Республика. Как Изумрудный лес был лесом генетически здоровых деревьев, так и сам Хелдон являлся лесом генетически здоровых людей, крепостью, о которую разбивались волны мутационного шторма, несущие генетический мусор. Все вокруг вырождалось, принимая все более и более чудовищные формы; Хелдон же стоял величавым и неприступным оплотом человеческой породы.
Тропа уходила к мосту через Ульм, великолепному мосту, грациозной аркой соединившему два берега. Уже на подходе к нему, Феррик не мог не восхититься несокрушимостью каменных опор, маслянистым отблеском нержавеющей стали. Мост яснее всяких слов говорил о колоссальном превосходстве Хелдона, являя собой очевидный продукт высшей цивилизации. Феррик невольно ускорил шаг и вскоре с величайшим удовлетворением для себя отметил, что Хелдон и здесь смог показать жалким квази-людям, кто есть кто в этом мире. Ибо хелдонский контрольно-пропускной пункт стоял у входа на мост, простирая, таким образом, власть Хелдона на боргравийскую территорию.
Черно-красно-белое здание КПП красноречиво свидетельствовало, что Верховная Республика Хелдон не уступит мутантам и пяди здоровой и плодородной земли. До тех пор пока Хелдон сохраняет в неприкосновенной чистоте свой генофонд, до тех пор пока расовые законы Верховной Республики служат надежной преградой генетической скверне — до тех пор в сердцах истинных людей будет жить надежда, что когда-нибудь вся планета окажется свободной от нечисти и станет, как и прежде, планетой людей.
Несколько троп с разных сторон сходились к зданию КПП. Перед входом, охраняемым чисто символическим отрядом хелдонских пограничников, вооруженных стальными дубинками — табельным оружием, — выстроился в очередь целый паноптикум квази-людей и мутантов. Это несказанно удивило Феррика, ибо ни у одного из этих жалких ублюдков не было ни малейшего шанса пройти жесткий экзамен на право стать гражданином Верховной Республики. На что надеялись эти несчастные? Или они вообразили себе, что в здании КПП сидят слепцы? Внешность недочеловеков говорила сама за себя. Взять любого из этих, с позволения сказать, «соискателей». Вон стоит явный ящеромордый, а следом за ним — квази- человек, уповающий на то, что лишний сустав его нижних конечностей останется незамеченным. За ним томится в очереди синюшник, за ним — пара горбатых карликов-гномов, дальше — яйцеголовый. И так вся очередь — представители почти всех отклонений, типичных для Боргравии. И все же на что надеялись эти убогие? Недоумевая, Феррик встал в очередь за довольно опрятно одетым боргравийцем без внешне выраженных генетических дефектов.
Феррик был готов к предстоящей генетической проверке, без которой нечего и думать о получении хелдонского гражданства. Проверка должна окончательно подтвердить чистоту его генотипа. Сам Феррик от всей души приветствовал грядущее испытание, мечтая лишь об одном: чтобы испытание это оказалось как можно более трудным, даже мучительным.
Ибо душа Феррика Яггера жаждала определенности. Незадолго до этого он прошел генетическую проверку в Боргравии, несмотря на все трудности и большие расходы. Проверка показала стопроцентную чистоту его генотипа, что, собственно говоря, и следовало ожидать при родословной Феррика — десять поколений истинных людей. Но сомнения по-прежнему одолевали юношу. Ибо немногого стоит проверка на чистоту породы в стране, где большинство населения составляют ублюдки и квази-люди, где сами аналитики являются мутантами. Пусть даже у обоих его родителей имелись хелдонские сертификаты о чистоте генотипа, пусть лишь так называемые военные преступления отца обрекли того на ссылку, а его, Феррика, — на рождение в боргравийской помойке. Убедительное доказательство того, что он является истинным представителем человеческой породы, Феррик мог получить только здесь, на боргравийско- хелдонской границе. А выводы о его чистоте, преподнесенные боргравийской наукой, в глазах Феррика не стоили ломаного гроша. Лишь получение гражданства Верховной Республики Хелдон — этого единственного бастиона истинно человеческого генотипа — могло послужить подтверждением его, Феррика, расовой чистоты.
Чего же в таком случае столь терпеливо дожидаются местные ублюдки? На что они рассчитывают? Ведь генетическую грязь не скроешь. Боргравиец, стоявший перед Ферриком, был тому превосходным подтверждением. Внешне он ничем не отличался от нормального человека, но его выдавал едкий запах, источаемый кожными покровами, — явное указание на измененную соматику, что является типичным признаком мутаций. Настоящий генетик-хелдонец определил бы это мгновенно, не прибегая к анализам, — по одному только запаху. Боргравийские генетики, понятное дело, не могли заметить вони, по той причине, что сами были мутантами. И вновь Феррик задавался вопросом: что же, в самом деле, заставляет этих несчастных, убогих ублюдков искать хелдонского гражданства?
