– Да… а как же вы – одна? – виновато моргала тщедушная Инна. – А так все-таки какая-то помощь…
Василиса окинула взглядом ее хлипенькие плечики, тоненькие ручки и шмыгнула носом.
– Ну а как же, конечно, помощь, все же вдвоем на одного… Ладно, садись на сундук, только ноги в другую сторону отверни, чтоб не задел выстрелом ненароком, – усадила она Инну и сама пристроилась рядом. – Доставай сотовый, я тебе продиктую, а ты номер набери.
– Вы в милицию звоните? Они, наверное, нас тут не найдут, – протянула телефон Инна.
– Я звоню домой, может, Люся уже пришла…
Домашний телефон молчал.
– А теперь другой набери, может, она у Ольги?
У Ольги все так же раздавались только длинные гудки.
– Ну тогда вот по этому, здесь уже наверняка ответят.
– Это милиция? – снова спросила Инна.
Василису уже стали раздражать ее вопросы. Черт, она все же страшно волнуется за Люсю. Хотя – чего теперь волноваться – вот он сынок, под Васей сидит. Надо просто взять себя в руки и успокоиться.
– Я звоню Маше, это ее дача, она сейчас сюда целый гарнизон приволокет… Алло! Маша?! Это Василиса! Срочно бери любую дежурную часть и приезжай к себе на дачу! Мы тут преступника держим! Скажи, что по делу Малевского!.. Ой, Маша, ну как – почему у тебя? Да потому что только ты вырыла яму перед самой дверью!.. Ну подпол, какая разница! Ждем!!
В подполе раздался глухой голос:
– Так это Василиса? Странно… А вас еще не убили? – вежливо интересовался пленник.
Инна испуганно дернулась и со страхом посмотрела на окно. Но Василиса была абсолютно спокойна, и Инна тоже понемногу успокоилась.
– Убили? Ну как бы вам ответить… – призадумалась дама. – Чего-то пока нет, а я, знаете, и не тороплюсь. Я как-то с этим решила подождать.
Под сундуком раздалось хихиканье.
– Ну подождите, подождите. Сейчас Шурик придет, он обещал посодействовать.
Инна снова испуганно взглянула на Василису, но та была по-прежнему спокойна. Только руки дрожали от напряжения – перетаскивать сундуки она не привыкла. Чтобы зря не волновать молодую женщину, Василиса Олеговна плотно уселась на собственные ладони.
– Простите за любопытство, а Шурик – это не тот младой водитель с родинкой на щеке?
В подполе молчали. Потом пленник осторожно отозвался:
– Ну допустим, и что?
– Да нет, я, конечно, не хотела бы вас разочаровывать, но он того… лежит в своей машине возле дач, я его скотчем перемотала.
– Ты?!! Перемотала?! Ну хорош хренотень гнать! Так он и дался!
– Ну, понимаете, мы же к сегодняшнему захвату серьезно готовились, ведь не сусликов ловить пошли. А мальчика вашего еще в первый раз вычислили. Нам подружка Грини сказала, что за ними паренек таскался с длинными волосами и с родинкой в виде банана… простите, в виде телефонной трубки. И когда он нас с Люсей навязался подвезти, вы же сами понимаете, мы ему всю нужную информацию слили, чтобы он вам передал. Мы же уверены были, что вы сами к нам сюда и заявитесь. Нет, сначала, правда, мы не знали, что с вами с двоими делать, – очень вы для нас были крупной дичью – вдвоем-то. Но вы любезно нас выручили. Приказали по телефончику вашему Шурику меня в лесочке убить. Когда я под калиткой подслушивала ваш телефонный разговор, я прям нарадоваться не могла – ну какие ж умницы! Ну просто как гастарбайтеры: что ни придумаешь – сделают! Ну я и подсуетилась. Мне ж не хотелось в лесочке-то…
– Ты его убила? – раздался злобный голос.
Василиса поняла и еще одно – сынок очень рассчитывал на помощь, а теперь ему рассчитывать было не на что, иначе чувствовал бы себя спокойнее. А то вон как рычит.
– Ты его убила?!! – уже орал узник подземелья.
– Ну во-первых, настоятельно прошу мне не тыкать, – кривлялась Василиса. – А во-вторых, зачем это я буду убивать ценного свидетеля? Вы ж ему приказали меня в лесочке прикончить, а я его опередила – он еще только от дач отъехал, а я с заднего сиденья ему на морду тряпочку с эфиром – шлеп! Ой, вы знаете, на этой даче у Маши столько всякой гадости, а вот эфира не было, мы его в городе доставали… А уж когда ваш паренек… того… временно откинулся, я его крепенько скотчем замотала. И ручки с машины на всякий случай все оборвала, чтобы раньше времени не выскочил. Ну, нас же с Люсей научили, как из машины сделать консервную банку.
– Вот сссука…
Инна снова забеспокоилась:
– Ой, Василиса, он так страшно ругается…
– А как ты хотела! – рассудительно объяснила сыщица. – Ему ж не хочется в милицию. Нервничает.
– А ты, я вижу, спокойна, да? – снова раздался голос из подвала.
– Я же просила – не тыкайте мне, молодой человек. Я вам в матери гожусь. Вот мой сын, он, кстати, работает…
