наши подозрения необоснованны, такого просто не может быть. Да, были деньки! – вздохнула она. – Ужасные дни! Церковь и Инквизиция… они помогли нам, но они нам потом этого не простили… Не простили…
Нет, подумала Джоанна, как это можно – годами отрицать твое существование, а потом все-таки попросить тебя о помощи?
Девушка подтянула к себе колени и положила на них голову. Перед ее мысленным взором стремительно пронеслись картины последних пережитых ею событий: сначала похищение, потом бегство… потом – стрельба из пистолетов… дергающиеся в агонии окровавленные тела… боль в руках от отдачи… брызги чужой крови на ее лице… на лугу шевелятся отвратительные пиявки. Блеск стекол очков Антрига в сумерках…
Уже сколько раз собиралась она на этой неделе задать ему один-единственный, такой короткий вопрос. Этот вопрос она задала ему в самый первый день – для чего? Почему она?
'Я не могу сказать тебе правды, а лгать мне не хочется! Я и так уже слишком много лгал в жизни'… – его собственные слова.
Это он гонялся за ней по всему комплексу Сан-Серано, а потом, непонятным образом узнав, что она будет в тот вечер у Гэри, явился туда.
Но как он сумел узнать об этом, подумала она. Он еще говорил:
– Я всегда имел несчастье слишком точно все угадывать!
Откуда он знал о чудовищах? Что случилось с дедом Кериса – он вместе с Антригом исчез в черном провале Пустоты, но по другую сторону Врат вышел один только Виндроуз. Почему? И откуда он знал, что именно таким непонятным образом высасывало все силы у обитателей этого мира?
Джоанна подумала, легче бы ей было, если бы она вовсе не думала о бывшем члене Совета Кудесников.
В этом мире ты находишься под моей защитой…
Вдруг словно какое-то темное одеяло накрыло тесную камеру. Девушке показалось, что она физически чувствует, как сгустилась темнота. Что это такое? Вдруг снаружи, в коридоре, раздался дикий вопль – так обычно кричат люди, заглянувшие в глаза смерти.
Раздался второй крик, столь же ужасный, как и первый. По каменному полу прогрохотали чьи-то шаги… Вдруг дверь в камеру распахнулась, ворвался охранник, звеня оружием. Джоанна инстинктивно вжалась в стену, выставив перед собой руки. Сердце девушки бешено колотилось, жилки на висках пульсировали. Она закрыла лицо ладонями, но через плотно сжатые пальцы все равно был виден свет факела, который, казалось, ничего уже больше не освещал. В коридоре послышались возгласы ужаса и тревоги. Снова хлопнула дверь их камеры. Джоанна решила, что гарнизон крепости Святого Сира поднят по тревоге.
Но почему?
– Джоанна!
Пораженная ужасом, девушка вскочила на ноги. Бросившись к двери, она принялась судорожно колотить в нее. Ей показалось, что там кто-то стоит. Это был не охранник, который минуту назад заглядывал в камеру.
– Антриг, вытащи меня отсюда!
– Отойди от окошка! Я не могу прикоснуться к двери – на нее наложено заклятье!
Подними руку вверх! Только осторожно! Вот так!
Через проем небольшого окошка в двери она почувствовала холодную сталь меча.
Осторожно ощупав лезвие, она наткнулась на висящее на клинке кольцо с ключом.
Девушка принялась неловко тыкать в темноте туда, где, по ее предположениям, должна была находиться замочная скважина. Но замка там не оказалось. Вдруг снаружи снова раздался жуткий крик, визг, от которого у нее волосы на голове зашевелились.
– Что это? – выдохнула она.
– Это визгун, такое заклинание, которое может перепугать кого угодно! Но оно не будет действовать вечно, как и темнота! Так что поторопись!
Царапая руки о заржавленное железо обивки двери, но не обращая на это ни малейшего внимания – ведь смерть под пытками все равно хуже заражения крови. – Джоанна все-таки нащупала замок. Вставив ключ, она с трудом провернула его в кованом механизме замка. И вдруг страх, словно отлив на море, оставил ее. Стало даже смешно.
