— Так знайте, что беспорядки будут нешуточные, — прошипел Гарри. — Вы отдаете себе отчет в том, что затопили скважину, которая уже дала нефть? Это случилось в четверть третьего ночи.
— Хватит рассказывать байки! — крикнул Треведьен.
— Ты прекрасно знаешь, что это правда! — завопил Гарри. — Советую держаться от меня подальше, если не хочешь, чтобы я свернул твою поганую шею!
— Кажется, я поступил разумно, вызвав полицию, — с усмешкой сказал Треведьен. — Шли бы вы лучше собирать манатки, Вэтерел. С минуты на минуту мы возобновим затопление.
— Когда вы сюда приехали? — спросил я полицейского.
— Я получил приказ прибыть сюда к восьми утра.
— Вы представляете провинциальную полицию или же Треведьен просто купил вас как сторожевого пса?
— Полегче! — огрызнулся полицейский.
— Понятно, — сказал я. — Иными словами, вы подчиняетесь Треведьену. Это все, что я хотел узнать. Гарри, мы теряем время, поехали. Придется решать дело в суде.
Мы молча вернулись на ранчо. Я был охвачен отчаянием, главным образом потому, что из-за меня Гарри лишился буровой установки, на которую копил пятнадцать лет. Дома нам сообщили, что вода поднялась еще выше. Это означало, что мы должны подумать, как спасти большую часть наших пожитков. Грузовики Боя набили оборудованием и откатили их к поросшему елями склону. Потом мы с Джин запрягли лошадей и вывезли часть имущества деда. Когда кончился дождь, мы разбили лагерь под сенью деревьев и, потягивая горячий чай, принялись уныло смотреть на воду, медленно подползавшую к ранчо. К вечеру дом, построенный руками деда, уже стоял посреди озера, в четверти мили от берега, а волны захлестывали оконные рамы. «Королевству» пришел конец.
Утром в палатку заглянул Бой и сообщил, что грузовики должны быть у подъемника завтра в полдень. Казалось, Джин понимает, что со мной творится; она терпеливо уверяла меня, что все еще обойдется, что нам выплатят компенсацию, которая с лихвой покроет все убытки. А вечером пришел Джонни Карстерс со Стивом Страханом и Томом Джонсом, американскими газетчиками, которые в июле помогли мне достать лошадей.
Это были на удивление спокойные, рассудительные парни, и я даже почувствовал новый прилив сил, когда понял, что наша печальная история может заинтересовать их как тема для статьи.
— Кто же нам поверит? — спросил я их. — Даже Джеф Харт сомневается, что мы говорим правду.
Газетчики заулыбались.
— Мы на таких вещах собаку съели. У себя в Штатах и не такие подлости видели, — сказал Стив Страхан. — Вы выдержали перекрестный допрос, все четверо. Таких подробностей, какие вы сообщили, из пальца не высосешь. Мы с Томом лица заинтересованные. Ведь в «Королевстве» раньше вас побывали, со старым Кэмпбелом познакомились и труп его первыми обнаружили. Теперь постараемся создать такое общественное мнение, что Генри Фергюсу тошно станет.
Наутро мы свернули лагерь и подошли к подъемнику. Здесь не было ни души. Бой спустился к плотине и скрылся внутри здания. Ровная бетонная стена уходила в глубь ущелья со стороны долины Громового ручья, а по другую сторону плескались воды озера, не доходя до верхнего края дамбы на какой-нибудь фут.
Через несколько минут Бой опять присоединился к нам. На его загорелом лице были начертаны испуг и изумление.
— Там никого, — обескураженно сказал он. — Шлюзы нараспашку.
— Слава богу, хоть гондола здесь, — сказал Гарри. — Давайте-ка загоним в нее первый грузовик.
Бой полез в кабину, и в ту же минуту мы услышали какой-то треск, и шум камнепада, а потом — приглушенный крик, потонувший в реве воды. Секунду спустя на склоне утеса появился один из инженеров, следом за ним вверх карабкались двое его коллег и часовые с ружьями. Заметив нас, они бегом бросились в нашу сторону. Лица их были перекошены от страха.