Кармакское соглашение вынудило в свое время Хелдон открыть границы но только для истинных людей, чья чистота подтверждена хелдонским сертификатом. Возможно, здесь и крылся ответ. Быть может, этими жалкими ублюдками двигало бессознательное желание приобщиться к братству истинных людей.
Очередь двигалась быстро. Все новые и новые мутанты-соискатели появлялись у дверей КПП и скрывались за ними. Несомненно, большинство квази-людей тут же отбраковывалось строгой комиссией. Прошло совсем немного времени — и вот Феррик, миновав охрану у входа, первый раз в своей жизни ступил на территорию Верховной Республики Хелдон.
Интерьер КПП был чисто хелдонским. Пол, выложенный красными, черными и белыми плитками из мрамора. Добротные дубовые стены с черно-красно-белыми государственными флагами Хелдона. Помещение было ярко освещено электрическим светом от матово-белых шаров под потолком. Какой контраст с убогой обстановкой боргравийских жилищ, где волей судьбы пришлось провести свою жизнь Феррику, где он вырос и возмужал — среди голых стен, при скудном свете самодельных светильников, смрадных сальных свечей, — таков был интерьер боргравийских общественных зданий.
Пограничник, которому по мнению Феррика, следовало бы побольше обращать внимание на свой внешний вид, разделял очередь на два потока. Явные мутанты и нелюди — а такие составляли большинство — сразу же направлялись к дальней двери, через которую выпроваживались вон. Те же немногие счастливчики, которые не несли в своем облике явных признаков дегенеративности, выстраивались в очередь к другим дверям, за которыми работала комиссия. Феррик в душе одобрил подобную организацию работы КПП: незачем генетикам тратить время на безнадежных. Любой пограничник-хелдонец с ходу выявит типичные формы мутации. Впрочем, Феррик находил, что пограничник пропускает к дверям комиссии слишком уж много в высшей степени подозрительных экземпляров. Взять хотя бы смердящего квази- человека соседа Феррика по очереди. Ясно как день — генетик его отбракует.
Однако, приблизившись к пограничнику, Феррик отметил некоторые странности в его поведении. Порой он едва заметно кивал некоторым из отбракованных. Более того, сами отбракованные вели себя на диво сговорчиво, будто были посвящены в какую-то общую с пограничником тайну.
Может быть, эти несчастные дегенераты настолько утратили человеческий облик, что их скудного разумения не хватает даже на то, чтобы осознать крушение своих надежд? Или они изо дня в день становятся в эту очередь с тем, чтобы в очередной раз потерпеть неудачу? Феррику приходилось слышать, что подобное поведение мутантов — обычное явление в Крессии и Арбонне, где процесс деградации зашел так далеко, что мутация принимала немыслимо чудовищные формы. Однако в Боргравии генофонд постоянно обогащался и облагораживался за счет изгнанников из соседнего Хелдона, и здесь Феррик ни с чем подобным еще не встречался. Боргравийцы все же стояли неизмеримо ближе к истинным людям, нежели монстры из Арбонны или Зинда.
Когда настала очередь Феррика, пограничник равнодушно спросил:
— Дневной пропуск или соискание гражданства? — Голос его был усталым.
— Соискание гражданства, — четко и ясно ответил Феррик. Он недоумевал. Лишь официальный сертификат о генетической чистоте позволял ступить на благословенную землю Хелдона. Либо ты уже имеешь хелдонский сертификат, либо проходишь освидетельствование и получаешь сертификат — в противном случае все дороги для тебя закрыты. Тогда что означают эти загадочные дневные пропуска? Феррик слышал о них впервые.
Пограничник лениво мотнул головой, указывая Феррику место в очереди на комиссию. Беспокойство Феррика росло. Что-то здесь было не так. Где знаменитая хелдонская четкость? Нет ее и в помине. Пограничник едва ли не спит на ходу. В воздухе висит оцепенение. Может быть, на истинных хелдонцев так губительно действуют гнусные миазмы Боргравии?
Погруженный в свои мысли и сомнения, Феррик и не заметил, как миновал заветные двери и очутился в длинном узком помещении, стены которого были обшиты светлыми сосновыми досками, покрытыми
