исключаю, что и выше. Он…
Лишь сейчас, видя перед собой две пары испуганных глаз, Коста понял, на какую высоту вознесется Мэсситер.
– Он приобретет такую власть, что выступить против него станет практически невозможно.
Дэниэл Форстер негромко, но с чувством выругался.
– Обещаю, что никому о вас не скажу, но тем не менее советую убраться отсюда как можно дальше. И не говорите Пьеро, куда собираетесь. Он и без того рискует слишком многим. Если я смогу как-то помочь…
