наверх, сварила себе кофе в маленькой кофеварке на одну персону и съела датское печенье. Во вчерашней газете уже печатали фотографию Кэролайн Данск, а в этой разместили еще одну. Девушка выглядела здесь старше, но симпатичнее, губы приоткрыты, большие глаза, – как показалось Инес, – полны надежд. Но надежды не оправдались, ей всего двадцать один, и она мертва.
В этом возрасте Инес впервые вышла замуж. Будь она постарше, то, наверное, не стала бы связывать жизнь с человеком, который не мог отвести глаз, а иногда и рук, от каждой встречной женщины, не важно, красивой или нет. Инес была тогда очень привлекательной: светловолосой, кареглазой, с правильными чертами лица и длинными густыми волосами, но для Брайана этого оказалось недостаточно. Она, конечно, заметила это. Но неправильно истолковала. Старая как мир история – Инес надеялась его перевоспитать. До Мартина ей почти всех хотелось перевоспитать. Инес вздохнула и вернулась к газете.
И здесь то же самое. Кольцо для ключей, которое забрал убийца. Кольцо из оникса с брелоком на позолоченной цепочке – фигуркой шотландского сеттера. Полицейские украденное кольцо, конечно, не видели. Его нарисовал художник по описанию отчима Кэролайн. Инес не понимала, зачем. Ведь вор не будет выставлять эти штуковины на всеобщее обозрение. В газете говорилось, что Норин Понти, мать бедной девочки, обратилась к жителям с просьбой найти убийцу. Ее можно понять, хотя какой в этом толк? Все и так рады бы поймать убийцу, проблема не в этом. Инес перевернула страницу: скандал в партии Тори; известный врач замечен в клубе флагеллянтов; фотография свадьбы – один пожилой политик женится на другом.
Инес занимала только первый этаж своего дома. У нее была большая гостиная, приличная кухня, две спальни и ванная. Деньги, которые оставил ей Мартин, она потратила на то, чтобы превратить три этажа над магазином в небольшие квартирки: в комнаты добавила шкафы, заменила электропроводку, сантехнику и ковровые покрытия. Инес делала это не ради филантропии. Она знала, что за такие квартиры получит более высокую плату, а Инес, как Скарлетт О'Хара, давно решила, что никогда больше не будет бедной. Над ее квартирой располагались две небольшие квартирки: в каждой одна комната с кухней и ванной. Одну занимал Уилл, другую Людмила Гоголь, которая большую часть времени жила там с Фредди Перфектом. Инес вспомнила, что Гоголь – это фамилия известного русского писателя, но это не значило, что Людмила не могла носить такую же. Есть люди с фамилиями Шекспир, Браунинг, а у Мартина была кузина по фамилии Диккенс. Но все же большого доверия Людмила не вызывала. Ее акцент то появлялся, то пропадал. Иногда он бывал сильным, как в центральноевропейском кино, а в другие моменты больше походил на выговор соискателей из Центра вакансий на Лиссон-гроув.
Инес всегда интересовалась людьми, но не всегда умела сразу распознать характер человека. Она об этом знала, но понятия не имела, что с этим делать. Вот Фредди Перфект, например. То ли он на самом деле добродушный, но не смешной клоун, то ли просто мелкий жулик. А Зейнаб, почему она никого не зовет к себе в гости, не позволяет даже подвезти ее до дома? Ее отцу, строгому, как все мусульмане, может не понравиться появление приятелей дочери, особенно не мусульман, но разве что параноик разозлится, если его дочь подбросит до дома женщина. Только на прошлой неделе Инес предложила ее подвезти, ей как раз было по пути, она отвозила в один дом бронзовый бюст фельдмаршала Монтгомери. Но Зейнаб почему-то страшно испугалась этого. Нет, человеческие существа понять невозможно.
Взять этих двоих из газеты, которые решили пожениться на старости лет, что их на это подвигло? Их общий возраст равен ста сорока шести годам. Как они в таком возрасте собираются приспособиться к странностям и привычкам друг друга? И будут ли у них силы хотя бы попытаться это сделать? Инес решила, что после Мартина она больше никогда не выйдет замуж, даже если кто-нибудь предложит. Но ей хотелось, чтобы рядом был мужчина. Приятный мужчина, за пятьдесят, с которым они ходили бы куда-нибудь выпить или в кино. А иногда он оставался бы переночевать, почему нет? Случалось, что теплым летним вечером она проходила мимо открытого кафе, смотрела на парочки за столиками, в нежном вечернем свете, и чувствовала почти физическую боль от невозможности оживить ушедшего Мартина. Но раз это невозможно и никогда не будет возможно, то хотя бы иметь рядом человека, чем-то похожего на Мартина, человека, который из всех пожелал бы быть именно с ней. Она не мечтала о страстной любви или даже о преданности, которую дарил Мартин, достаточно просто милого человека, который нравился бы ей и получал удовольствие от ее присутствия.