– А я-то думала, что ты действительно не умеешь пользоваться волшебством! – прошептала она, давясь от смеха.
– Так я действительно не могу… Это все любезность нашего Магистра Магуса!
Тут Джоанна все-таки проскользнула в открытую с таким трудом дверь и сразу почувствовала на своей талии закутанную в черный бархат сильную руку чародея.
Антриг потащил ее по коридору куда-то в темноту. Всюду уже суетились люди, кое-где мерцали неровно горящие факелы. Вдруг раздался очередной вопль ужаса, и люди заметались еще лихорадочнее.
– Но мы не можем… – Джоанна вдруг остановилась, вспоминая свою подругу по несчастью, которая осталась в камере.
– Нет, можем! Беги быстрее! – И Антриг толкнул ее дальше по проходу. Теперь девушка могла различить, хоть и неясно, черты лица Виндроуза, уловить блеск его очков. В свободной руке он держал меч, явно выхваченный в темноте у кого-то из воинов. Антриг то и дело спотыкался из-за длинных пол своей куртки. Наконец они быстро взбежали по винтовой лестнице и направились через комнату для охраны. В комнате было полно воинов, которые робко сбились в кучу, явно не зная, какие шаги им следует предпринять.
– Это заклятье! Это волшебники! Архимаг! Откуда идет крик? Сюда, сюда, идиоты! – слышались восклицания.
– Но как же остальные… – выдохнула Джоанна, чувствуя себя словно во сне.
– Остальным придется положиться на собственные силы! – резко сказал Антриг. Они уже вышли на усыпанный сеном просторный двор. Стоял густой туман, и Джоанна в своем легком платье тотчас же замерзла. Группки воинов бестолково носились из стороны в сторону, размахивая оружием.
Последний крик раздался в тот момент, когда начала рассеиваться темнота, – тогда, когда беглецы добрались до ворот тюрьмы.
Тем временем Антриг бросился к стоявшему в воротах часовому. Чародей гаркнул:
– Там, в комнате для охраны…
Часовой повернулся, чтобы рассмотреть как следует подошедшего, но Виндроуз наотмашь ударил его рукояткой меча в висок. К нему бросились два других охранника. Один из них с разбегу наскочил на острие меча экс-кудесника. Не успел поверженный солдат свалиться на землю, как Антриг повернулся к третьему гвардейцу. Во дворе, позади них, царила страшная суматоха – метались солдаты городской стражи, послушники Церкви и, насколько поняла Джоанна, гвардейцы регента, которых можно было распознать по золотому шитью на черной форме. Все пронзительно кричали друг на друга. Видимо, командиры еще не сообразили, что же в действительности произошло.
Как только с третьим часовым было покончено, Джоанна, наклонившись, выдернула у него из-за пояса пистолет. Оружие было двуствольным. Тут Виндроуз схватился на мечах еще с одним охранником, появившимся неизвестно откуда. Девушка решила не рисковать и не стрелять в противника Антрига – можно было попасть совсем не в того, в кого целишься, тем более что они явно не были неподвижной мишенью. Но оружие в ее руках не скучало без дела – откуда-то из тумана на них выскочил очередной гвардеец, он-то и получил заряд из первого ствола. Оглянувшись, Антриг прокричал ей:
– Беги скорее!
Подобрав юбку, Джоанна бросилась за ворота. Она видела, что Виндроуз не бежит рядом с нею, но оглядываться она сейчас не могла, поскольку кругом был туман и она все равно ничего бы не увидела. К тому же под ногами была все та же средневековая мостовая с ее неизбежными выбоинами. Сердце ее бешено колотилось, дыхание стало прерывистым. Ноги, казалось, не слушаются ее. Однако инстинкт самосохранения толкал и толкал Джоанну вперед. Но что ждало ее впереди?
Тут она добежала до осыпавшегося мелкого рва, который отделял цитадель от остальной части острова. Еще миг – и ее ноги застучали по настилу хлипкого деревянного мосточка. Впереди высились в тумане
