– Господи, – взволнованно задышала Вера Геннадьевна. – Что-нибудь случилось? Скажите же мне, я все вытерплю!
– Да, мама, мы с Мариной подали заявление.
– Не может быть! – охнула Вера Геннадьевна и ухватилась за сердце. – Я этого не переживу! Когда?
– Только что, – расплылась в улыбке Маринка.
– Я спрашиваю, когда свадьба?
– Через полтора месяца, – ответил сын.
– А во… во Франции не начнется сезон дождей?
– Мамаша, там этот сезон не прекращается, – успокоила Маринка. – Так что вы ничего не упустите.
– Так чего я стою? – вдруг засуетилась будущая свекровь. – Проходите же, гости мои дорогие! Давайте открывайте свое шампанское! А у меня к нему и закуски нету… да вот, я вижу, у вас и конфетки! Проходите!
Маринка заглянула в спальню Веры Геннадьевны, потом окинула взглядом гостиную и повернулась к Вере Геннадьевне:
– Я вот думаю… А где будет стоять наше семейное ложе?
– Мам, прошу учесть – семейное ложе у нас будет на двоих! – заявил Гоша. – Я, конечно, могу перетерпеть свадебное путешествие втроем, но…
– Сыночек! Ну как ты мог подумать? – всплеснула руками мать. – Это чтобы я… И вообще, я хотела поинтересоваться – а когда я буду переезжать в свою новую квартиру?
Гоша переглянулся с Маринкой.
– В какую?
– Ну как же, – округлила глаза Вера Геннадьевна. – Ты, Мариночка, переезжаешь сюда, а я в твою квартиру! Только вот когда?
Маринка хитро улыбнулась:
– А-а, маменька, какая хитрющая! Узнала, что у меня в соседях появился новый, интересный мужчина!
– Какой? – захлопала ресницами Вера Геннадьевна. – Какой еще сосед?
– Интересный, – лукаво подмигивала Маринка. – Вашего возраста, совершенный холостяк, потому что жена от него давно ушла и… Я ему уже успела сообщить, что сюда переезжает очень симпатичная, свободная, интеллигентная женщина. Он просил познакомить.
– Да что ты такое говоришь, Мариночка? – покраснела Вера Геннадьевна. – В моем возрасте знакомиться с интересными мужчинами неприлично!
– Это, мама, Маринке неприлично, она уже невеста, а тебе в самый раз, – подал голос сынок и двинулся в кухню. – Ну мы сядем сегодня за стол или тут никто женихов в грош не ставит?
Женщины ринулись в кухню.
Вечер прошел очень душевно. Маринка с Верой Геннадьевной даже всплакнули, так, для порядка. Вера Геннадьевна по случаю отлучения сына, а Маринка… да кто ее знает отчего, просто сидела и всхлипывала о своем, о девичьем.
Утром Гоша разбудил Маринку:
– Вставай, времени уже почти семь, а ты еще не готова.
– Гоша, ты сдурел? Никогда так больше не делай, я тебе запрещаю.
В следующую секунду Маринкино одеяло было на полу.
– Ой! – взвизгнула она. – Ты чего?
– Марин, – спокойно проговорил жених, – никогда мне ничего не запрещай, я какой-то… неуправляемый становлюсь. Прямо сам себя боюсь. Вот, одеяло с тебя сдернул. Ты уж тон-то другой выбери.
– Хорошо, любимый, – испуганно кивнула Маринка. – А ты зачем меня разбудил?
– Так к твоим же ехать надо, – снова послушным теленком взглянул на невесту Гоша. – Ты будешь собираться?
– А как же! – уже натягивала халат Маринка.
Она еще хорошо помнила те синяки, которые оставили на челе ее любимого родные братцы, поэтому к своему дому в деревне подъезжала совсем с опаской.
– Гоша, – осторожно промолвила Марина, – если вдруг чего, ты не стесняйся, смело защищайся.