Инес старалась хорошо выглядеть, держаться в форме. Ей повезло со светло-каштановыми волосами, которые почти не седеют. Но любой, кто входил в магазин, не мог отвести глаз от Зейнаб, и с этим ничего нельзя поделать. Ничего. Она никогда бы не положила глаз на Мортона Фиблинга, но, как любая разумная женщина, понимала, что ему больше подошел бы кто-то ее возраста, а не эта двадцатилетняя девчонка. Однако у мужчин другой взгляд на такие вещи.
Впереди ее ждало целое воскресенье. В рабочие дни она не позволяла себе хандрить, но по воскресеньям чувствовала себя по-настоящему одинокой, если только ее не навещали друзья или она сама их не приглашала. Может, стоит делать это почаще? Неважно, что приходится готовить и наряжаться. А этот день она проведет за уборкой: постирает, выгладит белье, пропылесосит все, что можно, и если на улице не похолодает, то прогуляется в парке или по Бэйсуотер-роуд, где кафе переполнены парочками, сидящими при свечах и держащимися за руки. Но нет, она никуда не пойдет, она посмотрит видео. У нее есть несколько кассет, которые в общей сложности длились двадцать часов. Они стали ее главной драгоценностью.
Как у большинства не самых популярных актеров, у Мартина случались длительные периоды безработицы. В такие времена он преподавал ораторское искусство, собирал полки в «Сейнсбери»,[4] а в самые трудные дни даже нанимался убирать квартиры. Многие из хозяев этих квартир запомнили его, и когда он стал звездой, всем кому не лень сообщали: «Не поверите, но Мартин Ферри работал у нас уборщиком». Он не был уверен, стоит ли пробоваться на роль инспектора Джонатана Форсайта, но его уговорил друг, и он же за неделю до этого познакомил Мартина с Инес. Мартин как раз разводился с первой женой, а Инес только что развелась с Брайаном. Он позвонил ей и напомнил о себе. Потом назначил ей свидание и рассказал, что его собираются прослушивать на главную роль в новом детективном сериале, но попросил не скрещивать пальцы зря, потому что не надеялся получить эту роль.
Даже когда он получил роль и начались репетиции, надежды на успех сериала было мало. Книги, по которым его снимали, не входили в число бестселлеров, а Инес, которая прочла несколько, они показались плохо написанными и неубедительными. Однако то ли сценарист постарался, то ли Мартин оказался настолько обаятельным, но Форсайт мгновенно сделал эти книги популярными. За три месяца, во время которых показали шесть эпизодов, Мартин стал знаменитостью. Инес решила, что он ее бросит и подыщет кого-нибудь из своего круга, из шоу-бизнеса, кого-то помоложе. Но вместо этого он сделал ей предложение.
Когда они познакомились, у него ничего не было, он жил в арендованной квартире, но до свадьбы успел купить ей этот трехэтажный дом на Стар-стрит, где они и поселились. Длинное помещение внизу, приспособленное для магазина, они закрыли. Сказать, что брак был счастливым, как многие говорят: «Ах, Инес так счастлива в браке, правда?» – значило не сказать ничего. Это было блаженство. Страстная, захватывающая дух любовь, которая никогда долго не длится и на которую способны только молодые, да и то не всегда, продолжалась до того самого дня, когда Мартин умер от сердечного приступа. Худой, высокий и подвижный, умеренный во всем, Мартин, который ни разу в жизни не выкурил сигареты, вдруг в пятьдесят шесть лет умирает от инфаркта, всего за какие-то несколько минут.
Дом и приличные накопления Мартина перешли к Инес. Но ей до этого не было дела. Лучше бы она осталась без всего, пусть кто-нибудь обокрал бы ее и оставил на улице, валяться на тротуаре с бродягами. Все что угодно, лишь бы Мартин остался жив. И утешения не было. Так она тогда думала. Случайно наткнувшись среди своих вещей на ящик видеокассет с фильмами о Форсайте, она вздрогнула. Инес не знала, почему не выбросила их сразу, может, потому, что боялась даже прикоснуться к ним. Она спрятала кассеты в шкаф и долго этот шкаф не открывала. Одного взгляда на кассету с фотографией Мартина ей хватало, чтобы разрыдаться.
Но через полгода после его смерти она дошла до полного отчаяния. Она не могла смириться с тем, что его нет рядом. Она страстно желала увидеть его хоть на мгновение. Инес пошла в спальню и высыпала все снотворные таблетки, которые ей прописал врач, в бокал с джином. Именно в эту минуту, – она так и не поняла, как это случилось, – она вспомнила о кассетах. И поняла, что теперь сможет увидеть его, и не на
