Прежде чем спуститься по лестнице, Руди сперва посветил туда посохом и убедился, что нижняя комната пуста, а затем бдительно следил за Тиром, покуда мальчик спускался по ступеням. За это же самое время он успел оглянуться через плечо на пустынный коридор раз семь или восемь, или даже десять.
До сих пор он и не отдавал себе отчета, насколько привык воспринимать безопасность Убежища, как нечто само собой разумеющееся.
– Ты уверен, что это была не иллюзия? – первым делом спросил у него Ингольд.
Руди глубоко задумался.
– Не знаю, – промолвил он наконец и покатал магический кристалл на ладони, чтобы образ старого мага сделался яснее. Судя по окрестностям, колдун находился в каком-то заброшенном доме в Виллочалде, – а это четыре или пять дней пути от долины Ренвет.
Руди оставалось лишь вздохнуть с облегчением. Он сомневался, что в одиночку сумеет справиться с этой новой напастью.
– Обычно я неплохо различаю иллюзии, – продолжил он медленно. – Мне кажется, та тварь была вполне настоящей.
Сам он сейчас находился в комнатенке, где обычно они с Ингольдом занимались магией; рядом, поджав под себя ноги, сидела Альда, крепко обнимавшая Тира.
Мальчик, несмотря на поздний час, еще не спал и с интересом прислушивался к разговору двух магов.
– Однако это существо не издавало ни звука, ни запаха. Мы с малышом искали кое-что, оставшееся от предков... А, кстати! Тот Парень с Кошками из архивных кристаллов, помнишь? Тир видел его в Убежище много лет назад! Он в точности его описал, так что мы знаем, где он жил. Но чудища Тир не видел. Верно, парень?
– Чудища не видел, – подтвердил мальчуган. Хотя он был вполне способен копировать взрослую речь и даже придворные интонации, но зачастую смешивал их с грубой крестьянской речью и словечками, почерпнутыми у пастухов. Альда закатила глаза.
– Хм, – протянул Ингольд, почесывая бороду. В глубине души Руди надеялся, что старик, услышав этот рассказ, воскликнет: «А, ты об этих безглазых резиновых тварюшках? Знаю-знаю...» Хотя, с другой стороны, по крайней мере, он не побледнел и не схватился за сердце с криком: «Боже правый! Забаррикадируйте все двери и никуда не выходите!» – Пожалуй, мы все-таки не можем исключить вероятность, что это была иллюзия, – наконец объявил Ингольд. – И, учитывая бдительность стражников у Дверей и все защитные чары, которыми окружены лестницы и входы в Убежище, трудно вообразить, как сюда могло попасть какое- то неведомое создание. С другой стороны, чего только на свете не бывает... Капитанам стражи на пятом уровне это не понравится: Корам Биггар, старик Виккет и Гатсоны втайне выращивали там цыплят... Им наплевать, что от этого вокруг прибавлялось крыс... В общем, полагаю, нужно заставить гвардейцев обшарить все как следует.
Он подумал еще пару мгновений, а затем, прищурившись, добавил:
– Скажи им, пусть возьмут с собой собак.
Стражники устроили обыск той же ночью и ничего не нашли. Они приступили к досмотру вскоре после полуночи, невзирая на недовольство обитателей Убежища, обшарили четвертый ярус, затем пятый, и обратно, не пропустив ни одного коридора и лестницы. Они также расспросили всех местных жителей, не видели и не слышали ли они чего-нибудь странного. Не было ли слухов о пропавшей еде, о непривычных запахах или следах неизвестных существ...
Все оказалось безрезультатно. И, разумеется, Ингольд был прав: все Биггары, Брауны, Гатсоны и Виккеты подняли страшный шум.
– Да кому какое дело! – раскричался старик Гатсон, угрюмый патриарх, чье семейство занимало комнаты на пятом ярусе, – наименее престижном, потому что нигде поблизости здесь не было сброса для отходов.
– А как же люди, которые живут прямо под вами? – спросил у него Янус, с омерзением глядя на зловонные ящики и кувшины, загромождавшие одну из пустующих комнат. – От вас тараканы расползаются повсюду.
– Ну и что, – прорычал старик. – Внизу живет Варкис Хогширер, и для него мне тараканов не жалко! Двадцать пять процентов он с меня взял за посевную пшеницу – двадцать пять процентов! И ему еще повезло, что я не...
– Довольно! – гаркнул командир стражи, а тем временем Руди с Ледяным Соколом бесшумно прошли дальше по пустынному коридору, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Здесь, в стенах, еще словно бы ощущался дух древней магии, той магии, что одолела дарков. Магии природы, действие которой Руди до сих пор не мог объяснить. Но он чувствовал, точно так же, как чувствует человек жару или холод, некий магнетизм, покалывание в кончиках пальцев... Это ощущение было сродни тому, как если бы за плечом у него стоял незнакомец, нашептывая слова на неведомом языке.
Маги построили Убежище. Их лаборатории существовали до сих пор, глубоко в подземельях, у гидропонных залов. От гигантских механизмов, что изготовляли и хранили там, не осталось ничего, кроме мусора и пятен на полу. Руди боялся даже подумать, что сталось с ними. Однако, более компактные машины, созданные из золота, стекла и сверкающих серебряных трубок, удалось отыскать там, где их запрятали маги древности. Отголоски их чар еще ощущались в самых разных местах: помимо избранных комнат, в церковном секторе, где не действовала никакая магия, существовала также келья на втором уровне, где силы Руди и Ингольда, напротив, увеличивались и изменялись странным образом, так что чары действовали вовсе не так, как хотелось. Еще на пятом южном ярусе Ингольд обнаружил участок коридора длиной в три фута, где он мог шепотом сказать какое-то слово, и Руди услышал бы его на третьем ярусе подземелий.
В крипте имелся зал, способный убить любое животное, вошедшее туда, и даже человека, – но странным образом щадивший кошек; на третьем южном ярусе имелась стена, где время от времени появлялись размазанные буквы, словно бы начертанные пальцем, но буквы эти складывались в слова, недоступные даже пониманию Ингольда.
Так почему бы и Парню с Кошками не охранять свои запасы картофеля с помощью маленьких безглазых домовых? И все же Руди в этом сомневался.
Скрестив руки на груди, он вслушивался в окружающее безмолвие.