– От кого мне там защищаться? – удивился тот. – Я еду не на бой быков, а с будущей родней знакомиться.
– Ну мало ли… у меня братцы… Они так могут разволноваться, что… Что сразу и в драку кинутся. Ну, то есть проверить тебя на спортивную подготовку. Для них это очень важно, чтобы вся родня умела защищаться.
– Да ничего, – легкомысленно усмехнулся Гоша. – Пускай потешатся.
– Гоша, а ты умеешь блок ставить?
– Это какой? В смысле, дом, что ли?
– В смысле защиты! Смотри, вот эту руку ставишь сюда… ну дай же ты руку-то!
– Я за рулем! Как я тебе руки-то растопыривать стану?
– Не надо растопыривать. Здесь надо наоборот… вот смотри на меня… Гоша! Да посмотри же на меня!
– Я за рулем! Я на дорогу смотрю!
В общем, Маринке пришлось замолчать и судорожно вспоминать правила первой медицинской помощи, которую она проходила в школе. Эх, зря они тогда на уроках ерундой занимались, надо было выучить эти все лекции от корки до корки… Но кто знал, что ей придется родню с женихом знакомить.
Дома их не ждали. Маринка специально домой не звонила, надеялась, вдруг братья уедут на какие- нибудь сборы, а маменька все же не так тяжела на руку. Но… дома были все в полном составе.
– Мама! Братья мои! Здрассьте! Мы приехали! – крикнула она с порога. – Это мой жених. Гоша. Да! И если кто-нибудь вздумает почесать о него кулаки, то я останусь вдовой!
Мама стряпала что-то в кухне, а братья сидели возле телевизора и смотрели очередной чемпионат. При виде Маринки и мать, и братья сначала вытянули лица, замерли минуты на две и только потом начали медленно двигаться.
Первой отошла от ошеломляющей новости мать. Она вытерла руки о фартук и подошла к молодым.
– Как это жених? – строго посмотрела она на дочь. – А кто разрешил тебе замуж отправляться?
– А, – отмахнулась Маринка. – Сейчас, мам, такие законы… Сама удивляюсь. Главное, придумали, что как только человеку исполняется восемнадцать лет, он, представляешь, может сам себе разрешить жениться. Ну вот я и думаю – чего ж это такие законы просто так будут жить, ну и… тоже… Сама решила.
К матери присоединись братья. Теперь они стояли одной стеной – мать и три ее мощных сына. И вид у всех был… не слишком радостный.
– Лешка, Сашка, возьмите сумки, мы тут навезли всего, – тараторила Маринка, будто не замечая их взгляда. – Вовчик, мы там маме новый пуховичок купили, так ты не замарай, вытаскивай осторожненько. И водку не открывай, это для взрослых.
Лешка и Сашка с детства привыкли слушаться сестру, поэтому молча подхватили сумки и поволокли в кухню, Вовчик, старший, прикусил губу и потащился с сумками за братьями, и только мать все еще сохраняла боевую позицию.
– А знаешь ли ты, дочь моя, сколько всяких захребетников водится в этом вашем городе?
– И не говорите, – сразу поддержал Гоша. – Я сам удивляюсь! Нет бы работать мужикам, так ведь норовят на шею обеспеченным девушкам залезть!
– Вот и я про то же! – все больше накалялась матушка. – У нас Мариночка, слава богу, девушка небедная! А к ней так и липнут всякие лоботрясы! То Ванька к ней прилипнет, еле отлепили парня, то Семка – тоже не фига работать не умел, так к ней прицепился, как ты теперь!
– Нет, я умею работать. Только у меня условий нет, – вздохнул Гоша и оглянулся по сторонам. – Мы так и будем стоять в коридоре?
– Пойдем, мам, пойдем уже за стол, – торопила Маринка. – Ну прямо неудобно за тебя! Скажут, что в
