Но соланийка все восприняла иначе.
- Стой на месте! - ее звонкий голос колоколом отозвался в ушах Жака, попытавшегося сделать еще пару шагов навстречу гостям. - Замри! Не приближайся ко мне, плутонит!
Жак остановился: трудно было сделать более ошеломляющее заявление, и более точное.
- Как вы его назвали? - переспросил Хорсер. - Плутонит?
- Интересная новость, - проскрежетал И-Лим с затаенным удовлетворением.
- Я же говорил, что он - не землянин, - эльсинорец едва не прыгал от радости.
Внутри Жака все перевернулось, ему почудилось, что он проваливается в глубокую пропасть,из которой уже никогда не сможет выкарабкаться. Вскрытие столь тщательно спрятанной информации грозило Жаку большими неприятностями: к землянам в космосе уже привыкли, но ведь соланийка назвала его представителем расы, о существовании которой мало кто подозревал. Когда Жак это четко понял, то сделал единственное, что еще оставалось в его силах - разбудил в своем сознании Пятого. Плутонит уже давно не прибегал к его могучей силе Знания, он даже не ведал как оно достается Пятому, откуда он его черпает, но иного средства Жак сейчас не видел.
Тембр Жака-Пятого изменился почти до бархатного:
- Надеюсь, вы все же примете, несмотря на мое необычное происхождение, скромный презент - этот букет мелианских цветов.
Жак-Пятый протянул руки к соланнйке, и пьянящие кхкхаж тут же обвились вокруг локтей светящейся гостьи.
- Он не обидел вас? - кинулся к соланийке Хорсер.
- Нет, - голос гостьи заметно смягчился, очевидно, ее гнев прошел так же быстро, как и возник, - Эйлана благодарна плутониту за подарок. Эйлана не забывает щедрости и великодушия.
Жак отступил назад, теперь он вновь был самим собой, и Эйлана ему больше не угрожала. Клинк дружелюбно похлопал Жака по плечу:
- Будь к ней снисходителен, друг, она очень не любит выходцев из солнечной системы - почти также, как утремерцев. Однако ты проявил блестящую находчивость: лично мне пришлось потратить целые сутки лишь на то, чтобы иметь право к ней приблизиться. Все соланийки необычайно осторожны.
- А заодно надменны и опасны, - буркнул себе под нос Хорсер.
Жак, сопровождавший Эйлану вместе с Клинком на парковочную площадку флипов, обернулся на эту негромкую реплику майора. Жаку внезапно захотелось узнать, что имел в виду эльсинорец, но ситуация не позволяла.
И-Лим тоже посмотрел вслед удаляющейся троице:
- Так значит, плутонит.
Но Предводителя не слышал даже Хорсер, стремглав умчавшийся к своим агентам - раздавать новые указания.
- Плутонит,- повторил И-Лим, будто смакуя это слово, а в действительности пытаясь сосредоточиться на анализе той информации, которая говорила о приближении серьезных перемен - ведь о плутонитах никто уже давно не слышал.
Глава 10
'Достаточно одного мгновенья славы,
чтобы стать для кого-то кумиром на всю жизнь'
Консул Утремера барон Гвидо де Лузиньян в очередной раз поморщился и вздохнул; эти трех клятые лоумены уже полтора часа водили его по своим подземным коридорам.
Барон не погнушался и опустился в подземный город. На это у него были веские причины: королевство Утремер пугалось в союзниках, а наличие союзников на Мелии предоставляло отличный шанс. Никто, кроне лоуменов, не подходил на эту роль. Оставалась самая малость - договориться обо всем с легендарной королевой лоуменов, которую до сих пор никому увидеть так и не удалось.
Наконец, впереди замаячила массивная дверь, за которой, по предположению барона, мог находиться приемный зал.
- Я увижу вашу королеву? -- в голосе барона прозвучала надежда.
- Королева вас примет, - холодно ответил лоумен с бело-зеленой кожей.- Для этого вас сюда и привели. Дайте руку.
Де Лузиньян смело исполнил требование лоумена: ради дела он готов был забыть свои расовые предрассудки.
Лоумен крепко стиснул ладонь консула. И в это мгновение тусклый свет подземелья погас. Барон не знал, что делать: если бы лоумены хотели его убить, то у них были для этого возможности и пораньше; а если его действительно ведут к королеве, то все эти сложности и ухищрения можно было бы пропустить.
Свет вновь включился, и барон понял, что попал в совершенно иное место. Огромный зал, отделанный мрамором и морионом, казалось, уходил в бесконечность. В холодном мерцании зеркал де Лузиньян разглядел длинный ряд золоченых столиков, на каждом из которых покоилось по черепу под стеклянным колпаком. Барон слегка содрогнулся; мрачное величие этого зала нагоняло животный трепет - мало кто из жителей вселенной ныне тяготел к собиранию коллекций из человеческих останков.
- Добро пожаловать, барон Гвидо! - приятный женский голос прозвучал откуда-то сверху. - Не бойтесь, мы здесь одни, и никто не сумеет нас подслушать.
Де Лузиньян огляделся: голос говорил правду - его бело-зеленый провожатый куда-то исчез. Он стоял один посреди наводящего ужас зала.
- Мне будет дано лицезреть королеву?- спросил барон: ему было бы проще вести переговоры с реальным человеком, а не бесплотным призраком.
- Нет, - голос произнес это твердо и решительно, но не утратил своей мелодичности. - Но ведь барону Гвидо нужно что-то другое, не так ли? Вам нужен союз с лоуменами.
- Да,- подтвердил барон.- Мой король обещает вам…
Звонкий смех прервал слова де Лузиньяна:
- Ах, барон, мы оба прекрасно знаем, что это ложь. Луи II, ваш король, никогда не держит обещаний. Зачем осквернять ложью свои уста? Впрочем, быть может, я и захочу вам помочь.
После некоторого раздумья консул проговорил:
- Да, наш король действительно редко держит олово, если оно дано врагу. Но мы ведь хотим дружбы с лоуменами. Мы готовы вам предоставить все, что угодно ради достижения победы над Мелией.
- Продолжайте,- раздался голос королевы.
- Мы думаем, что у вас тоже накопился достаточный запас ненависти к мелианцам. Ведь они убили вашего бога.
- Бога?! - королева вновь рассмеялась.- Морокс был обыкновенным мутантом и не более того. Конечно, он неплохо справлялся со своими обязанностями - отгонял непрошеных гостей. Но мстить за него - это безумие. Вы же не считаете лоуменов безумцами?
Барон ответил не сразу: откровенно говоря; лоуменов в Утремере считали отбросами общества, для которых любая подачка является чуть ли не манной небесной. Однако, находясь в зале черепов, барон постепенно приходил к выводу, что этот подземный мир ничуть не проще, чем интриги при дворе короля Луи.
- С безумцами союзов не заключают,- промолвил, наконец, барон.
- Я рада это слышать.
- Могу ли я расценивать ваши слова как согласие на договор с моим королевством? - спросил де Лузиньян.