— Что случилось? — крикнул Гарри.
— Дамба! Дамба треснула! Сильная течь, плотина может рухнуть в каждую секунду. — Инженер задыхался, и его голос то и дело срывался на визг.
Мы ошарашенно уставились на него.
— Вы уже сообщили тем, кто внизу? — спросил, приходя в себя, Гарри.
— Как? Телефонный кабель сорвало бурей. Не знаю, что и делать. Там, на склоне, около ста человек. Они строят подстанцию и ничего не подозревают. Как же быть?
Я окинул взглядом озеро. Оно раскинулось на шесть миль в ширину, а глубина его была равна высоте дамбы и, следовательно, составляла около двухсот футов. Джин схватила меня за руку.
— Мы можем сделать хоть что-нибудь? — Голос ее дрожал, лицо побелело от испуга. Все, кто был с нами, уже бежали вниз по склону, чтобы своими глазами взглянуть на трещину в дамбе. Не теряя времени, я бросился следом за ними, рядом со мной бежал Джонни.
Трещина достигала пятидесяти футов в длину, а ширина ее равнялась примерно сорока дюймам. Во все стороны от нее расползалась паутинка мелких ветвистых трещинок, сквозь которые уже сочилась вода.
— Это все из-за цемента. — Джонни склонился к самому моему уху и орал во все горло, дабы перекричать рев воды. — Загнали брак в дамбу, спекулянты! Вы можете спуститься и предупредить людей? — спросил он инженера.
— Да там же никого нет! — Инженер чуть не плакал. — И движок запустить тоже некому!
— Сколько еще продержится дамба? — спросил я.
— А черт ее знает! Может, сейчас грохнется, а может, достоит до осушения.
К нам подбежал Стив Страхан. Они с Томом Джонсом уже сфотографировали среднюю секцию, рискуя при этом жизнью.
— Чего они стоят? — растерянно спросил меня американец. — Там же люди внизу.
— А что мы можем сделать? — огрызнулся инженер. — Связи-то нет.
Я махнул рукой Бою, и мы вместе вскарабкались по утесу к подъемнику. Джин догнала нас, когда я уже перелезал через борт гондолы.
— Что ты задумал? — закричала она, увидев, что я собираюсь заклинить ведущий кабель и спускать клеть вручную. — Нет, милый, нет, не делай этого!
Я ласково убрал ее руку с моей.
— Не волнуйся, Джин, все будет в порядке.
— Но почему именно ты? — прошептала она. — Почему не кто-нибудь из этих инженеров? В конце концов они за все в ответе!
Я отвернулся и сказал Бою:
— Дай-ка мне вон ту палку.
Он протянул мне полено, и я выбил шестерню. Не успела она упасть на пол, как моя рука уже сжала тормозной рычаг. Клеть тронулась, и я навалился на рукоять, загоняя страховочный кабель в паз между двумя ведущими колесами. Джин и Бой замерли, растерянно глядя на меня, и справа от них серела ноздреватая, испещренная трещинами громада дамбы, сквозь которую сочилась бурая вода.
Опора на верхушке скалы поползла в мою сторону, и я вцепился в рычаг, замедляя ход гондолы. Перед моими глазами раскинулась долина Громового ручья, и я остановил клеть возле бетонной тумбы. Потом дюйм за дюймом двинулся дальше. Внезапно гондола резко нырнула вниз, и я в панике навалился на рычаг, тормозя что было сил. Отсюда, с высоты, бетонный бункер внизу казался маленькой игрушечной коробочкой. Я почувствовал дрожь в коленях. Никогда в жизни не испытывал я такого жгучего страха, даже на войне.
Склон, открывшийся вскоре моим глазам, был похож на муравейник. Тут и там сновали люди, занятые закладкой фундамента подстанции. Господи, если дамбу прорвет именно сейчас…
Я продолжал спуск. Строители бросили работу и, задрав головы, смотрели на меня.
Наконец гондола стала на пьедестал у нижнего бункера, и секунду спустя я уже несся сломя голову к небольшой стройплощадке. Возле самосвалов с поднятыми кузовами стояла группа людей, и я бросился в их
