императоров XI в. Сокращения военного бюджета вызывали все более тяжкую зависимость от иностранных наемников, несравнимую с тем, что имело место до конца царствования Василия II. Наемные отряды, особенно западных рыцарей — франков, немцев и норманнов, — стали играть все более и более заметную роль, особенно при своих собственных командирах. Поражение при Манзикерте в 1071 г. не было бы таким большим бедствием само по себе, имея в виду чисто военный аспект, но последующая гражданская война и разрушение внутреннего уклада развязали руки туркам в центральной части Малой Азии и позволили им сильно перекроить политическую и стратегическую карты региона. Императоры, начиная с Алексея I в период 1180-х гг., пытались переломить ситуацию, но без особого успеха. Войны этого периода демонстрируют многочисленные заимствования у западных стран в области тактики и вооружения, но еще сохраняется дух выдающейся ромейской военной организации, и современников порой продолжает удивлять сплоченность и порядок во многонациональных и таких пестрых византийских армиях.
ТАКТИКА И ТАКТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
Дело было в том, что наемные профессионалы, завербованные как среди византийцев, так и представителей воинственных племен, вроде степных кочевников или норманнов, следуя традициям, еще поддерживали дисциплину на высоком уровне, выполняя в бою приказы командования. Но многие части имперских армий являли собой совсем иную картину. Отправляясь в сирийский поход в 1068 г., император Роман IV вынужден был потратить много средств и усилий не только на пополнение старых и формирование новых частей, но и на их элементарное обучение, без которого они были бы совершенно небоеспособны. Современник, Михаил Атталет, рисует нам безрадостную картину состояния фемных армий, развернутых для кампании 1071 г. Оказалось, что это провинциальное ополчение не годится для ведения боевых действий. Это была неорганизованная толпа, не получавшая ни положенного жалованья, ни вооружения, ни снаряжения, ни обеспечения продовольствием. Старшему поколению, имевшему опыт военной службы, не хватало должной экипировки, а молодые призывники вообще не имели понятия о самых необходимых вещах, и их приходилось прикреплять к ветеранам в качестве, так сказать, подшефных. И все-таки в кампаниях 1068–1071 гг., включая Манзикерт, имперские войска все еще сохраняли, вопреки общепринятому мнению, и дисциплину, и строй, и связь. Мы должны с большой осторожностью относиться к такому источнику, как Михаил Атталет, поскольку очевидно желание автора переложить ответственность за упадок военного могущества Византии при Романе IV на его некомпетентных, обюрократившихся предшественников путем преувеличения бедственного состояния имперской армии.
Территориальные войска Византии действительно представляли собой смешение регулярных кадровых частей в различных областях империи с остатками фемных армий и иностранными наемниками. Тем не менее рейды Романа IV в конце 1060-х гг. против турок-сельджуков, которые в итоге завершились Манзикертом, ни в коем случае не предвещали катастрофы. Напротив, Атталет сам свидетельствует о высокой степени дисциплины войск и компетентности командования. Лагеря всегда отлично укреплялись, в поле войска маневрировали в полном порядке, образцово работала интендантская служба. Согласно другому современнику, Михаилу Пселлу, император Исаак I возродил строгую субординацию и экзерции в лучших традициях, которыми, случалось, пренебрегали, и его войска были весьма эффективным инструментом, вполне успешным в сражении. Причинами поражения Романа IV при Манзикерте были проявившиеся в данном конкретном случае неудачное командование, плохая организация связи, явное предательство и дезертирство.
Бесспорно, что благодаря политике и политическим деятелям середины XI столетия былая армия империи исчезла. Вскоре после поражения при Манзикерте правительство Михаила VII смогло выставить только несколько сот воинов против мятежа франков под командованием Руселя де Бейля, полагаясь главным образом на своих турецких союзников. Хотя к концу семидесятых годов XI в. небольшая полевая армия была все-таки восстановлена, но вследствие разразившейся гражданской войны к началу восьмидесятых годов армия Алексея I состояла почти полностью из наемников, по большей части иностранных. Поскольку в императорских войсках стало намного больше представителей соседних народностей: турок-сельджуков, печенегов, куманов, которые поставляли на службу отличных лучников, стреляющих с седла, немецких и франкских рыцарей, болгар и анатолийцев, незаменимых в легкой пехоте, грузин и алан с Кавказа, даже англо-саксов, набиравшихся в императорскую гвардию, армия стала менее «византийской».
