ужинать собралась!
Гутя грохнула тарелку перед сестрой и уселась напротив.
– Рассказывай, что узнала?
Аллочка не капризничала. Она за обе щеки уплетала куру и тарахтела обо всем, что ей поведал Терентий. Картина получалась странная. Выходило, что серенький, невзрачный Роман, которого так лелеяла Светлана, зачем-то вел двойную игру. И не с кем-нибудь, а с ее, Гутиными, клиентами. С одной стороны, у него благополучная семья, теща такая заботливая, а с другой – непонятная помолвка со Светланой… Ладно бы – ограбил там, деньги своровал, это еще было бы понятно, но ничего такого не наблюдалось, Светлана бы сказала. Тогда зачем? И еще этот странный разговор про покойников… и кто же, интересно, до покойника не дотягивает? Светлана? А это уже ни в какие рамки… И еще сверлила мысль – Роман тоже был тогда, когда пропал Гутин избранник. Он перегонял машину, топтался все время рядом, а потом Севу нашли полуживого. Нет, определенно надо отправлять к нему Аллочку в няньки.
Аллочка уже наелась и в настроении пребывала благостном.
– Интересно, и кого тебе нянчить надо? – вытирала она жирные губы. – Куда ты меня пристроить решила?..
– Там недолго совсем, с восьми утра до шести вечера… Аллочка! Тебе даже заплатят! Если хорошо будешь себя вести – станут в неделю сто рублей давать, – обольщала сестра.
Аллочка от неожиданности кхыкнула и так вытаращила глаза, что Гутя торопливо затараторила:
– А чего ты, Аллочка? Некоторые и круглосуточно трудятся! И надо-то всего с девочкой маленькой посидеть. А там уже…
– Нет уж, погоди… А на сколько недель ты меня сдаешь? – пробасила будущая няня.
Гутя уронила руки на колени и честно призналась:
– Вот если бы взяли, так хоть на всю жизнь, но ты хоть дня два продержись. Быстрее мы ничего узнать не успеем.
И все же поход к Терентию на Аллу действовал положительно. Она даже не стала сразу отнекиваться от работы, а только принялась все раскладывать по полочкам:
– Я так и думала. Без меня ни один серьезный объект разработать не можешь. Ромочку этого отловить хочешь? Сначала вроде как с ребенком посидеть, а потом зажать так этого Романа в углу и… вывести его на откровенную беседу, да? Ну чтобы он как на духу выложил – зачем к Светлане подсватывался, почему, гад такой, нам деньги не платит… Знаешь, Гутя, я даже думаю, что можно и самим деньги взять, если он не захочет добровольно, да? Значит, еще надо вызнать, где у них деньги прячутся. Нет, лучше ты сходи.
Гутя замахала руками.
– Он же знает меня! И вообще – никаких денег забирать не надо! Нужно просто проследить за Романом. Чудится мне, непростой орешек…
– А-а-а, это вы про меня! – появился в дверях дедушка Фомы.
Ему никто не открывал двери, женщины даже не слышали, как он вошел. Надо думать, дедушка слямзил где-то ключи самостоятельно и теперь сиял от удовольствия.
– Права ты, Гутенька, я орешек крепкий! Прямо тебе Брюс Увиллис!
– Господи, какой Виллис?! – вздрогнула Гутя. – Кто вам ключи-то дал?
– Я не давала! Я вообще думала, что он уже съехал, – пыхтела Аллочка. – Чистый крот – неизвестно где вылезет!
– Девчонки, не ревнуйте! – припрыгивал на костыле Карп Иванович. – Я так думаю, скоро вам надо к свадьбе готовиться. Гутя, во сколько теперь свадьба обходится?
Сестры переглянулись.
– Вот мне, например, свадьба под сто тысяч выльется, – размечталась Аллочка. – Потому что надо и фату там всякую, и платье дорогое, туфли тоже. И колечко, я такое хочу… с маленьким бриллиантиком. Опять же – гостей в ресторацию поведем, не в столовой же! А вам… Вам можно и в две тысячи уложиться. Чего там – вашу фланелевую рубашечку постирать, на трусишки новые разориться, старушке-избраннице букетик из Гутиной герани нарезать и – вперед!
– Что значит – старушке?!! – выпятил грудь петушком престарелый жених. – Моя невеста – Ирина, чтоб вы знали!
– Ах… ах, Ирина, – чуть не подавилась Аллочка.
– Простите, а сама Ирина знает об этом? – на всякий случай уточнила Гутя.
– Ну откуда же?! Кто же ей скажет?! – возмутился почтенный старец. – Я вам про это и говорю – я завтра к ужину пригласил свою избранницу, ну а вам доверяется сообщить, чтобы она в невесты собиралась. Да, кстати, Аллочка, завтра надо будет к ужину нечто приятное изобразить, я не знаю… Жюльен какой-нибудь…
– …Фрикасе из молодого дятла, да? – подсказывала Аллочка. – Мозги жареные с хреном, бабка с яблоками…
– Да… нет! Бабку не надо. К чему нам еще бабки, когда вас и так девать некуда, – капризничал родственник. – Вот фрикасе, вы говорили… Аллочка, вы этим и займитесь.
Старичок был переполнен чувствами и теперь ходил по комнате павлином, переставлял кое-где цветочные горшки, проверял – нет ли пыли на окнах, и даже не поленился залезть под стол – он еще два дня назад бросил туда фантик от конфеты, а если Ирина это обнаружит, выйдет конфуз.
– Товарищ Лось! – обратилась Аллочка к тому, что торчало из-под стола. – Я не смогу завтра ублажать вашу невесту! Мне завтра некогда, я нянчусь. И вообще…
– Гутя! – пятился на свет божий дедушка. – Что это за бунт, я не понимаю?! Я сейчас вообще могу