В конце XI столетия норманны ошеломили имперских военачальников атаками тяжелой конницы галопом. Хотя византийцы, конечно, знали об этой тактике (они использовали норманнских наемников в Италии и Сицилии в 1030-х и 1040-х гг.), но с середины XI в. ромеи имели дело по преимуществу с легковооруженными, очень мобильными врагами вроде турок и печенегов. Византийская тяжелая конница конца X в., вооруженная копьями и булавами, согласно военным уставам того времени атаковала шагом, намереваясь при массированной поддержке лучников протаранить и опрокинуть хуже экипированную конницу и пехоту неприятеля. Как мы видели из описания сражения при Доростоле, такой натиск не всегда приводил к немедленному успеху, особенно против сплоченной и хорошо вооруженной пехоты. Хотя свидетельства XI столетия не дают нам ясной картины, норманны, кажется, привили своим противникам вкус к новой тактике. В сражении при Тройне в 1041 г. наблюдались атаки галопом и норманнской, и ромейской тяжелой конницы, в полном порядке бросавшейся на неприятеля.
Есть утверждения, что при Гастингсе, в 1066 г., та же самая тактика использовалась, по крайней мере, некоторыми кавалерийскими частями герцога Уильяма, а сражение при Диррахии в 1081 г., речь о котором у нас пойдет ниже, вполне может служить ее наглядной иллюстрацией. Точна ли на самом деле хронологическая последовательность зарождения нового тактического приема, и действительно ли для этого использовалась особая порода более выносливых лошадей (что отрицается почти всеми свидетельствами) — не ясно, но факт, что византийцы столкнулись с серьезной проблемой отражения «смертельных» кавалерийских атак.
Алексей I и Иоанн II пробовали восстановить национальную армию, но без особого успеха. При Мануиле I много территориальных частей были переформированы и обучались западному строю. В результате получилась многонациональная армия, не отличающаяся от любых других многоязычных наемных формирований. Историк Никита Хониат при описании военных действий имперских войск против венгров в 1167 г. отмечает сходство экипировки и выучки обеих сторон. Различие заключается в превосходном порядке тактических построений имперских войск, когда они оказывались под должным командованием.
МАНЗИКЕРТ, 1071 Г
В период с конца 1040-х до конца 1060-х гг. турки-сельджуки под водительством султана Алп Арслана (1063–1073) значительно уменьшили территорию Византии в восточной Анатолии. Как номинальный правитель Ирана, Ирака и северной Сирии — от имени багдадского халифа из династии Аббасидов, Арслан столкнулся с проблемой неповиновения вождей туркменских кочевников, горевших желанием дальнейших завоеваний и захвата добычи. Поскольку эти стремления уже нельзя было реализовать в пределах исламского мира, султан направил свою агрессию против христианских стран, расположенных к северу и западу от его владений. Первой жертвой стало Армянское царство. Его столица Ани была захвачена в 1064 г., разграблена и разрушена. Дальше лежали собственно имперские земли. Свирепые набеги, оставлявшие за собою выжженную землю на месте цветущих городов и пашен, создали невыносимую ситуацию, с которой имперские войска никак не могли справиться. В ряде кампаний между 1068 и 1070 гг. император Роман IV (1068–1071) пытался принудить кочевников к генеральному сражению, но его медлительные и малоподвижные войска вынуждены были постоянно отбиваться от облепивших их со всех сторон небольших мобильных отрядов неприятеля, в то время как главные силы султана безнаказанно хозяйничали в имперских владениях. Главной бедой Романа было отсутствие у него таких генералов,
